Оксанок она отпустила по домам, придумав для каждой по пустяковому заданию и разрешив им, по исполнении, не возвращаться обратно в офис. Пусть думают, что у нее приступ человеколюбия. На самом деле ей просто хотелось побыть одной и подумать.

Личная переписка некоей «Галы» с адресатом под невыразительным ником «Седьмой» подтвердила догадку, что «Гала» и есть та самая Галина Шевчук, хозяйка и руководитель «Центра возрастной коррекции», покончившая собой третьего дня, удавившись собственным наглядным пособием. А «Седьмой» есть тот самый «кукловод».

В личке сохранились все Галины сообщения и сохранились также все сообщения «кукловода». Это было странно, но он не удалил даже те из них, в которых неприкрыто требовал от зашуганной психологини, чтобы та нацеливала своих курсисток совершать убийства.

В начале переписки, еще до применения им мистических угроз, он рассуждал о том, как легко можно склонить стареющих фрау на столь одиозный поступок. Имея в душе такого рода озабоченность, они без труда смогут преодолеть психологический барьер, лишь бы вернуть себе молодость и красоту. А дар внушения, который, «Седьмой» не сомневается, наличествует у Галы, этот барьер преодолеть им поможет. Важно, что пожилым дамам предоставляется мотивация, соответствующая их параноидальной мечте. Даже если не все решатся на подобный экстремизм. Главное, чтобы решилось хотя бы несколько из них.

Кстати, вопрос, зачем все это «Седьмому» нужно, Галина Васильевна все-таки задала. Оказалось, что он ставит эксперимент. Оказалось, он хочет сотрудничать с ней и в дальнейшем, чтобы иметь возможность наблюдать за результатами этих опытов. Он сам глубоко убежден, что подопытные неизбежно помолодеют, но ему нужна фокус-группа, ему нужна статистика. Псих? Псих.

Сообщение с угрозой об отъеме души они с Катей тоже нашли и прочитали. Надо же как он заморочил бабе голову. Но перестарался. Не выдержала бедная Галина Васильевна столь жесткий прессинг и решила оставить «Седьмого» ни с чем. Теперь он не сможет довести свой эксперимент до конца, если, конечно, не найдет себе новую марионетку.

Катя, прочитав все еще раз, озабоченно произнесла:

— Надежда Михайловна, а ведь здесь попахивает чем-то криминальным. Может, вы Алине расскажете? У нее подруга — майор с Петровки. Я Марианну тоже знаю, но не настолько, чтобы ее о чем-то просить, а Алина попросить может.

Алина Росомахина — хорошая девчонка, Надежда Михайловна ее уважает. И в чем-то понимает. Особенно, что касается внешнего вида, одежды, аксессуаров и всего такого. Но слишком Алина строга. Строга и требовательна не по годам. Нельзя сказать, что Киреева ее побаивалась, но… осторожничала и душу бы ей не открыла.

Вот Катя Демидова, та помягче, с критикой не пристает, не судит и не осуждает, но у нее такие принципы, такие бредовые благородные представления, что у Надежды от ее поступков иногда волосы на голове дыбом встают. Например, она вернет продавцу деньги, если он по ошибке сдаст больше, хотя накануне, по ее же прикидкам, он обвесил ее и недосдал. Причем, если она будет уверена на сто процентов, что недосдал, то схватит его за руку, а если лишь по подозрению, то смолчит и пойдет с недосданной сдачей домой. Надежда Михайловна Катюшу любила. Но твердость Катиных взглядов на жизнь ее озадачивала и пугала, а перевоспитанию Катька пока не поддавалась.

В качестве доверенного лица из всей их компании более всего подошла бы Надежде Валерия Бурова. Не для совета, зачем ей чьи-то советы, а чтобы просто беспокойствами поделиться, душу излить, что бывает необходимо буквально каждой. Но Валерия являлась таким махровым скептиком, что никакой сангвинический оптимизм Надежды Михайловны не мог этому скепсису противостоять. Поделись она планами с Валерией, ей грозила бы полная остановка деятельности в связи с ее полной же несостоятельностью, в чем с быстротой железнодорожного экспресса ее непременно убедила бы приземленная и здравомыслящая Валерия.

— Алинку беспокоить не хочется, у нее что-то с давлением в последнее время, — ответила задумчиво Киреева. — Опять ухнет вниз, и будем потом разбираться с ее мужем-маньяком. Странно, что он до сих пор не заставил ее бросить работу, чтобы она не вылезала из дома и находилась под надзором проверенной сиделки. Какой срок у нее, что-то я забыла?

— Пятый месяц пошел, — весело проговорила Катерина. — Говорит, что пацан.

— Что дарить будем? — спросила конкретная Киреева.

— Не представляю… — развела руками Катерина. — Нужно что-то такое, чего они не купят сами. А сами они могут купить все.

— Звучит, как приговор. А мы притащим какую-нибудь крутую игрушку, а, Катюх? Игрушки никогда не бывают лишние, точно тебе говорю. Купим ему электромобиль, будет по квартире рассекать и дудеть в клаксон нянькам на радость. А что, хорошая идея!

— Я тоже так думаю. Кстати, насчет игрушек, которые не лишние.

Рада, что вы, наконец, наш подарок надели. Мы тоже себе головы ломали, что вам на день рождения подарить, и тоже решили игрушку.

И Катя взглядом показала на кольцо с желтым бриллиантом, которое украшало Киреевский средний палец.

Откровенно говоря, желтый цвет Киреевой не нравился. А поначалу она вообще решила, что девки так над ней прикольнулись и подарили цитрин в серебре. Слишком массивная оправа, слишком большой камень и слишком примитивная у него огранка. Кто же будет гранить алмаз квадратной пирамидой? Надежда Михайловна была уверена, что подарок выбирала Алинка, которая так понимала слово «стильно».

Наде тогда даже в голову не пришло, что это бриллиант редкой окраски в оправе из белого золота. Принесла подарок домой, бросила коробочку на журнальный столик, а когда с работы пришел Кирилл и открыл футляр, то даже присвистнул. Он тоже неплохо разбирался в камнях и металлах, но у него не было предубеждения, что на день рождения ему преподнесут по приколу дешевую фигню, поэтому вещь он оценил сразу. Это был приятный шок. Теперь этот перстень остался единственным ее украшением.

— И вы правильно сделали, что сняли обручальное. Этот перстень нельзя носить с другими кольцами рядом, он либо их убивает или сам теряется.

— Да, вы правы, Катюш, — быстро ответила Надежда, которая сняла обручальное с руки совсем по другой причине. — Похожу теперь в вашем подарке. Очень уж он мне нравится. Я вот еще о чем хочу вас спросить. А можно в принципе установить, кто писал все эти письма «пантере Гале»?

— Я могу вам сразу назвать IP компьютера, с которого слали эти сообщения, сложного ничего нет, только что вам это даст?

— Ничего не понимаю, Катюш, объясните, как детсадовцу, — жалобно проговорила Киреева.

— Ну, это как бы персональный идентификационный номер компьютера. По нему мы прямо сейчас сможем определить провайдера, а значит, в каком районе города располагается этот компьютер. И все. Дальше данные для простых граждан закрыты. Все-таки придется вам подключать Алину с ее Путятой.

— Ну, назовите хоть, что можете, — недовольно произнесла Надежда Михайловна.