К ее удивлению, он был дома, и она подумала, что это доброе предзнаменование.

Все устроилось невероятно быстро, быстрей даже, чем пробежали первые три минуты разговора. Эдвард выедет в субботу утром десятичасовым поездом, который приходит в Брайтон в одиннадцать, и останется на воскресенье. Чувствовалось, что он обрадовался ее звонку.

Она встречала его на вокзале и чуть было не пропустила в толпе, выходящей из поезда: Эдвард шел, низко опустив голову, словно старался не обращать на себя внимание. Он показался ей меньше ростом, чем прежде, но счастливая и открытая улыбка, когда он увидел ее, была та же. Эдвард снял шляпу и поцеловал Алисию в щеку. Они зашли в привокзальный буфет и сели за столик.

– Вы, наверное, считаете меня сумасшедшей, – сказала Алисия. – Но я снова решила устроить себе каникулы. И в этот раз долгие. Хотя я много работаю здесь и даже привезла с собой масляные краски.

– Дорогая моя, вы так очаровательны, – отвечал Эдвард. – И во всем этом нет ничего сумасшедшего.

По тону, которым он произнес это, она поняла, что он ничего не скажет о ней своим лондонским знакомым и не будет задавать вопросов о Сиднее.

– Где вы остановились?

– В отеле «Синклер». Это не бог весть что, но мне подходит.

– Вы не против, если я тоже сниму там номер? Или вы хотите, чтобы я остановился в другом отеле? (У него была очень молодая улыбка.) Нам будет много проще встречаться, если мы будем жить под одной крышей.

– Конечно, я вовсе не против. «Синклер» достаточно велик, чтобы вместить нас обоих.

С Эдвардом была небольшая дорожная сумка, в которой лежали рубашка, плавки и пижама. Они вышли из здания вокзала и отправились в отель. По дороге Алисия объяснила, что там она записалась под именем миссис Эдвард Понсоби, так как не хочет, чтобы Сидней или родители знали, где она находится.

– Надеюсь, вам это не покажется странным, Эдвард.

– Я в восторге, – отвечал он.

На самом деле Алисия не собиралась стать любовницей Эдварда не сделала этого, хотя он явно ждал и надеялся. Она чувствовала себя виноватой: заставить его приехать в Брайтон и не переспать с ним! Но, как ни странно, он, кажется, остался доволен. Они провели остаток субботы и все воскресенье так же приятно, как и тот, первый, день. На прощание Алисия подарила Эдварду старинную булавку для галстука, которую купила, ожидая его приезда. Она ничего не сказала о следующей встрече, но Эдвард ее спросил, собирается ли она пробыть в Брайтоне до следующих выходных. Алисия, улыбаясь, кивнула, и Эдвард спросил разрешения приехать.

– Да, мне будет очень приятно. Если только у вас не найдется более интересных дел в Лондоне, – ответила она, почувствовав вдруг в этот момент, что любит Эдварда.

В конце августа, то есть почти через месяц после отъезда Алисии, к Сиднею на уик-энд приехали Полк-Фарадейсы. Сидней сочинял сюжет третьей истории о Лэше – «Двойник сэра Квентина», в которой Лэш выдает себя за английского дипломата. С момента отъезда Алисии, если не считать пикника с Инес и Карпи, Сидней впервые принимал гостей. С несвойственным ему энтузиазмом он закупил в Ипсвиче курицу, мясо, бутылку виски, несколько бутылок вина и прочие вкусные вещи.

Полк-Фарадейсы появились в пятницу в половине восьмого вечера. Сидней встретил их на крыльце. Они привезли с собой пива, вина и торты, которые Хитти приготовила сама.

– Славно погуляем, – смеялся Сидней, открывая первые бутылки на кухне.

– Дождь пошел, – заметил Алекс, но без особого огорчения. Хитти открыла дверцу духовки:

– Ужасно вкусно пахнет! Хотите, я сделаю картофельное пюре?

В духовке готовился ростбиф.

– Картошка уже сварена, если хочешь, можешь размять ее.

– Хитти занялась пюре.

– А ты неплохо выглядишь, – заметил Алекс. – Холостая жизнь идет тебе на пользу.

– Хм, может быть, может быть.

Сидней припомнил, как несколько дней назад миссис Лилибэнкс сказала то же самое. Вероятность того, что их сценарий о Лэше будет продан, благотворно отразилась на его настроении, но он не хотел говорить об этом Алексу, боясь все испортить.

Хитти вошла со стаканом в руке в гостиную, огляделась и наклонилась, чтобы полюбоваться желтыми розами, которые Сидней поставил в белую треснувшую вазу перед камином.

– О! да у вас новый ковер – воскликнула она.

Сидней слегка вздрогнул, как и в тот раз, когда миссис Лилибэнкс заговорила о ковре.

– Да… я… мы решили, что старый уже отслужил свое. (Он покосился на Алекса; заметив его взгляд, Алекс тоже посмотрел на него.) Мы купили его по случаю, совсем недорого.

– Красивый ковер (Хитти перевела взгляд на Сиднея). У вас есть новости от Алисии?

– Нет. Но вы ведь знаете, что я и не жду их. Она действительно хотела побыть одна. Хотя это выглядит немного странно. Ее мать удивлена, что я не получаю от нее известий, меня же удивляет то, что Алисия не пишет и ей.

Сидней пожал плечами, поймав себя на том, что слишком многословен. Видно, это оттого, что вот уже несколько дней, с того раза, как он в последний раз видел миссис Лилибэнкс, ему не довелось произнести и двадцати слов.

– Где она, как вы думаете? – спросила Хитти.

– В Брайтоне.

– Он ее убил, – сказал Алекс, поднимаясь и направляясь на кухню наполнить свой стакан. Он подмигнул Сиднею одним, потом другим глазом. – Убил и собирается жить на ее деньги, а историю убийства использует в сценарии про Лэша и сделает на этом состояние.

Сидней вежливо рассмеялся.

– Вы действительно не беспокоитесь об Алисии? – спросила Хитти, но скорей уж в утвердительном, чем в вопросительном тоне.

Ее лицо светловолосой китаянки приняло озабоченное выражение, а брови, нарисованные коричневым карандашом, почти сошлись над переносицей.

– Нет, я не вижу оснований для беспокойства, – ответил Сидней.

– И сколько же она будет отсутствовать?

У Сиднея сложилось впечатление, что Хитти специально расспрашивает его, чтобы вытянуть из него сведения, которые затем сообщит тому, кто интересуется ими в Лондоне.

– Ее может не быть и полгода, – ответил он. – Она не сказала ничего определенного. Но я не хочу сообщать об этом ее матери, потому что тогда Снизамы могут встревожиться не на шутку. Они ничего не смыслят в жизни нашего поколения.

Сидней взял у Хитти стакан и пошел на кухню. В стакане еще было вино, но Сидней хотел показать себя внимательным хозяином.

За ужином он рассказал гостям о «Двойнике сэра Квентина».

– Все начинается с того, что сэр Квентин Огилви, кавалер ордена св. Михаила и св. Георгия, погибает от взрыва бомбы, брошенной в него на одной из темных улиц Анкары. Сцена его гибели и будет завязкой истории. В тот момент, когда еще никому ничего не известно, вдруг, бац, и сэр Квентин выходит из дома одной из своих любовниц. Исключительно важно, чтобы сэр Квентин присутствовал на дипломатической конференции в Лондоне и чтобы ни турецкие, ни английские власти ке заподозрили, что на самом деле он убит. И вот тут Лэш…