А еще немного радовал довольно хороший индикатор — все более или менее нормальные пациенты в нашем дурдоме, относились к калеке довольно «прохладно». Но я не забывал истины — крокодила, сожравшего твоего врага, вряд ли можно называть другом.

Прежде, чем отправляться «домой», маг минут десять бродил возле тирков, закрывал глаза, водил над поклажей посохом. На окрик лэрга, чтобы поторапливался, тот отозвался с явным неудовольствием. Искал «посылку»? Запрещенных предметов, артефактов и ингредиентов он не выявил. Вредное печатное слово никого вроде бы не интересовало. Мне не верилось, что подобной практики не существовало, как и соответствующей литературы. В нашей истории не только в Темные века даже за неосторожно брошенное слово могли сжечь на костре или запытать. Тут уровень развития местной цивилизации вряд ли далеко ушел, учитывая ярко-выраженное сословное и родоплеменное разделение общества, а также узаконенное рабство.

Почти минут сорок тащились до «новодельных» Ворот с массивными башнями и с десятиметровым подъемным мостом, надежно закрывающим барбакан с двумя решетками. Перед рвом нас встретила выбежавшая навстречу пара стражников.

— Лэрг, как вы и приказали, доставил Аскольда, затем местных за Стену не выпустили! Однако их много собралось. Шумят, требуют, как бы на штурм не решились! — сообщил раскрасневшийся десятник Валир.

Рожа у него была хитрая, ушлая, прохиндейская, учитывая же тесные сношения с Хармом на ниве дележа добычи из-за Стены, она соответствовала натуре. Такому не бойцами командовать, а нарами в камере.

За воротами нас встречало около ста семидесяти — двухсот человек. Исчезновение нейро продолжало раздражать, по головам быстро посчитать не получилось, а с ним все просто. Доля секунды, и полный расклад.

Основную массу мужчин при разнообразном оружии разбавляло около четырех десятков женщин. Дети, подростки отсутствовали, а молодых парней, достигших совершеннолетия, всего шестнадцать. И еще одна закономерность, это были представители «бедных» и «нищих» слоев населения. Их сразу взял на заметку. Постарался запомнить каждого. Может и зря, учитывая запутанные «родоплеменные» отношения, царившие в поселении, как и своеобразный табель о рангах. Отряд, под моим чутким руководством, из таких вряд ли получится сколотить. Да и… Специфика и собственные уникальные особенности и способности заставляли даже сейчас думать об одиночном плаванье. И это не зная большей части вводных данных.

Выделалась группа, держащаяся впереди и наособицу от всех, где находился «цвет нации», начиная от отцов девиц и заканчивая главами основных родов. С ними вместе находились самые уважаемые нелюди — первый, кого сразу глаз вычленял из общей массы, огромный, под стать лэргу Турину, орк Рудр Кровавый, предводитель ватаги таких же отчаянных рубак и башибузуков в двадцать два рыла, готовых на любую авантюру, за которую платили деньги. Кроме этого, они охраняли караваны в Северный Демморунг, да и в другие места.

Выглядел вожак наемников, как двухметровый яростный поклонник «железа» и сопутствующей дикому качу химии с Земли. Бросались сразу в глаза — непомерно широкие плечи; короткая шея; серая кожа лица, покрытая шрамами и затейливыми татуировками; чуть выдвинутая вперед массивная нижняя челюсть; клыки, которые не закрывали толстые губы. Уши в шрамах, каждое украшало по два кольца, волосы пепельные, собраны в конский хвост.

Проживал отряд в Черноягодье уже более семи лет, учитывая, что его большая часть квартировала на постоялом дворе, где за сутки приходилось выкладывать по две серебряные монеты без пропитания, то они не бедствовали.

Атлеты, все как один, слыли непревзойденными бойцами на мечах, топорах и секирах. Порой занимались обучением местной молодежи, куда Глэрду, несмотря на мечты, стать таким же воином, путь был заказан. За науку «злобные нелюди» требовали плату, а если бы паренек залез в свой тайник и пожертвовал десятью золотыми за двухмесячный курс необходимых и полезных знаний, одноногий его бы точно покалечил — «за сокрытие, принадлежащих ему ценностей». Такой подход говорил о реальном социальном положении воспитанника — раб, только без ошейника. Именно разумные из этой касты, причем самых низших ее категорий, не имели права на собственность. Поэтому наблюдал аристо за занятиями издалека, часто в тайне тренировался с сучьями и палками, пытаясь повторить отложившиеся в памяти движения.

Еще одна колоритная личность — это торговец древностями и снаряжением «цивилизованный» гоблин — Тавол Джиган, чья кожа была почти синего цвета, но в целом от убитых мною практически не отличался. Если только лицо более «интеллигентное». Он слыл местным, имел свой огромный двухэтажный дом с лавкой на первом, задний двор примыкал к центральному каналу.

Приблизительно тридцать лет назад Джиган прибыл в поселение, где сразу занял пустующие хоромы с высочайшего герцогского разрешения. Являлся непревзойденным знатоком Первой Империи и Времен Тьмы и Хаоса, учитывая, что к нему постоянно за консультациями прибывали коллеги не только из Северного Демморунга, но и из Халдагорда — столицы герцогства, вел активную переписку самыми именитыми имперскими учеными, проживавшими на другом материке. А также каждый сезон организовывал несколько экспедиций в Земли Хаоса, порой возглавляя некоторые лично.

Его уважали и боялись, особенно, когда на Поединках Чести сократил население родов минимум на дюжину человек, предварительно для красоты, выпустив каждому обидчику кишки. Кроме этого, посмевшим оскорбить невысокого, но очень быстрого гуманоида, хорошего посмертия не полагалось в виду скальпирования и отрубания головы. Трофеи затем нанизывались на острые шипы на стенах подворья нелюдя.

Крайне умело орудовал ирсом и парными кинжалами, ловко стрелял из арбалета и короткого лука, творил чудеса с метательными ножами. В целом являлся неконфликтным товарищем, обладал хорошими манерами, держал слово, был смел, очень умен, никогда за словом в карман не лез.

Интересный «дядька», следовало присмотреться, как-то выйти на контакт. Такие гоблины необходимы. И даже мысленно заставил себя не называть его «гоблом», не дай Бог оговоришься, и последуешь из-за длинного языка и собственной глупости в царство Мары. Вычленил необходимые знания с трудом, по косвенным воспоминаниям. Мне это было нужно, учитывая посылку от диких собратьев, он так и просился в главные подозреваемые.

Для пацана важнее было другое — «сука-Тавол», «выкидыш слепого мрока», «мерзкий гобл», прикончил, относившегося к Глэрду очень хорошо Дулли Сина. Тот являлся любимцем всех мальчишек, постоянно угощал их сладостями, всегда травил занимательные, порой поучительные истории.

По мне, скорее всего, тот тип являлся тайным педерастом-педофилом. Не решавшимся перейти черту, но имеющего все склонности к этому. Иначе, как объяснить постоянные попытки схватить за причинные места детей, потискать их за задницы, сальные шуточки при малолетках и специально для них, но в целом, безобидный малый. Растлить никого не успел.

Кто еще заслуживал внимания? Светлый эльф Сарин ле Рон — очень высокий, тонкокостный гуманоид с узким лицом и тонкими чертами лица, огромными синими глазами, заостренными большими ушами. Если не знать подоплеку, то учитывая волосы ниже плеч, его можно было принять за плоскогрудую красну-девицу. Он являлся главой восемнадцати изгоев из Дома Отцветающих Лилий, которых взял под свою руку герцог.