Так что пришедшему на явку машинисту Андрею Трофимову оставалось лишь сидеть и ждать… Когда же найдут, что выдать под поезд. А тем временем в кабинете начальника депо не умолкая трезвонил телефон. Требовали скорее отправлять тот самый пришедший с иранской наливняк, отправка которого и так просрочена на день. Ссылались на требования министерства, грозились карами за срыв графика перевозок и требовали, требовали, требовали! И наплевать им, что вчера у одного тепловоза сдох дизель, что еще два стоят в цеху в ожидании ТР-2 и ТР-3, что на железной дороге в целом громадный дефицит локомотивов, что почти нет резерва. С чем работать-то? Подумав еще, он все же решил вызвать главного инженера.

— У нас «луганка» на ТР-2 стоит. Что с ней? — когда мужчина явился в кабинет, сразу спросил начальник депо.

— Да много чего! — поморщился главный инженер, перечисляя список неисправностей тепловоза.

— Когда на ремонт уйдет?

— Через неделю по плану, если ничего более срочного не будет.

— А тепловозы нужны сейчас! — треснул кулаком по столу, где как раз вновь зазвонил телефон, начальник депо. — Да, слушаю! … Да чем я вам его отправлю?! У меня тепловозов нет! … Да! Совсем нет! Совсем! … Да знаю я про график перевозки! Знаю я! … И можете мне не грозить — от этого тепловозов больше не станет!

— Ну вот опять! — бросив трубку, продолжил начальник депо. — Слушай, один рейс хоть эта «луганка» сможет сделать? Отправить эти бочки краснодарцам, а там пусть сами с ними делают что хотят!

— А хрен его знает! — после долгого раздумья ответил главный инженер. — Ничего не могу сказать! Может доехать… А может и по пути развалиться…

— А… хрен бы с ним! — махнув рукой, произнес начальник депо. — Выдавай его под поезд!

— Ты чего? — ошарашенно взглянул на него мужчина. — А если случится что? Кто отвечать будет-то?

— Я подпишу распоряжение, — ответил начальник. — Отправляй…

Прождав полтора часа, Андрей Трофимов все же дождался своего тепловоза. Вот только… Глядя на список заявок на ремонт, у него буквально лезли глаза на лоб. Это ж развалина какая-то, а не тепловоз!

— Да с такими неисправностями я не имею права выезжать из депо! — ругался с диспетчером по выпуску Андрей. — Так что без ремонта никуда я не поеду!

— Тепловоз закреплен за тобой? — поморщился в ответ диспетчер.

— За мной. Ну и что?

— Не хочешь ехать — я вызываю другую бригаду!

— Да как на нем ехать-то? — возмущался Андрей. — С таким-то списком неисправностей?

— Не поедешь — вызываю другую бригаду, — пожал плечами в ответ диспетчер. — Мое дело — графики не срывать. А исправен, не исправен — это мастер есть, начальник… Иди к ним и разбирайся!

Что делать? Только топать к начальнику! Где Андрей начал вновь говорить на счет того списка неисправностей, что на тепловозе, получив в ответ уверения, что сейчас его малость подремонтируют, ну а остальное — и так уж доедет! Что там самое главное-то? Колодки на передней секции горят? Сейчас слесаря отремонтируют!

Выехал Андрей еще через полтора часа — не догадываясь, что, не сумев быстро устранить н6еисправность, у него попросту отключили тормоза на первой секции, рассудив, что «да ничего там за одну поездку не случится». Хватит и тормозов второй секции! Да и на вагонах тоже ведь есть свои тормоза? И в иных условиях оно и впрямь могла случиться так… Приняв тепловоз, машинист Трофимов с помощником прицепились к столь ожидаемому на севере наливняку и отправились на перевал, еще не догадываясь, что именно сегодня по странному стечению обстоятельств сложатся сразу два неблагоприятных для них обстоятельства… Хотя нет. Сразу три! Вторым стало то, что в середине апреля на Кавказе вовсю таяли снега, на путях образовывались просадки — и не всегда их успевали вовремя устранить. Прошедший вчера вагон-путеизмеритель, выявив одну из таких, сообщил о том диспетчерам, сообщив о необходимости ограничить скорость до 25 км/ч. Но ведь это — срыв графика перевозок! И, несколько подумав, диспетчер вместо этого ввел ограничение в 40 км/ч. Ну а третье… Как раз перед их поездом на север ушел пассажирский.

— Проба тормозов с тридцати до полной остановки, — глядя на путевой лист, произнес помощник, совсем недавно «досрочно» выпущенный студент.

— Понятно. Проба тормозов с тридцати до полной остановки, — подтвердил машинист, переводя кран в нужное положение. — Тормозной эффект получен. С такими тормозами спускаться можно.

Дав ход, Андрей отправился на перевал. Скорость сорок, на уцелевших светофорах и АЛСН — зеленый… Ехай себе спокойно, никаких проблем!

Все произошло уже на половине спуска… В первый миг Андрей даже не понял, что произошло. Вот только что он ехал, все было нормально — и вдруг резко падает давление в магистрали… Машинально машинист перевел кран в положение тормоза… И никакого эффекта!

— Что-то с тормозами!

— Обрыв магистрали? — удивленно произнес помощник, но затем выдвинул в окно. — Андрей! Мы же поезд потеряли… У нас же предупреждение тут…

Да, про предупреждение они помнили… Но ведь бригада и не нарушала ограничения в предписанные 40 км/ч! Ехали как положенго. И все равно схватили саморасцеп! И ладно бы просто саморасцеп, но почему не работают тормоза?

— Что-то с тормозами! — вновь повторил Андрей. — Беги, тормози ручником! Определи, что с тормозами!

— Ручник затянут, — полминуты спустя вернулся помощник. — Давление в тормозных цилиндрах — ноль.

— Внимание, внимание, слушайте все! — взяв трубку рации, принялся вызывать дежурных ближайшей станции и машинистов других поездов на участке Андрей. — Я машинист поезда 3274 Трофимов! У меня саморасцеп, отказали тормоза! Догоняю пассажирский! Принимай на боковой, а мне открывай главный! Дежурная, ты меня слышишь?

— Ничего себе! — услышав новость, произнес машинист пассажирского. — Прибавим ходу! Удирать надо…

Сказать, что в диспетчерской были в шоке, значило бы не сказать ничего. Связавшись с машинистом и узнав, где он находится, дежурная поняла, что при скорости в 120 км/ч оторвавшейся секции остается буквально пять минут хода до станции! Вот только на ней был лишь один свободный путь, куда и должен был прийти пассажирский. Немедленно связавшись с его машинистом, дежурная сказала добавить скорость насколько возможно. Вот только… Если попытаться разогнать его до скорости в 120 км/ч и пропустить на проход — велика вероятность схода с рельс и крушения! А, значит, этот вариант не годился… Нужно было срочно освобождать главный путь станции и отправлять на проход оторвавшуюся секцию!

С такой скоростью работать ни машинисту маневрового тепловоза, ни вагонникам не доводилось еще никогда. Чуть не подавившись чаем, машинист маневрового тепловоза быстро отцепился от состава, они отправились на соседний, главный путь, и спустя уже пару минут тащили