Марсал непонимающе посмотрел на Бисауна. Старик молча пожал плечами.

Да Харп и сам не знал, что означала фраза, которой он ответил на вопрос старого Бисауна. Просто в нужный момент она сама собой пришла ему в голову.

Напившись, Харп подошел к столу и все так же молча кинул на него свой заплечный мешок.

Посмотрев сначала на мешок, а затем на неподвижно стоявшего у стола Харпа, Марсал в конце концов перевел вопросительный взгляд на Бисауна.

Старик сосредоточенно кашлянул в кулак и, пододвинувшись вместе с табуретом поближе, осторожно, будто опасаясь, что на стол может выпрыгнуть чертик, развязал мешок.

Из-за серого пластикового занавеса выглянула Халана.

– Что скажешь, старик? – усмехнулся Харп, глядя, как все сильнее вытягивались лица Бисауна и Марсала по мере того, как старик извлекал из мешка принесенные вещи.

Выложив на стол последний нож, старый Бисаун поднял на Харпа взгляд, выражавший теперь не просто недоумение, а полнейшее смятение.

– Это еще не все.

Харп сначала выложил на стол часы с браслетом, а под конец достал зажигалку. Откинув металлическую крышку и крутанув рифленое колесико, он с довольной улыбкой посмотрел на выпрыгнувший голубоватый язычок пламени.

– Откуда это? – негромко повторил свой вопрос старый Бисаун.

– Я был в поселке на юге, – небрежно бросил в ответ Харп.

– Ты хочешь сказать, что все это тебе подарили? – недоверчиво посмотрел на Харпа старик.

– Не знал, что у вас здесь принято делать подарки гостям, – насмешливо заметил Харп.

Скинув доху, он достал из-за пояса металлический прут и положил его на стол рядом с тем, что принес.

– Я предложил людям из поселка на юге дать мне что-нибудь в обмен на этот прут, – произнес он с серьезным видом. – Но они оказались настолько любезны, что отдали мне все, что я пожелал, да еще и прута не взяли.

Старый Бисаун откинулся назад, прижался спиной к стене и посмотрел на Харпа так, словно пытался определить, насколько опасен человек, стоявший напротив него.

Широко разведя руки в стороны, Харп положил их ладонями на стол и, наклонившись вперед, с усмешкой посмотрел старику в глаза.

– Ты сумасшедший, – едва слышно произнес старый Бисаун.

– Не более, чем все остальные, живущие в этом мире, – ответил Харп.

Старик натужливо кашлянул в кулак, сделав вид, что только это заставило его опустить взгляд.

– Почему ты ничего не рассказал мне о поселке на юге? – спросил Харп.

Бисаун бросил на Харпа быстрый взгляд исподлобья.

– Потому что мне ничего о нем не известно.

– Да? – Харп недоверчиво прищурился. – Да. – Старый Бисаун взял в руки нож, вынул его из ножен и тронул ногтем лезвие. – Хороший металл, – заметил он, обращаясь к Марсалу.

Старик приложил все усилия, чтобы голос его звучал ровно и без напряжения.

Харп криво усмехнулся и сел на табурет.

– Халана! – негромко позвал он, бросив взгляд в сторону выглядывающей из-за занавеса женщины. – Дай мне что-нибудь поесть.

Халана неторопливо приблизилась, обошла теплогенератор, сняла с полки миску, прикрытую сверху жестяной крышкой, и, подойдя к столу, поставила ее перед Харпом. Сняв с другой полки большую пластиковую бутыль, она вновь подошла к столу, поставила рядом с миской пустую кружку и наполнила ее красноватой, чуть пенной жидкостью из бутыли.

Сделав это, она хотела тотчас же уйти на свою половину комнаты, но Харп успел схватить ее за руку.

– Эниса еще не вернулась? – спросил он, пытаясь заглянуть женщине в глаза.

Старательно отводя взгляд в сторону, Халана отрицательно качнула головой.

– Если тебя не затруднит, пришей мне пуговицы. – Харп взял доху, лежавшую рядом с ним на табурете, и протянул ее женщине.

Халана молча взяла одежду обеими руками, прижала ее к себе и, по-прежнему не говоря ни слова, скрылась за занавесом.

Харп снял крышку. В миске лежало с десяток небольших серых лепешек. Взяв одну, он сложил ее пополам и засунул в рот. На вкус лепешка ничем не отличалась от каши и похлебки из закваски, которые Харп уже успел попробовать. Но, как ни странно, вкус не показался ему приевшимся. Напротив, он даже перестал обращать внимание на то, что еда совершенно несоленая, – теперь ему казалось, что так и нужно.

Съев две лепешки, Харп сделал пару глотков из кружки. Наполнявший ее настой из красницы имел терпкий, чуть кисловатый вкус, показавшийся Харпу смутно знакомым.

Вытерев губы тыльной стороной ладони, он поставил кружку на стол и вновь принялся за лепешки.

– Ты правда принес все это из поселка на юге? – спросил Марсал.

Пережевывая очередную лепешку, Харп коротко кивнул.

– А говорят, оттуда никто не возвращается…

Марсал взял со стола принесенный Харпом нож, наполовину извлек лезвие из ножен, чуть повернув его, посмотрел, как на гладко отполированной стали играет свет лампы, и, будто испугавшись чего-то, снова спрятал обратно.

– В самом поселке я не был, – сказал Харп, сделав большой глоток из кружки. – Но поговорил с некоторыми из его обитателей.

– Сколько человек ты убил? – мрачно осведомился старый Бисаун.

– Надо же! – изумленно вскинул брови Харп. – В тебе внезапно проснулось человеколюбие, старик? Не ты ли сам полдня назад предлагал мне прирезать раненого «снежного волка»?.. Как он, кстати?

– Если речь обо мне, то я пока еще жив.

Харп, развернувшись, посмотрел в сторону, откуда раздался голос. Раненый «снежный волк» лежал на прежнем месте, накрытый по грудь стареньким одеялом. Лицо его было мертвенно-бледным, губы покрывала запекшаяся корка, но взгляд был ясный. Для человека с пропоротым животом выглядел он совсем неплохо.

– Не обращай внимания на то, что я сказал, – быстро улыбнулся «снежному волку» Харп. – Это всего лишь шутка.

– Еще бы. – Раненый попытался усмехнуться, однако усмешка его скорее походила на гримасу боли. – Старик знает, что ждет его, если я не выживу.

Улыбка тотчас же исчезла с лица Харпа, словно рисунок мелом, стертый мокрой тряпкой.

– По-моему, ты неверно оцениваешь ситуацию, в которой оказался, – сказав это, Харп чуть прищурил левый глаз – верный признак того, что он уже дал этому человеку собственную оценку.

Раненый попытался приподняться на локте, однако, сморщившись от боли, вновь упал на подушку. И все же у него хватило сил, чтобы произнести негромко, но с вызовом:

– Я – «снежный волк». А ты – всего лишь новичок, не проживший еще и пятидневки. «Снежные волки» уже ищут тебя и, будь уверен, рано или поздно найдут. Так что для тебя же лучше, если ты станешь относиться ко мне с должным уважением.