Когда Поэт подошел, Ангелы с жалостью посмотрели на него и широко распростерли свои огромные крылья, словно желая укрыть несчастного. Он заговорил, и слова, идущие прямо из его пораженного горем сердца, слетали с бледных губ:

– Скажите, о, охраняющие Страну, проходила ли здесь моя любимая, идущая в Долину Теней, чтобы услышать Музыку Сфер и поселиться в Замке Короля?

Ангелы у Портала склонили головы в знак подтверждения, а потом повернулись и взглянули в противоположную от Страны сторону – туда, где далеко в пустынном краю влажные туманы выползают из безжизненной груди болот. Они знали, что бедный одинокий Поэт отправился на поиски своей любимой, поэтому не стали чинить ему препятствий и даже не пытались уговаривать остаться. Они очень жалели этого человека, чья любовь была так велика, и поэтому просто расступились, чтобы он мог беспрепятственно пройти через Портал. И Поэт пошел дальше в бесплодную пустыню, на поиски Замка Короля и своей любимой.

Некоторое время он шагал через сады, которые затмевали даже сады Страны. Все в них было так прекрасно, что воздействовало на чувства подобно ароматам Островов Благословенных.

Коварство Короля-Смерти, который правит Царством Зла, велико. Он приказал сделать дорогу от Портала полной очарования. Те, кто сойдет с пути, предопределенного для добра, видели вокруг себя такую красоту, что от радости забывали мрак, жестокость и грех пустыни.

Но по мере того как Поэт шел дальше, эта красота начала меркнуть. Чудесные сады выглядели так, словно за ними вдруг перестали ухаживать заботливые руки, и вместо прекрасных цветов всюду буйно разрослись сорняки. Дорога перестала быть тенистой аллеей под раскидистыми ветвями, а бархатная трава под усталыми ногами Путника превратилась в тропу из острых камней, открытую жгучим лучам солнца. Цветы, утратив аромат, стали ниже, стелясь по земле, зато по обе стороны от тропы поднялся высокий болиголов, отравляя воздух своим вредоносным запахом. В темных ложбинах, где стояли лужи темной воды, росли большие грибы, и всюду возвышались деревья с ветками, напоминающими скелеты, и розовые кусты без листьев, в тени которых нельзя задерживаться, если не хочешь умереть.

Потом путь преградили громадные скалы. Обойти их можно было только по узким извилистым тропкам, над которыми нависли острые утесы грозящие в любую минуту обрушиться и погрести под собой путника. Все кругом потемнело, и в этом сумраке густой туман, поднимающийся с далеких болот, принимал странные очертания. С далеких гор доносился рев диких зверей, живущих в берлогах и пещерах, и воздух заполнился устрашающими звуками ночи.

Но бедный Поэт не обращал внимания ни на ужасные картины, ни на пугающие звуки. Он все шел вперед, не думая о ночных страхах. Он не ощущал ужаса, потому что не боялся ни темноты, ни и смерти. Он стремился к своей любимой в Замок Короля и в нетерпеливых поисках позабыл все естественные страхи.

Так шел он вперед сквозь долгую ночь, поднимаясь по крутым склонам и проходя невредимым в тени громадных скал. Дикие звери бродили вокруг него с яростным ревом, их глаза горели, как огненные звезды в ночной темноте. С высоких скал ползли огромные питоны и свешивались вниз, готовые схватить свою жертву. Из расселин в горных склонах и глубоких провалов на скалистой дороге выползали ядовитые гады и готовились нанести удар. Но хотя все эти опасные твари подбирались близко, ни одна не решалась напасть – они знали, что одинокий пришелец направляется в Замок Короля.

А Поэт без устали шагал все дальше и дальше, не останавливаясь.

Когда наконец рассвело, солнце осветило печальную картину. По каменистой дороге шагал бедный, одинокий Поэт, все дальше и дальше, не замечая ни холода, ни голода, ни боли. Его босые ноги оставляли на каменистой дороге кровавые следы, а со всех сторон вокруг него, не обгоняя и не отставая, по вершинам горных кряжей крались дикие звери, считающие человека своей добычей и не смеющие тронуть того, кто шел в Замок Короля.

В воздухе кружились зловещие птицы, которые обычно следят за умирающими и заблудившимися людьми, – стервятники с голыми шеями, внимательными глазами и голодными клювами. Их огромные крылья лениво хлопали в безжизненном воздухе, пока они летели вслед за странником. Стервятники терпеливы, и они ждут, когда добыча упадет.

Из провалов в жерлах черных гор быстро и бесшумно появлялись притаившиеся там змеи. Выполз питон, свиваясь в колоссальные кольца и показывая нелепую маленькую плоскую голову. Выполз удав со всей родней, которая с силой хватает добычу и душит ее в своих смертоносных объятиях. Выползли кобры и все те змеи, яд которых убивает жертву. И еще выползли и притаились в ожидании самые опасные змеи – те, что завораживают жертву странным, магическим взглядом и медленной грацией приближения; и мелкие гады, принимающие окраску травы, листьев, сухих веток или заросшего пруда, где они обитают, чтобы неожиданно напасть на ни о чем не подозревающую жертву; и крупные проворные змеи, что свисают со скал или ветвей, крепко обвиваясь вокруг опоры и с быстротой молнии нанося удар сверху вниз, точно хлыст.

Все эти смертоносные животные устремлялись к отважному путнику, чтобы напасть на него, но когда узнавали, что человек этот идет к ужасному Замку Короля, и видели, как бесстрашно он движется вперед, то не решались атаковать. Смертоносные питон и удав застывали на месте, свернувшись в огромные петли, и бездействовали, словно окаменев на время. Кобры втягивали обратно ядовитые зубы. Мягкие, глубокие, серьезные глаза завораживающей змеи затуманивала меланхолия, так как она чувствовала, что здесь ее умение зачаровывать не принесет ей победу. Свисающие с ветвей или скал змеи останавливались на середине броска и повисали в воздухе, напоминая слабо натянутые веревки.

Многие следовали за странником до самой пустыни в надежде, что им подвернется возможность его уничтожить, но и в ней его поджидало не меньше опасностей. По мере того как он уходил все дальше, каменистая дорога становилась темнее и забирала все круче. Поднимался зловещий, леденящий туман. А потом на пути Поэта в этой лишенной дорог глуши стали появляться странные и ужасные вещи.

Мандрагоры – наполовину растения, наполовину люди – оглушали путника отчаянными, пронзительными воплями, но, лишенные возможности причинить ему зло, лишь тщетно тянули к нему свои призрачные руки. Гигантские шипы вырастали из тропы, пронзая многострадальные ступни Поэта и разрывая его плоть; но отважный безумец, даже ощущая боль, не обращал на нее внимания. На протяжении этого долгого ужасного путешествия в голове его была лишь одна мысль, кроме страстного желания найти свою любимую. Он думал о том, что дети человеческие могли бы много узнать из этого путешествия к Замку Короля, которое начинается так чудесно, среди душистых садов и в прохладной тени раскидистых деревьев. В сердце своем Поэт говорил со множеством людей, и ныне с его губ лились слова, похожие на музыку, – песнь о Золотых Вратах, которые Ангелы называют Истиной:

Вот так преодолевал все преграды бедный, убитый горем Поэт с босыми, разбитыми в кровь ногами. Он упорно шел все вперед и вперед, к Замку Короля, на поиски своей любимой, и с каждым шагом хищные твари, которых он оставлял за спиной, словно бы исчезали. Шакалы и подобные им трусливые звери уползали прочь. Львы и тигры, медведи и волки и все прочие отважные и жестокие хищники сперва приглушенно рычали, а потом и громко ревели, задирая головы и топорща усы, а их большие белые клыки злобно щелкали от бессильной ярости. Они еще некоторое время следовали за человеком, но вскоре один за другим стали замедлять шаг и отставать, пока бедный Поэт не пошел дальше в полном одиночестве.