– Это из-за того, что ты себе на-придумывал?

– Да в основном.

– Я бы сказал, чтобы ты извинился, но ты этого в век не сделаешь, поэтому просто выкинь эту чушь из головы и действуй по ситуации, если вдруг твои опасения подтвердиться.

– Хорошо. Как дела дома?

– О-о-о, дома все чудесно, мы его починили, отчистили землю от трупов, короче говоря, нападения, как и не бывало. Одно но…

– Что именно?

– Жители деревни благодарны нам за те деяния, которые мы совершили, и теперь провизию нам будут поставлять бесплатно, но два месяца.

– Это замечательно!

– Да. Глава хотел лично с тобой встретиться и поблагодарить, но он, судья, полицмейстер и нотариус уехали недавно, не дождавшись, когда ты очнёшься.

– Я тебя понял, что ж Генри, у тебя видимо много дел, нечего тебе сидеть с такой покромсанной кочерыжкой как я. – мы немного посмеялись, после моего заявления.

– Ты прав, мне уже пора, впрочем, мы скоро увидимся. Доктор сказал, что ты проведешь тут еще неделю, пока раны не заживут, и он сможет наложить гипс.

– Это хорошо.

– Что ж до встречи, я буду еще приезжать.

– Генри постой, найди Пита и передай ему спасибо, и скажи, что я прошу прощения за наш разговор.

– Хорошо. – И Генри ушел.

Надеюсь, я все правильно сделал, если Кук не тот за кого себя выдает, то лучше сделать вид, что я не догадываюсь о нем, и вести дела своим чередом.

Через некоторое время ко мне заглянул доктор, он обильно полил солевым раствором мою рану и снял капельницу. Теперь у меня появилась возможность прочитать дневник, чем я и занялся. Пролистав несколько страниц, меня встретили эти строки:

24 апреля 1883 г.

Я бегу как крыса, как мне это надоело. Назойливые людишки , следуют за мной по пятам.

Если бы я тогда не согласился, то может Сара и наш малыш были бы живы.

Рочиствуд встретил меня, как полагается, он в курсе всех моих дел, может быть он, что-нибудь придумает, как это было раньше.

30 апреля 1883 г.

Я позвал к себе всех кого можно. Рочиствуд сказал, что нужно перестать прятаться от всех и забыть про мои беды, ему легко говорить он там не был и не знает, что такое потерять почти два года жизни.

Мне доложили, что Джозеф прибыл и направляется ко мне в кабинет, что ж посмотрим, что он мне предложит.

3 мая 1883 г.

Один из старых офицеров узнал меня, теперь он поедет в столицу и расскажет, что я жив и здоров. Настанет время платить по долгам либо покинуть дом…

Остальные страницы были вырваны из дневника, а предыдущие заляпаны чернилами, так, что их невозможно было прочесть. Что же произошло дальше, надеюсь, я узнаю правду. Я отложил дневник и начал размышлять. Явно, что человек, который писал эти записи, был загнан в угол, но зачем ему потребовались деньги. Про какие два потерянных года он говорил. Странно, очень странно. Может Пит откроет мне глаза на происходящее. А еще более странное то, что у главы деревни и Хоффом был какой-то уговор и план воплощения этого уговора в жизнь. С этими мыслями я опять уснул.

– Ну, привет старина, Генри передал мне, что ты просил прощения за свое хамство с утра. Поверь мне, я не чуточки не обижен, понимаю, что ты еще находился под впечатлением и судя по всему, тебе не нравиться быть пациентом.

– Да, Пит на счет последнего ты полностью прав, особенно если это психушка.

– Ха-ха, твои слова о многом говорят.

– И о чем же?

– Психиатр, который не хочет оказаться пациентом своей больницы. Видимо обитатели тех стен не очень рады, что туда попали.

– На что ты намекаешь?

– На отношение врачей к больным. Пациенты ничего, никому не расскажут, поэтому врачи делают с ними, что им вздумается.

– Это не так, я не хочу стать пациентом не из-за отношения врачей к больным, а из-за того, что не хотелось бы потерять рассудок.

– Ладно, забыли. Теперь уже я нарываюсь, прости.

– Вот именно. Вместо того чтобы разглагольствовать о психиатрах, лучше бы дал мне набитую трубку и прикурил.

– Будет сделано босс. – и Питер вытащил трубку из кармана моего пальто, которое привез генри, а из другого кармана вытащил кисет с табаком и принялся начинять им трубку. – Ты прочел дневник?

– Только те записи, которые небыли выдраны и не заляпаны чернилами.

– Да в этом маленькая проблема, я случайно опрокинул чернильницу, когда читал его.

– Ну, ты молодец конечно, ничего не скажешь. – специально он это сделал или нет, теперь предстоит узнать.

–Прости. Так ты прочитал?

– Да.

– И правильно сделал. – сказал Пит, передавая мне трубку, а затем прикуривая ее.

– Благодарю. И что же было в начале?

– Ничего интересного, в основном та же муть с кредиторами, как он покидает дом, о том, что у него нет денег и так далее…

– Меня больше интересует, о каких двух годах он говорил, кто такая Сара и что придумал глава, а еще меня интересует тот факт, что он меня не посетил.

– А должен?

– Генри сказал, что он хотел поблагодарить меня.

– И что он придет?

– Наверное.

– Глава уехал позавчера, как и судья, нотариус и полицмейстер.

– Гадство! Я хотел выведать, что он знает. Куда они уехали?

– Послушай, это не очень важно, скоро ты встанешь на ноги, и мы отправимся с тобой в экспедицию, ты помнишь?

– Да, но я даже не знаю с чего начать, куда идти. Лес очень большой.

– Ну, на самом деле много времени это не займет. Я думаю, что этот дом находится в шаговой доступности, максиму несколько часов пути, а значит, он находиться в четырех-пяти милях от особняка. На болота мы не пойдем, нет смысла, Хофф не построил бы его там, по двум причинам: первая, там нет дичи, вторая это опасно.

– Может ты не прав, может именно там он его и построил.

– Возможно, его путь лежит через болота, но все же я думаю что нам надо в горы, а значит, поиски наши закончатся через два-три дня.

– Что ж, раз так, то я хочу поскорее выздороветь.

Тут зашел доктор.

– Вам не стоит отправляться в лес, тем более, если вы хотите орудовать оружием, вы отправитесь туда только после того, как я сниму гипс. Простите господа, но я невольно подслушал ваш разговор о походе. Исходя из этого, я оставлю вас еще на месяц.

– Что, да как вы смеете?