– Надеюсь, мы с вами еще сыграем, отец Уильям.

– Непременно, молодой человек.

Мы встали из-за стола, я помог одеть ему пальто и проводил до двери. Выйдя на улицу, пастырь с легкостью взобрался на коня верхом и, умчался вершить христианские дела.

– Хм, да, пастырь еще о-го-го. – Подумал я, отходя от окна направляясь в сторону большой гостиной, где провел два часа в одиночестве до того как мой покой нарушил стук в дверь.

– А Генри, чего хотел? – спросил я у входящего.

– Мне показалось, Том, что ты расстроен отъездом Пита…

– Да, есть немного. Нам было о чем поболтать. У тебя есть еще дела?

– Нет.

– Тогда присядь и давай поговорим.

– Хорошо.

Генри сел на кресло возле меня. И теперь мы вместе наблюдали за диким танцем огня.

– Странная штука огонь. Ты не находишь, Генри?

– В чем же странность?

– Уничтожает все на своем пути, ни с кем не примирим. Если появится возможность, он даже нас с тобой убьет в один миг и не подавится, но.… В тоже время наша жизнь без него невозможна, когда нам нужно поесть мы его добываем или хотим согреться, теперь без него не обойтись, если тебе нужно добраться куда-то вдаль.

– Я думаю, что в будущем без вещей, которые могут нас убить, но помогают нам жить, не обойтись. Не зря Прометей отдал свою печень за него.

– Возможно, ты и прав, про будущее и про Прометея. Не хочешь угоститься?

Я поднял с пола бутылку рома. Генри улыбчиво и одобрительно кивнул. Показав ему на стаканы которые стояли на столе возле нас, он поднялся, взял стакан и уселся обратно в ожидании пайки, которая была ему доставлена в кротчайшие сроки.

– Что ты можешь сказать о моем доме?

– Он чудный, но временами странный.

– Как огонь? – Ухмыльнувшись, я задал вопрос. На что Генри ответил взаимной улыбкой.

– Нет, здесь при странных обстоятельствах умер человек, а такие события оставляют свой след.

– Ты сейчас о призраках?

– Нет, но не верить в их существование, по крайней мере, для меня глупо.

– Тебе приходилось с ними сталкиваться?

– Возможно, хотя ничего такого я не видел.

– Что с тобой произошло?

– Давным-давно, я жил в очень старом доме, это было один из тех старых домов, в котором я когда-то служил, как и у тебя теперь. Этому особняку не меньше, двухсот лет, но стоял он крепко и не думал падать. Через этот дом прошло много людей и многих приходилось из него выносить вперед ногами. Мало того, что двери сами по себе захлопывались, как будто кто-то очень рассерженный их закрывал перед своим уходом, так там происходили и другие странные вещи. Как-то раз я лежал в своей комнате и читал перед сном. В этот день я был в хорошем расположении духа, хоть и не закидывал за воротник. Лежу я читаю, как вдруг тихо начинает играть пианино в главном зале. Мои хозяева любили музыку, хоть и сами не играли, ну и они частенько устраивали баллы. Так вот, уже было за полночь, но самая главная особенность была в эту ночь, что кроме меня и прислуги, которой строго, настрого запрещалось подходить к пианино, никого не было. Я насторожился, потом звук повторился, такое ощущение, что кто-то просто забавлялся, а не играл, по одной и той же клавише стучали несколько раз с периодичностью в пять или десять секунд. Я подумал, что это либо слуги, либо в дом залезли воры. Но я сразу отмел эту мысль, потому что не трудно предположить, что вор не вредил бы своему делу привлечением к себе внимание. Поэтому я с большой расторопностью, вышел из комнаты, чтобы проучить нахала. Когда я добрался до той комнаты, где стояло пианино, я услышал еще один звук, но ворвавшись, я никого в комнате не обнаружил. И тут на моих глазах, клавиша сама по себе опустилась, и инструмент выдал томный и пронизывающий басистый звук! Я встал как вкопанный и не шевелился до того момента, как стул который стоял возле пианино отлетел на фут и упал. После в мою сторону начали идти глухие и тяжелые шаги, а когда они подошли ко мне совсем в плотную, то раздался душераздирающий и громкий голос с вопросом « Что тебе здесь нужно, негодяй?!» – И Генри схватив меня за руку начал орать, как истеричная баба «А-а-а-а-а-а!» и не выдержав накала страстей я начал орать от ужаса, который он на меня нагнал, а потом Генри захохотал как маленький ребенок, который совершил маленькую пакость.

– Ты что больной?!

– Ха-ха-ха, прости Том, я всегда рассказываю эту историю разным людям, еще пока никто не был к ней равнодушен. Тем более в сумерках при не ярком свете огня, он создает пущий эффект.

– Ха-ха-ха. Я чуть в штаны не напрудил.

Тут в комнату с криком завалился Сэм с ружьем.

– Мать честная. Ты, что удумал Сэм? – Задал я ему вопрос, не отойдя от испуга который Сэм навел.

– Я услышал крик, мистер Мэндфилд, поэтому схватив ружье, я мигом прибежал сюда, чтобы, если что вам помочь.

– Ей богу, Сэм больше так не делай, я думал, ты хочешь вышибить нам с Генри мозги.

– Простите меня, сэр.

– Ладно, идите уже оба спать, хватит с меня сегодня бурных впечатлений.

Генри и Сэм вышли из комнаты, а за ними и я направился в сторону спальни.

Глава

VI

Прошло две недели с того момента как меня навещал отец Уильям, зима все еще бушевала, а до рождества оставалось всего две недели. От Пита не было вестей, мне было одиноко, обитатели моего дома были далеки от поддержания интересной беседы, поэтому я снова стал пьянствовать.

– Томас, давно пора вставать, уже десять утра. – Сетовал Генри, отдергивая занавески. – Боже, какой здесь стоит смрад, что ты пил вчера.

– Генри, заткнись, пожалуйста, и задерни занавеску перед тем как выйти.

– Может, ты сходишь и прогуляешься.

– Ты же знаешь, что я ненавижу холод. – Ответил я, поднимая свою тушу с кровати.

– Я думаю, что апатию ты ненавидишь больше чем холод, а за ней следует депрессия и прочее и прочее…

– Откуда у тебя такие познания?

– В отличие от некоторых, я люблю больше читать, чем пить. Если ты помнишь, то все твои вещи перевезли на прошлой неделе.

– Как мне не знать, привезли мой сейф со всем его содержимым, поэтому теперь я чувствую себя немножко лучше.

– Я думаю, что ты бы стал чувствовать себя гораздо лучше, если бы читал свои книги и начал проветривать комнату хоть иногда.

– Так вот откуда ты это взял!

– Я хочу донести до тебя, Том, что пора взяться за какое-нибудь дело.

– Генри, ты не мой отец и, по-моему, ты уже перегибаешь палку, указывая мне!