Что касается «жизни труженика и воина», то здесь Владимир Мединский совсем оскандалился. Очевидно, Некрасов, написав про русского мужика, что «он до смерти работает, до полусмерти пьет», был уже слишком пропитан дурными западными идеями и воспроизводил позорящие Россию мифы. Но взглянем на все того же Владимира Святого, равноапостольного, так прославившегося, в частности, своими пирами — во всех былинах, когда бы ни приехал к нему Илья Муромец или другой богатырь, князь пирует. И воспроизводит он таким образом знаменитую и многократно подтвержденную источниками традицию, восходящую к его скандинавским, варяжским предкам. Любой викингский вождь просто обязан пировать и приглашать на пир своих дружинников. Иначе они не будут ему служить. Сам Владимир, впрочем, не считал эту свою склонность к пирам чем-то чуждым Руси. Вспомним летописный рассказ, как князь выбирал веру для своей страны, и узнав, что мусульманам запрещено пить вино, произнес знаменитые слова: «Руси есть веселие пити, не можем без того быти». Не любил бы Святой Владимир выпивать — быть бы сегодня Владимиру Мединскому мусульманином.

Согласно Мединскому, спаивать «нас» начали в XX веке. Похоронили горбачевскую антиалкогольную кампанию, которая, оказывается, могла помочь в борьбе с пьянством. А мы-то думали, что она только очереди в магазинах создала и способствовала распространению токсикомании. Потом стали рекламировать пиво — потому что это прекрасно сочеталось с развитием рынка. Но свободный рынок — это еще не главное зло. Главное, что «они» пытаются нам подсунуть, — это либеральные мысли о правах человека. Связать права человека с пьянством легче легкого.

Вот, оказывается, что такое «права человека», поставленные Владимиром Мединским в кавычки как нечто непривычное и странное. Это не свобода совести, слова, собраний, союзов, равенство всех перед законом, нет. Это право на пьянство. И это жуткое право навязывают нам «они». На Западе, безусловно, есть наркомафия. Как, впрочем, и по всему миру. И есть движение за легализацию легких наркотиков. При этом одновременно разрабатывается множество методик по борьбе с наркоманией. Что касается продажи спиртного, то в Англии, где еще не так давно в пабах по воскресеньям вообще не продавали спиртное, сегодня его прекращают наливать в одиннадцать вечера. В Америке еще существуют «сухие» округа в самых разных штатах, где вообще не продают алкоголь, а мысль о том, чтобы продать алкоголь молодому человеку моложе 21 года, приводит добропорядочных граждан в ужас. Но нам «они» хотят навязать именно такие права человека.

Оказывается, все дело опять в «них», а не в традиции пития, не в безысходности жизни и отсутствии работы, которые так часто подталкивают к пьянству, не в наследственном алкоголизме.

* * *

Очень интересная статья Ильи Бараникаса появилась в «Московском комсомольце» в 2013 году. Интересная настолько, что имеет смысл пройтись по всему ее тексту.

Что это за специалисты? Где они об этом говорят? Как конкретно измерялись оснащение и особенно эффективность российской и американской служб? Об этом автор почему-то умалчивает. Как и о том, какое стихийное бедствие в штате Оклахома и принял ли штат предложенную ему помощь. Да какая разница? Ясно, что у них там все время какие-то бедствия.

У береговой охраны США есть два ледокола — Polar Star и Healy, плюс еще неработающий Polar Sea, который потихоньку разбирают на запчасти для Polar Star. Кроме того, есть еще Aiviq, ледокол-платформа, используемый для добычи нефти, и небольшой ледокол Nathaniel B. Palmer для научных исследований. Это действительно намного меньше, чем у российского флота, о чем американские моряки любят напоминать Конгрессу, но все-таки не один ледокол. Автор, впрочем, оговорился, что у США один ледокол «в Арктике». А вот что пишут американцы на сайте WhiteFleet.net, который исследует связь между вопросами обороны и международной политикой:

Достаточно, впрочем, посмотреть на карту, чтобы понять, почему России нужно намного больше ледоколов, чем США.