Карпов натянуто улыбнулся.

— И кто же будет вашей избранницей, Курусу-сан?

— Я не знаю, Леонтий-сан… Я по этому поводу и хотел с вами посоветоваться… Как говорят французы: «Ищите женщину!»

Генерал вмиг посерьезнел. Задача не из легких. Не потому, что в конюшнях Комитета не хватало резвых лошадок, способных и бедро, и походку показать даже на приеме у самого императора. Отнюдь! Надо было подобрать такую агентессу, которая соответствовала бы представлениям Миядзаки о наивной славянке. Он же ее специально пригласил. Смотрины станут для нее рентгеноскопией с Миядзаки в роли рентгенолога. Значит, нужна была «ласточка», которая не успела еще «засветиться», то есть не попадала в поле зрения контрразведчиков стран главного противника — США, Западной Европы и Японии. Спецслужбы этих стран регулярно обмениваются информацией о советских гражданах, подозреваемых в сотрудничестве с КГБ.

«А вообще, — подумал Карпов, — чего это я вдруг забеспокоился? Сама судьба ведет меня за руку! У меня появился шанс посадить «Самурая» под «колпак». Сейчас есть возможность подставить ему такую красавицу, которая сможет влюбить его в себя, привязать накрепко, а привязав, — постоянно контролировать. И ведь что удивительно! Не надо ломать голову и изобретать какую-то комбинацию, чтобы подвести «Распутину» к «Самураю» — он сам напросился в ее объятия! Значит, вы хотите взглянуть на подружку «Самурая», господин Миядзаки? Есть такая партия — агентесса экстра-класса!»

Чтобы скрыть от агента свой восторг от того факта, что в памяти сразу возникла подходящая кандидатура для смотрин, генерал нарочито недовольно спросил:

— И когда прием, Курусу-сан?

— Завтра! Начало в семнадцать часов…

— Ну что ж, завтра, так завтра… Вы завтра в 16.30 заедете на явочную квартиру и заберете свою подружку…

— А как…

Карпов не дал японцу договорить.

— А вот так! Если за вами увяжется «хвост», то он останется с носом… Вы ведь сказали господину Миядзаки, где живет ваша подружка? То-то же! Ищите женщину… Считайте, что на этот раз вы ее нашли!

Вдруг Карпова осенило.

«Стоп! А почему бы на приеме не произвести выстрел дуплетом: «Самураю» подставить «Распутину», а Миядзаки — «Эдиту»?! Она познакомится с командором на приеме. В посольстве он шарахаться от нее не станет, так как чувствует себя в безопасности… Вот там-то его с нею и надо запечатлеть на память, а потом? Потом решим!»

— Вы знаете, Курусу-сан, не лишними окажутся еще два пригласительных билета… Можно ли добыть их без ведома господина Миядзаки?

— Без проблем!

— Хорошо… И если во время приема увидите рядом с Миядзаки знакомое вам женское лицо, не удивляйтесь и не подавайте виду. Так надо!

* * *

В тот же вечер Карпов провел еще две экстренные явки со своими блистательными «ласточками» — «Распутиной» и «Эдитой», чтобы отработать им линии поведения, которых они должны придерживаться на приеме.

«Распутина» и «Эдита» не были знакомы, и действовать должны были в автономном режиме.

Первая сыграет роль наивной и простодушной девушки из провинции. Своим поведением агентесса обязана убедить Миядзаки, что «Самурая» к ней влечет лишь ее красота и жажда женской ласки.

«Эдита» же во время приема подойдет к неуязвимому командору с бокалом шампанского и, пожелав наследнику престола долгие лета, выпьет вместе с Миядзаки.

Остальное скрытой камерой сделает технарь из Службы генерала Карпова.

В 13.30 Миядзаки запарковал свою «тойоту» у магазина «Дары природы» и двинулся за очередным бочоночком своего лакомства.

Узнав женщину, которая на приеме буквально не давала ему прохода, Миядзаки сначала опешил от неожиданности, но уже в следующее мгновение во весь опор мчался к оставленной на боковой дорожке машине.

Не тут-то было!

— Тосио-сан, дорогой, остановись, куда же ты! — закричала «Эдита» и ринулась вдогонку.

Любопытство замедливших шаг прохожих было вознаграждено сполна: пышнотелая красавица, будто сошедшая с полотен Кустодиева, гналась за воровато оглядывающимся мужичком с ноготок.

Едва только он юркнул в машину и включил зажигание, как был буквально вдавлен в сидение вспрыгнувшей к нему на колени женщиной. Свет в окошке заслонили пудовые гири ее грудей.

— Тосио, я полюбила тебя с первого взгляда, а ты убегаешь от меня… Может, ты девственник?!! — донеслось из распахнутой двери автомобиля.

Полку любопытствующих зевак прибыло. Невесть откуда появился репортер «МК» и направил объектив фотокамеры на автомобиль.

Попытки японца вытолкнуть бесстыдницу из автомобиля натолкнулись на яростное сопротивление. Он почти справился с рехнувшейся от страсти нимфоманкой и сбросил ее с колен, как вдруг она случайно нажала педаль газа. Взревев, «тойота» помчалась вперед и, преодолев бордюр, выскочила на тротуар. В последний момент японцу удалось дотянуться до руля, и он судорожно вращал им, пытаясь свернуть на проезжую часть улицы. Пока Миядзаки остервенело крутил баранку, чтобы избежать столкновения с пешеходами, «Эдита» стащила с себя платье, а спутнику разорвала ширинку на брюках.

Кульминация всей операции: агентесса зубами впилась в крайнюю плоть инородца! Брызнула кровь, раздался нечеловеческий вопль, и «тойота» врезалась в стоящий на обочине грузовик.

Подбежавшим сыщикам «наружки» — загримированные под алкашей, они сначала стояли у входа в магазин, а затем гнались за потерявшей управление иномаркой — едва удалось отодрать женщину от обезумевшего от боли иностранца. При этом они не могли отказать себе в удовольствии и отвесили этому влиятельному лицу пару увесистых оплеух по его ставшей отнюдь не влиятельной физиономии. Отлились объекту слезы «наружки», сдерживаемые в течение полутора лет!

В милицейском протоколе, однако, было зафиксировано совсем другое: «Японский дипломат, пытаясь изнасиловать гражданку Иванову, вошел в раж и в припадке садистского наслаждения детородным членом разорвал губы жертве своей патологической страсти».

Вот до чего доводит импортный секс!

Когда Миядзаки и женщину выволокли наружу, затвор фотокамеры репортера из «МК» продолжал методично щелкать, а прохожим предстояло стать зрителями бесплатного экстравагантного шоу…

…Неславянской внешности господин стоял посреди улицы с приспущенными окровавленными штанами, слезно умоляя оградить его от посягательств сумасшедшей и оказать медицинскую помощь. Он уже не обращал внимания на «Эдиту». Совершенно нагая, она одной рукой вытирала перепачканные кровью губы, а второй обнимала корчившегося от боли «партнера» и ласково приговаривала:

— Ну, с кем не бывает, Тосио-сан… Сегодня не смог — не беда, завтра все у тебя получится!