не смог некого увидеть. Я запретил Доценту со мной разговаривать, весь превратившись в слух, по моим подсчетам мы удалились от реки уже километров на пять-шесть, несколько раз попадались какие-то с кусты с ягодами, осторожно лизнув одну из них, я убедился в том, что они несъедобные, омерзительный горький курс некоторое время преследовал меня. Я заметил ещё одну странность, насекомые не садились на меня, хотя и присутствовали иногда в воздухе, парню же приходилось иногда от них отмахиваться и к нему они спокойно подлетали, только тогда, когда он был рядом со мной, они держались в стороне.

Приблизительно на восьмом километре я остановился, и остановился я не просто так. Я увидел на земле следы причем следы эти принадлежали явно человеку, причем человеку, одетому в обувь. Показав кивком головы на свою находку, я решил пройти по этим следам, возможно, это один из выживших.

Честно говоря, следы выглядели странно, я пытался копировать их, но выработать подобную походку не получалось, слишком несуразно выходило, следы уходили в сторону от нашего маршрута, но я пытался постоянно контролировать направление при помощи компаса и считать число шагов.

Через час мы увидели ЭТО, несомненно когда-то это был один из тех кто был в клетке с нами, но как же он сильно изменился. Существо которое раньше было человеком передвигалось дерганной, шаркающей походкой, периодически припадая к земле и принюхиваясь. Видимую часть кожного покрова покрывали какие-то кровоточащие язвы, видимо его нейросеть не справилась и его тело начало разрушаться. Может быть он подхватил где-то тут какую-то заразу. Рукой остановив движение парня, я поднес палец к губам, показывая ему, чтобы он не издавал ни звука. Медленно мы пошли назад, идти мы старались максимально осторожно, связываться с этим заразным типом мне очень не хотелось. Мы отошли уже метров на двадцать, когда под ногой у Доцента что-то сильно хрустнуло, я одними губами выматерился и впился глазами в бывшего раба, он моментально отреагировал на звук, несколько секунд он рассматривал нас оставаясь на месте, а потом рванул в нашу сторону. Почему-то я был стопроцентно уверен в отсутствии у него добрых намерений по отношению к нам, если этот токсин разрушает мозги, то сейчас перед нами уже не разумное существо, а дикий зверь.

Искать причину его поведения было бессмысленно, я резко скомандовал парню отойди подальше и не мешаться. В глазах паренька застыл ужас, пальцы судорожно вцепились в палку, а ноги не сделали ни шага.

«Бегом!», — рявкнул я, перехватывая поудобнее свой топор.

Инфицированный человек приближался настолько быстро, что я едва успел встретить его прямым ударом ноги в армейском берце и попытался проломить ему голову, но не тут-то было. От удара его немного отбросило, но он успел увернуться от топора и начал обходить меня по кругу. Отбежавший в сторону Доцент остановился и с тревогой наблюдал за тем, что происходит. Я решил не ждать, когда на меня нападут, и пошёл в атаку. Хоть он и был шустрым, но, всё-таки, недостаточно, мне пришлось сделать несколько обманных манёвров, прежде чем мне удалось раскроить ему башку и наконец-то угомонить эту мерзость. Убедившись, что это существо не подаёт признаков жизни я нашёл глазами парня и увидел закономерную картину, парнишка блевал, вернее пытался, в нём давно уже не было твердой пищи, поэтому он и исторгал из себя воду пополам с желчью.

Я подошёл и похлопал его по плечу: — «Ладно-ладно, Доцент, привыкай, на этой планете придётся убивать, а может быть ты хочешь тоже превратиться в такую тварь?».

«Не хочу», — задыхаясь пробормотал парень в перерывах между спазмами рвоты.

— Тогда соберись, это блевотина тебе не поможет, ты только теряешь влагу, нам надо возвращаться, топать нам назад часа три.

Кое-как он поднялся на ноги, и мы отправились в обратный путь, я с тревогой посмотрел на небо, потому что встроенные часы на моей нейросети сообщали о том, что мы выбиваемся из графика. Небо начинало сереть, верный признак того, что наступает вечер.

Я решил ускорить наше передвижение, по моим расчётам мы давно должны были выбраться к реке, я был уверен, что всё точно рассчитал, но реки все не было и не было. Иногда мне снова казалось, что я что-то вижу периферийным зрением, то справа, то слева, как будто мелькают какие-то силуэты, но когда я останавливался и начинал пристально смотреть, то ничего не видел. Доцент тоже признался, что ему кажется что он что-то видит. Не надо иметь семи пядей во лбу, чтобы понять, что обстановочка начала накаляться, теперь я точно был уверен, что мы заблудились. Как же я мог настолько ошибиться в расчётах, даже когда мы шли по следам жертвы экспериментов я постоянно считал шаги и следил за направлением. Дело в том, что двигаться имея такой ориентир как река, гораздо проще, а сейчас мы уже одолели лишние три тысячи шагов, значит мы идём или параллельно реке или удаляемся от неё. Но почему? Я посмотрел на свой маленький компас и убедился в том, что он работает, покрутил его на месте, стрелка отклонилась так, как и положено.

«Только если? — посетила меня догадка, — если где-то нет источника магнетизма».

На Земле тоже есть такие места, в которых компас может вести себя неправильно, только вот ночью на Земле не так опасно как тут. Я остановился и задумался, что делать дальше, полагаться на компас больше нельзя, но можно попробовать идти в сторону этой магнитной аномалии, возможно, что-то там есть. Никакого другого выбора похоже у нас не осталось, я немного изменил направление движения, и мы потопали туда, куда указывала стрелка компаса.

Вокруг становилось всё темнее и темнее, дневные звуки стали постепенно стихать, видимо, относительно безопасные представители животного мира прятались, очень скоро начали раздаваться совсем другие звуки, которые не сулили нам ничего хорошего. Время от времени я оглядывался на паренька, на лице которого нарастало беспокойство, скорее всего он не решался задавать мне тревожащий его вопрос. Нечего ему объяснять я не стал, а упрямо попер вперёд через лес.

Минут через пятнадцать, когда вокруг стало практически ничего не видно, лес внезапно кончился и мы оказались на опушке. В сумраке удалось различить на небольшом удалении какие-то строения или их остатки. Плевать, сейчас не до осторожности, нам бы ночь продержаться, а вот в этих руинах мы укромное местечко как-нибудь да найдём, какой-нибудь закуток, или комнатку. Минут через пять мы уже подходили к остаткам строений, напряженно прислушиваясь к любым звукам.