– Я предпочитаю называть это компромиссом. – Казалось, Памела была раздражена и обижена. – Во всяком случае, моя тетушка и я согласились, что будет лучше, если никто не узнает, что я такая же владелица этого дома, как и она.

Алексей нахмурился:

– Почему?

– Прежде всего потому, что вы будете гостить в доме вдовствующей леди Смайт-Уиндом, а не...

– Не в доме незамужней молодой женщины? Что ж... – Алексей покачал головой. – У вас, англичан, до абсурда болезненное отношение к правилам приличий, но я готов сделать все так, как вам нужно.

– Я очень признательна вам. Мне кажется, было бы разумней, если бы все были осведомлены о нашем компромиссе. Конечно, кроме тех, кто знает правду...

– О нашем притворстве, нашем обмане или нашем...

– Да, да! Обо всем этом. – Она как бы нетерпеливо отмахнулась от этих слов. – Да, это наша ложь, если вам так хочется. И запомните: это не моя идея. Я с самого начала даже не помышляла об этом.

– А сейчас?

– Сейчас, ваше высочество, я думаю... – Она поставила на стол бокал, смущенно улыбаясь.

Похоже, она сама удивилась своим словам.

– Почему бы не сделать так? Я появлюсь в свете как невеста принца, а не как несчастная жертва сплетен.

– Вы полагаете, что все забыли вашу...

– Неосторожность? Ошибку? – Скрестив руки на груди, Памела в упор смотрела на принца Алексея. – Да, я была неосторожна, это была ужасная ошибка. Вот так. Вы теперь довольны?

– Совсем нет. Это, бесспорно, была неосторожность... в какой-то степени. В конце концов, никто еще не сказал, что вы обесчещены. Дело теперь только в том... – он с интересом посмотрел на Памелу, – как назвать эту неосторожность.

– Ваше высочество, я...

– Я имею в виду, насколько возможно ее объяснить...

– Ваше высо...

– Или это настолько очевидно, как сам акт, например?

– Ваше высочество! – Глаза Памелы сверкнули от негодования. – Позвольте мне сказать...

– Нет-нет, мисс Эффингтон. – Алексей поднял руку, успокаивая ее. – Я не заставлю вас подробно объяснять. Мне понятны ваши смущение и нежелание копаться в сомнительном прошлом.

– Сомнительном прошлом? – не выдержала Памела.

– Значит, оно не было сомнительным?

– Нет! – Памела была явно оскорблена. – Это было невероятно глупое решение ради, казалось, прекрасных намерений, но принятое женщиной, не умевшей разумно размышлять...

– Мужчина, о котором речь, видимо, был чертовски хорош собой? – Алексей улыбнулся. – Не то, что я?

– Исключительно хорош! А вы надменны, я сразу это поняла. – Она внезапно повернулась к нему спиной. – Какого цвета у меня глаза, ваше высочество? – неожиданно спросила она.

– Карие, – ответил он не колеблясь. – Хотя это не совсем точно. Пожалуй, скорее цвет темного соболя. Глубокий, теплый, обещающий...

– Достаточно.

– Я выдержал испытание?

Она повернулась к нему.

– Это едва ли можно назвать испытанием. Вы посмотрели мне в глаза лишь минуту назад.

– Да. Но вы-то сами верите в то, что мои слова – это лесть? Или, как вы сказали, это мой обычный прием обольщать? – Приблизившись к девушке, Алексей посмотрел ей в глаза. – Мисс Эффингтон, придуманный нами фарс может оказаться гораздо более серьезным, если вы перестанете мне верить и, что еще хуже, не будете испытывать ко мне никакой симпатии.

– О, ваше высочество! Я боюсь, что вы ничего не поняли. – Она скорбно вздохнула. – Вы мне симпатичны, в этом-то вся и трудность.

Он нахмурился:

– Не вижу никакой трудности.

– Главная цель нашей обманной помолвки, позволяющей мне снова появиться в лондонском свете, – это моя респектабельность. Если я брошусь к вам в объятия или, еще хуже, в вашу постель, это испортит все.

Алексей прищурился:

– Вы полагаете, что это возможно?

– Если все погубить.

– Нет, я имею в виду объятия и, еще лучше, постель?

Памела попыталась улыбнуться.

Он пристально изучал ее. В этой мисс Эффингтон интересно сочетались привлекательность и наивность. Еще какое-то мгновение, и он поймет, что ее сомнительное прошлое – не более чем минутная неосторожность. Она не похожа на тот тип женщин, которые ищут случайных связей.

Он ответил улыбкой на ее улыбку.

– Мисс Эффингтон, вы настоящая загадка!

– Неужели, ваше высочество?

– Мне всегда нравились такие женщины. Я любил их разгадывать.

Их глаза встретились.

– Не думайте, что я вам это позволю.

– Однако, мисс Эффингтон, разве это не главная цель нашей помолвки? – Он уставился на губы Памелы, затем снова посмотрел ей в глаза, уже готовый поцеловать ее. – Чтобы мы лучше узнали друг друга. – Ему ничего не стоило нагнуться и поцеловать ее. – Надо же узнать секреты той, с кем предстоит быть до конца жизни.

«Что она сделает, если я ее поцелую?»

– Мои секреты не стоят того, чтобы их раскрывать, – проговорила она тихим и чарующим голосом.

«Неужели она ждет, что я ее поцелую?»

– Я сомневаюсь, что это так, мисс Эффингтон. Наоборот, открыть ваш секрет было бы смелым вызовом. – Ее губы были совсем близко к его губам, он даже слышал аромат ее духов. – Вызов мне нравится почти так же, как и загадки.

– И все же, ваше высочество... – прошептала Памела, – здесь не должно быть никаких разгадок и открытий.

«Она явно хочет, чтобы я ее поцеловал. Это видно по ее глазам. Здесь я никогда не ошибался. Но позволит ли она?»

– Это обязательно произойдет. И раньше, чем кончится наш с вами спектакль, мисс Эффингтон. Будут разгадки и приятные открытия.

– Неужели принц не может избежать вызовов судьбы?

– Мое обаяние и умение принимать вызовы не зависят от моего титула. Вы уже хорошо знаете, – он обнял ее за талию, тут же подумав, как удачно получилось, что она подходит ему ростом, – что я всегда получаю то, что хочу.

Памела уперлась руками в его грудь, но не оттолкнула его и не попыталась схватить за руки. Она подумала, что, кажется, она позволит ему поцеловать ее.

– Всегда так?

– Всегда так, а не иначе. – Он нагнулся, коснулся ее губ... Вдруг ему показалось, что он летит куда-то в пропасть, да еще странным образом рад этому.

– Алексей! Кузен! – остановил его пугающе знакомый голос. – Какая чудесная новость!