К счастью, сейчас не надо вести беседы, потому что, пока мы ждем появления Алисы, Патрик достает одну из своих наиценнейших видеокассет – прошлогодний суперфинал, и мы сидим и смотрим, как команда Университета Данди снова побеждает. Патрик тем временем бормочет ответы, а Колин ест свое ведерко жареной курятины, и в течение пятнадцати минут раздаются только эти звуки: Колин обсасывает куриные бедрышки, а Патрик с дикими глазами что-то бормочет с подлокотника дивана.

– …Кафка… Азот… Тысяча девятьсот пятьдесят шестой… Двенадцатиперстная кишка… Вопрос-ловушка, ни один из них… Карл Филипп Эммануил Бах…

То и дело встреваю я или Колин, с набитым куриным мясом ртом:

– Равель… «Ад» Данте… Роза Люксембург… «Вени, види, вичи»…

Но Патрик явно помечает свою территорию, показывает, кто здесь босс, потому что его голос постепенно становится громче:

– …«МУДИ БЛЮЗ»… ГОЙЯ… БРЮШНОЙ ТИФ… МЭРИ… ЭТО ВСЕ ПРОСТЫЕ ЧИСЛА…

…И хотя я люблю программу не менее других, но не могу отделаться от мысли, что все это немного слишком…

– …РЕЙН, РОНА, ДУНАЙ… МИТОХОНДРИЯ… МАЯТНИК ФУКО…

…Интересно, он это все наизусть зазубрил? А нам полагается считать, что он этого никогда не видел, или нам полагается считать, что он и так все это знает? И что по этому поводу думает Люси Чан? Я бросаю взгляд в сторону и вижу, что она наклонила голову, вроде как смотрит в пол, но глаза ее закрыты, и сначала мне кажется, что она, наверное, расстроена, что вполне понятно, но потом я замечаю, как слегка подрагивают ее плечи, и понимаю, что она пытается не рассмеяться…

– …«ОДА ГРЕЧЕСКОЙ ВАЗЕ»… БО ДИДДЛИ… ВАРФОЛОМЕЕВСКАЯ НОЧЬ… БЕРЛИНСКИЙ АВИАМОСТ…

…И в тот момент, когда кажется, что она вот-вот расхохочется, внизу раздается звонок, и Патрик мчится открывать, оставив нас втроем смотреть в телевизор перед собой. В конце концов Колин первым нарушает тишину. Тихим, заговорщицким голосом он спрашивает:

– Слышь, народ, это только мне кажется или этот чувак и правда на всю голову шизанутый?

С появлением Алисы атмосфера значительно разряжается. Она прибегает вся запыхавшаяся, упакованная в шарф, пальто и замшевые рукавицы, обводит комнату взглядом, всем улыбается и произносит «привет».

– Привет, Брай, – тепло говорит она и игриво подмигивает мне.

Патрик, зубрила, суетится вокруг нее, теребит руками свои бежевые пластиковые волосы, предлагает ей присесть и наливает бокал болгарского «Каберне совиньон», которое купил я (причем за немалые для меня деньги), словно это его бутылка. Когда Алиса спрашивает: «Ничего, если я закурю?», Патрик отвечает: «Пожалуйста!», словно его внезапно озарила ужасная мысль о том, как это он раньше не догадался, и начинает смотреть по сторонам, что можно использовать как пепельницу, и находит небольшую тарелочку со скрепками, которые он вытряхивает на стол в диком панковском порыве.

Алиса втискивается на диван рядом со мной, прижавшись своим бедром к моему, а Патрик прочищает горло и обращается к команде:

– Вот мы и собрались! Славная четверка! Я искренне надеюсь, что в этом году мы покажем нечто особенное…

Секундочку – славная четверка?

– Чтобы объяснить вам, как все устроено, начну с того, что…

Я считаю людей, собравшихся в комнате: один, два, три…

– …на первом этапе нам нужно пройти отбор на турнир, который будут показывать по телевизору…

Почему бы не сказать «Славная пятерка»? У него бы не отсох язык сказать «Славная пятерка».

– Это состоится через две недели, и все пройдет в неформальной, но весьма напряженной атмосфере, так что нам придется постараться изо всех сил, как будто нас действительно показывают по телевизору. Поэтому начиная с сегодняшнего дня я предлагаю нам четверым собираться здесь в это время каждую неделю, просто пробегаться по нескольким вопросам, которые я буду готовить заранее, может, смотреть пару-тройку кассет, чтобы держать руку на пульсе…

Секундочку – почему я не могу прийти? Мне нужно приходить, если я не приду, то не увижу Алису. Я поднимаю руку, чтобы задать вопрос, но Патрик как раз ставит кассету в видик, поэтому я кашляю и говорю:

– Кхм, Патрик?

– Да, Брайан?

– А мне не надо приходить?

– Не думаю…

– Совсем?..

– Совсем.

– А вам не кажется, что, вообще-то, это неплохая идея…

– Послушай, ты нам понадобишься только в экстренном случае. Мне кажется, будет лучше, если мы вчетвером притремся друг к другу как к членам команды, чтобы смотреть друг на друга, ну, как на команду.

– Так я вам не нужен?

– Нет.

– Даже просто для того, чтобы я приходил, знаете ли, наблюдал?..

– Нет, Брайан, не надо приходить… – И Патрик нажимает кнопку воспроизведения на видике. – Вот, а сейчас посмотрим четвертьфинал позапрошлого года – Лидс против Биркбека. Очень хорошая игра. – Он плюхается на диван, так что Алиса теперь зажата с двух сторон и ее бедро прижато к моему, но мои мысли заняты разработкой планов убийства Патрика Уоттса.

В о п р о с: Какой латинский девиз сопровождает ревущего льва в начале фильмов компании «Метро Голдвин Майер» и что он означает?

О т в е т: Ars gratia artis – искусство ради искусства.

– Знаете, честно говоря, я это просто ненавижу. Я имею в виду, что это великое лирическое любовное стихотворение – полная чушь. Это всего лишь стишки озабоченного парня, сексуально неудовлетворенного, жалкого хама, который пытается залезть возлюбленной под юбку, разглагольствуя о «крылатой мгновений колеснице», и не признает «нет» за ответ. В этом стихотворении нет ничего лирического или романтического, и уж подавно ничего эротичного, – протяжно говорит подружка Алисы, Эрин, девушка с глазами кошки и обесцвеченными волосами. – На самом деле, если бы парень прислал мне это стихотворение, или прочитал его вслух, или еще чего, я бы вызвала полицию. Неудивительно, что его возлюбленная так и осталась неприступной. Этот поэт – настоящий женоненавистник.

—Так ты считаешь, что Эндрю Марвелл[31]– женоненавистник? – спрашивает профессор Моррисон, откидываясь в кресле и переплетая длинные пальцы на животе.

– В общем-то, да. По крайней мере, в этом стихотворении.

– Значит, голос поэта и голос в стихотворении – это одно и то же?

– А почему бы и нет? Нет ничего, что указывало бы на существование четкого разделителя…

– А ты что думаешь, Брайан?

По правде говоря, я как раз думаю об Алисе, поэтому беру небольшой тайм-аут, прикрывая его растиранием ушей, словно мои самые важные способности скрыты в мочках и нужно просто немного разогреть их. Это всего лишь третий мой семинар, и в прошлый раз я влип – сказал, что читал «Мэнсфилд-парк»[32], хотя в действительности всего лишь смотрел половину серии по телику, – поэтому в этот раз очень важно не облажаться. Я выуживаю из своего арсенала фразу «исторический контекст».