– Никогда прежде вампиры не проникали в защищенные дома, – я начала размышлять вслух. – Если их впустили люди, то убийство было заказным… Знать бы еще, где искать концы. Хотя, сдается мне, они зарыты в городской больнице, – я умолкла, перебирая в уме зацепки: гибель соседей Нади, магический след, промолчавший пес.

В фольклоре есть упоминание о том, что злые ведьмы и колдуны нанимали вампиров для охраны лесных шабашей. В качестве оплаты они пригоняли в лес домашний скот. Только ни разу я не слышала об использовании моих “клиентов” в качестве наемных убийц. Интересно, чем с ними расплачивались заказчики преступлений? Наличкой? Выходит, напрасно вампиров считают равнодушными к деньгам.

– Здесь замешан сильный темный маг, – продолжила я. – Сегодня мы с журналистом “Волочаровского Вестника” и по совместительству медиумом Егором Ветровым провели в доме спиритический сеанс, но мало что узнали. Городские маги недостаточно сильны. Получается, что поработал кто-то извне, либо мои пропавшие коллеги кого-то упустили из вида или намеренно прикрыли. Я подключу к делу Надю Зорину, внучку лесной знахарки.

– Надя и Егор – классные ребята, – отметил Тихон. – Поздравляю, ты приобрела отличных друзей.

– Спасибо, – моя скомканная обледеневшая душонка начала понемногу расправляться и согреваться, – Есть у меня еще одна версия. Не знаю, слышал ли ты легенду о вампире, владеющим магией?

– Валко Вышкович? Был такой, да весь вышел. Тебе лучше знать. Жаль, что твоему отцу не выплатили положенное вознаграждение. В пересчете на современные деньги оно составило бы не один миллион долларов… Да… Не о чем жалеть! Тогда жила б ты в сказочном дворце, а ведь дворцы не в лучшем направлении меняют людей.

– Откуда ты знаешь… все подробности? – нервная дрожь пробежала от макушки до пят.

– Альбина разрешала мне читать некоторые охотничьи книги, доклады, документы. Я с детства любознателен до невозможности.

– Как думаешь, исчезновение команды связано с их незаконной деятельностью? – рискнула я спросить.

– Наверняка не знаю. В таинственном деле нужен осторожный подход и тщательное расследование, – Тихон поправил мой капюшон. – Но повторяю в сотый раз – вампиры не при чем. Весной они не нападают на людей. С марта по конец мая обитатели волшебного заповедника теряют бдительность в борьбе за семейное счастье. Кажется, весь лес ревет. Горное эхо разносит яростные крики златорунных баранов и туров, сошедшихся в поединках. Орочьи юноши для доказательства мужества проходят смертельно опасные испытания. Им предстоит преодолеть Перевал Горыныча и взойти на самую высокую Драконью гору. Эта гора испещрена пещерами, где драконы высиживают яйца, а грифоны и горгульи выкармливают малышей. Немногим молодым оркам удается достичь вершины горы и вернуться в племя. Геллерии и мантикоры взбираются за падалью на утесы, но часто сами становятся жертвами Драконьей горы, срываясь в ущелья. Озерные нимфы устраивают ночные танцы на воде. В ритме танца они впадают в экзальтированное состояние и не замечают ничего вокруг… Поверь, по весне вампирам хватает добычи. Да и летом умный и опытный вампир не останется голодным в волшебном лесу… К чему рисковать жизнью? Поймать случайного ночного прохожего – это одно, а лезть в защищенный заклятием и охраняемый цербером дом – совершенно другое… Организаторы преступления рассчитывали на поверхностное отношение к делу, поскольку вампирские дела тщательно не расследуют. Стараются по горячим следам найти и устранить виновных. Преступники полагали, что твое руководство устроит версия о гибели команды при исполнении. В кишащем зверями лесу трудно найти останки и понять, кто кого съел.

– Не знаю, что мне делать со взятками? – мне было стыдно умолять о помощи, но я заблудилась в лабиринте и не могла обойтись без протянутой извне спасительной нити. Прискорбно это или нет, но Тихон оказался единственным, кто мог мне эту нить спустить с недосягаемой высоты. – Если кто из горожан решит “подмазать”, нужно ли мне притворяться такой, как Смолин?

– Вопросец не из легких, прямо сказать, – Тихон призадумался. – От мелких подношений отказываться неприлично, люди обидятся… Но ценных подарков и денег не принимай. Не попадайся на крючок. И главное, запомни, твое расследование должно быть тайным. Тебе предстоит внедриться в порочную систему, чтобы разрушить ее изнутри.

На пятницу я отметила в ежедневнике два важных дела: забрать у вернувшегося с фестиваля полковника Свербилкина нераскрытые дела исчезнувшей команды и сходить в гости к мэру.

Волочаровское УВД оказалось подходящим местом для вентиляции мозга. По маленькой холмистой улочке разносилось хоровое пение под аккомпанемент баяна, балалайки, флейты и трубы. Веселые звуки летели из зарешеченных окон одноэтажного прямоугольного здания. Хлопья штукатурки, отставшей от его кирпичных стен вместе с желтой краской, напоминали тропических бабочек со сложенными крыльями. С дороги казалось, будто стайка перелетных насекомых присела отдохнуть и скоро вспорхнет, продолжит путь в бразильскую сельву. Мужские хриплые голоса, разбавленные тонким женским голоском, старательно тянули песню Розенбаума: “Едут, едут казаки по верхам”.

Я постучалась в дверь актового зала. Разумеется, никто меня не услышал, но дверь была не заперта.

Румяный кудрявый полковник с подкрученными усами, лихо откидывавший вприсядку, хлопнулся на потертый рыжий паркет.

– Ой! Дядя Витя! Вы не ушиблись? – к нему подбежала пухлая блондинка в цветастом платье.

– Нет, девчонки! Я сам! – Свербилкин отмахнулся от моей и от ее руки. Кряхтя и охая, он поскользил немного по полу, словно перевернувшаяся черепаха, и встал. – А вы... – он неприветливо уставился на меня.

– Добрый день, Виктор Андреевич. Я Светлана Челкашина. Охотница на вампиров. Вас должны были предупредить о моем приезде, – кивком поприветствовав хористов, я подошла к открытому окну.

В кабинете стояла невыносимая духота.

– Да, да. Звонило ваше руководство и Валерий наш Денисович замолвил слово, – полковник восторженно улыбнулся во весь рот – Вы поете?

– Нет, – я растерянно моргнула.

– Неужто, пением не увлекаетесь? Дома-то, подозреваю, шепотком мурлычете попсовые шлягеры.

– Ничего я не мурлычу. И я в принципе не люблю попсу. Предпочитаю рок.

– Рок-н-ролл тоже неплохо. Электрогитарой владеете? – по моей тупой ухмылке Свербилкин понял, что я не владею электрогитарой, и задал другой вопрос. – А с барабаном дружите?

Узнав, что и с барабанами я не дружу, полковник разочарованно замотал головой:

– Ай-ай-ай! Гитарист и ударник – это голова и сердце рок-группы. Куда ж без них? Да и у нас, как назло, вчера лучший барабанщик сгорел. Начальник крематория Кирилл Степаныч Пыжло. Чудесный был музыкант. Талантище!

– Как сгорел?

Недели не прошло, как я договорилась с Пыжло о мертвых вампирских душах, и тут выясняется, что он погиб.