Откровенно говоря, предупреждение меня не впечатлило. Вот вообще.

Может, другим студентам и нельзя, конечно, не спорю.

Но, эй, ребята, если что: я – дриада! Лес – мой дом. Мое место уединения и моя обитель. Мой личный источник магии и успокоительное в одном флаконе, если хотите.

Нельзя запрещать дриаде ходить в лес. Вообще никак нельзя. А кто запретит – горько пожалеет!

Поэтому я помахала рукой, разгоняя оставшийся после предупреждалки чахлый дымок, и бодрым шагом ступила с мостика.

В бору я никогда до этого не бывала. Не видела таких огромных деревьев.

Великаны-сосны устремились ввысь ¬– они были такими высокими, что закрыли собой небо. Здесь было так темно и тихо, что показалось, будто никакого и неба-то нет. Есть только эти бесконечные сосны, стволы которых тянутся и тянутся.

Тянутся целую бесконечность.

Я преодолела небольшой, но довольно крутой склон, и замерла от восторга, погруженная в это волшебное, таинственное и мрачное царство.   

И вроде прошла совсем немного, но все осталось где-то далеко позади – и академия, и озеро, оборотни с вампирами и феи с драконами.

Я была одна в этом угрюмом, но таком притягательном, чудном месте. Я наслаждалась его атмосферой, запахом хвои и своим одиночеством.

Настораживало одно – я не слышала шепота сосен. Вот совсем.

Мой родной лес в Кюлисе, в котором я выросла, в который убегала совсем маленькой девочкой, шептал и звенел, гомонил, трещал, верещал, лепетал и журчал на разные голоса. Как часто я засыпала там, прямо на ветви какого-нибудь раскидистого дуба. Я знала, что мне нечего боятся. Знала, что я дома.

Этот лес молчал. Он был нем. Сосновый бор по определению не мог быть мертвым – я видела, что это не так, и все же…

В нем было что-то такое... Угрюмый, непонятный, но от этого только еще сильнее притягательный.

Я подошла к молодой сосне и положила ладонь на шершавый ствол. Я хотела почувствовать токи ее жизни.

Когда я поняла, что что-то не так?

Сразу! В испуге хотела отдернуть руку, но у меня не получилось – пальцы намертво увязли в стволе.

Он стал черным. Кора прямо на моих глазах потрескалась, лопнула, словно пузырь грязи, и из-под нее полезли скользкие лоснящиеся сороконожки, извивающиеся черви и отвратительные жуки.

Я попыталась закричать – но не смогла. Откуда-то сверху, из-под корявых сплетенных ветвей прямо мне на шею упала черная петля.

Попыталась спалить, перерезать ее – но безуспешно. Моей жалкой магии не хватило даже на то, чтобы хоть немного ее ослабить. Хоть немного.

Немного воздуха!

Аркан, сплетенный не из обычных – из магических пут затянулся на моем горле, и меня потащило вверх.

Куда-то вверх, под сплетение страшных, колючих ветвей.

Мой подбородок задрался, руки обессилено раскинулись в стороны, а платье воспарило, словно на медленном, но пронзительно-холодном ветру.   

Жуткая, неизведанная, мощная магия сдавила горло стальным обручем с шипами, а вовсе не веревкой из тумана. В следующее мгновение в моей груди словно зажглось пламя. Сначала крошечное, но затем оно наполнило мои лёгкие, поднялось вверх, добралось до глаз и стало нестерпимым. 

Я не могла позвать на помощь. Не могла даже захрипеть.

Я умирала какой-то неведомой, страшной смертью.

Понимала, что это серьезно. Что мне остались какие-то секунды до…

До…

Меня обдало порывом теплого воздуха, и я увидела на земле проректора Аэлмара.

Его появление произвело на меня такое сильное впечатление, что я передумала умирать и беспомощно замотала в воздухе ногами. Помогло мне это мало, скорее, наоборот навредило – петля затянулась еще туже.

Темноволосый дракон подступил ближе, оказавшись практически подо мной. Затем он вытянул вперед и вверх руку, пережигая смертоносный аркан убойным заклинанием, которое я в жизни не смогла бы повторить.

Шею точно опалило огнем – это было так больно, что показалось, будто мне оторвало голову.

А в следующее мгновение я почувствовала, что жуткая магическая петля больше меня не держит. Мое смертельное парение под ветками закончилось, и я полетела вниз.

С приличной, между прочим, высоты.

Я изо всех сил зажмурилась, ожидая удара, боли и переломанных косточек – возможно, даже шейных позвонков! – но ничего этого не последовало.

Вернее, последовало, но в каком-то усеченном варианте.

Распахнув ресницы, я обнаружила себя лежащей на проректоре. Его руки были на моей талии, а его красивое лицо слишком близко от моего лица. Юбка неприлично задралась, прилично обнажив мою ногу вместе с кружевной полоской чулка и атласным зеленым бантиком на этой самой полоске.

Ну, вот люблю я яркое белье, что ж мне теперь, убиться, что ли?

Впрочем, убиться у меня практически получилось…

Хорошо, хоть проректор меня спас и поймал, хоть я его и немножко того… свалила с ног и ушибла.

Так что, наверное, «спасибо» Аэлмар заслужил, каким бы противным не был и как бы сильно он не хотел видеть меня в Академии Крылатых.

Я открыла рот, чтобы вежливо принести проректору благодарность, но вместо этого только ахнула.

Потому что его рука легла на мое бедро – сквозь тончайшее кружево я почувствовала горячие и сильные мужские пальцы. Льдистая радужка глаз магистра вспыхнула огнем – таким жгучим, что я невольно отшатнулась.

– Я смотрю, вы любите сверху, фэссарина Сенфрид, – совершенно бесстрастно проговорил Аэлмар.

– Не нужно было так сильно завидовать, – ядовито сказала я. – Видите, и до вас дошла очередь.

– Какой это раз? Третий? А то я уже сбился со счета.

– Печально. Печально, что у самого проректора Академии Крылатых такие серьезные проблемы с арифметикой. Может, вам помочь, дать пару уроков?

– Может быть, – процедил дракон. – После того, как примете положенное вам наказание.

– Какое еще наказание? – искренне возмутилась я. – Я тут чуть не померла было, мне не наказание, а компенсация за моральный ущерб положена!

– Да неужели? – Аэлмар выгнул темную бровь. – Тогда и вы, фэссарина, будьте добры, компенсировать мне четверть затраченного на вас магического резерва.

Бабуля как-то упомянула, как создания, имеющие магическую силу, восполняют свой резерв. Я тогда удивилась, смутилась и даже похихикала.

В свете этих знаний слова проректора как-то особенно мне не понравились.

Вот он же сейчас несерьезно про компенсацию, да? Несерьезно?

Осознав, что я все еще лежу на нем, я поспешила исправить это обстоятельство – а именно, спешно поднялась. То же самое сделал и дракон.