― Почему? — она посмотрела мне в глаза, а у меня возникло дикое желание поцеловать эту девочку. Ей бы послать меня, а она стоит слушает, прижавшись к моему телу.

Да уж, мне еще учиться и учиться…

― Про мою бывшую жену ты уже знаешь, я говорил…

― Это от нее у тебя ребенок?

― Да, она родила девочку. Это был очень сложный процесс.

― Что случилось? Тяжелая беременность?

Где−то вдали снова прозвучал раскат грома. Ветер новым порывом поднял в воздух волосы Эстель. Она принялась их убирать, но потому как руки были спрятаны под плед, у нее ничего не получилось.

Я убрал волосы, закрутив их в жгут, и слегка потянул рукой, поднимая ее лицо и заставляя посмотреть мне в глаза. Такая чистая не испорченная девочка. Такая нежная…

― Субботин, я пришла сюда не для того, чтобы ты мной любовался.

― Ты очень красивая.

― Мне приятно, что ты заметил это только сейчас.

― Неправа, я заметил это еще с первой нашей встречи. Когда ты попала под колеса моего авто.

― Главное, что я тебя не запомнила тогда, иначе бы не пришла к тебе на работу.

― Язва… такая красивая, и такая вредная.

― Ты ушел от темы разговора, − заметила она, а я перестал улыбаться, и отпустил ее волосы.

― Потому что ты мне покоя не даешь. Это еще раз доказывает, что ты мне под кожу залезла.

― Почему рождение твоей дочери оказалось сложным процессом?

Я вздохнул, и бросил взгляд в сторону, где только что сверкнула молния. И в голове всплыл тот день, когда родилась моя крошка. Тогда тоже шел дождь.

― Когда Вика узнала, что она беременна, я не заметил на ее лице радости. Как она тогда твердила, что очень переживала за свою фигуру. Это уже позже я узнал, что ей просто на просто не нужен этот ребенок. Конечно, он же рушил ее планы с настоящим мужем.

― У меня в голове не укладывается, как можно было спать сразу с двумя мужчинами?

― Меня больше другое поражает, как муж мог позволять жене спать с кем−то, кроме него.

Вспоминая ту ситуацию, на меня словно груз какой−то ложился. Я сжал пальцами переносицу и ан секунду зажмурился.

― Эстель, я никого к тебе не подпущу.

― При чем тут я? Ты рассказываешь, или опять заднюю даешь?

Улыбнулся ее возмущениям, убрал с лица прядку волос.

― Когда я узнал, что моя жена вовсе не Вика, и успешно замужем за другим, она уже была на шестом месяце. И тогда начался самый большой ужас моей жизни.

― Ты о чем?

― Эта идиотка собиралась убить ребенка. И она бы это сделала, если бы мы не подписали контракт, где сказано, что при рождении малыша, она мне его продает.

― Что? Что ты сейчас сказал? — глаза Эстель едва на лоб не полезли от услышанных слов.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Я на миг задержал дыхание и медленно кивнул.

― В три миллиона она оценила жизнь моей дочери.

― Господи, какой ужас. Что за бред? Мать продала собственную дочь за три миллиона?

― Да, я купил свою дочь. Иначе бы…

― Чокнутая идиотка… это же уму не постижимо. Как это принять, Денис?

Лиса пальцами схватила меня за футболку, а я только крепче обнял ее, понимая, как сильно ошибался в ней.

― Ее посадили, ее и муженька. Там еще делишки их открылись. Но она сидит конкретно за продажу детей.

― Ты хочешь сказать, она рожает не первый раз?

― Насколько я узнал, это было второй раз. Но она даже умудрилась усыновить мальчика и потом тоже продать его. С тем малым вообще сложная история.

― Он хоть жив? — кажется, Эстель еще больше округлила глаза.

― Жив−жив, не переживай. Он сейчас находится в хорошей семье, где его любят и оберегают.

― Слава Богу. А что с твоей дочкой?

― Алиса прекрасная девочка, которой порой не хватает отца.

― Почему ты мало уделяешь ей внимания?

― До этого всегда работал, а сюда приехал, хотел немного отвлечься от тебя.

― Не получилось?

Я покачал головой, ловя теплую улыбку Лисы.

― Не получилось.

― В следующий раз езжай с ней на море. Ребенку это необходимо.

― А ты? Ты с нами поедешь?

― Денис, а сколько Алисе лет?

― В следующем месяце будет четыре. Кстати, тогда я не был в командировке.

― Опять соврал? — я кивнул на ее вопрос. ― Кошмар.

― Алиса живет с моими родителями под Киевом. И телефона своего у нее нет.

Лиса нахмурилась, смотря на меня из−под длинных ресниц.

― Мы играли с ней в нашу прошлую встречу, и… в общем, она попросила, чтобы я ее бабушку подписал именно «малышка». Просто мама зачастую набирает мой номер и дает трубку дочери. Алисе не нравится, что, когда она звонит, там светится «мама». Сказала мол, ну какая же я тебе мама.

― Ребенок… − хмыкнула Лиса, улыбнувшись. ― А ты баран, Субботин. Отпусти, хватит меня тискать.

― Ты простишь меня? Не пущу пока не простишь.

― Мне не за что тебя прощать, Денис.

Я только улыбнулся, как меня тут же обломали.

― Но это ничего не значит.

― То есть?

― Доверие мое будешь завоевывать слишком долго.

Эстель.

Устало выдохнула, с удовольствием завалившись на свою кровать поверх покрывала. Казалось бы, месяц живу в этой квартире, а уже стала настолько родной. И вот, вернувшись из Одессы я с наслаждением поехала сразу же домой. Карина предлагала поужинать сегодня вечером в ресторане, но я отказалась. Хватить разгуливать, тем более за чужой счет. Приготовлю ужин из имеющихся продуктов, включу телевизор и полезу в интернет искать нужные принадлежности для вязания.