Конечно, не всем старожилам нравились новшества, особенно то, что вся деревня целиком и полностью оказалась подвластной корпусу «Русских витязей». Некоторые из них недовольно хмурили брови, но поделать ничего не могли. Зато с другой стороны в деревне забыли о многих проблемах связанных с само обеспечением, да и слух о постройке дороге, уже тянувшейся к Рязани, а следовательно и к самому корпусу приятно согревали душу деревенским мужикам.

Однако основная причина уменьшения и даже частичного переноса производства подальше от Петровки, заключалась в том, что корпус, перейдя почти полностью на само обеспечение и получив прямой протекторат государя, получил статус закрытого училища «Русских витязей», со всеми вытекающими отсюда плюсами и минусами. По сути теперь корпус становился единственным училищем выпускающим подготовленных, квалифицированных офицеров самых разных направленностей. Ведь уже в прошлом году были выделены в отдельные подгруппы такие военные науки как фортификация, логистика и тыловая служба, артиллерийское дело, стрелковое дело, планировалось в скором времени расширить учебный корпус с возможностью набора до 2 тысяч человек. Причем политика призыва исконно русских отроков несколько видоизменилась и теперь давалась четкая и крайне прозрачная трактовка исконно русского человека. Оную даже пришлось повесить над центральными воротами корпуса «Русских витязей».

«Не только тот русский человек, кто родился на землице славянской, но и тот русский, кто готов за Русь-матушку кровь свою без оглядки пролить и славу вещую оной преумножить!». Тем самым государь Русского царства Алексей Второй открывал ворота сего учебного заведения отрокам всех народностей, преданно служащих царскому дому.

С приходом весны, не взирая на непогоду, по периметру владений корпуса забегали главы трех картелей строителей, нанятых архитектором Ильей Ростовиным, сыном того самого Михаила, который и создавал первоначальный проект корпуса. Они отмечали необходимые места, ставили метки, готовили к вырубке целые площадки, намечая территорию в семь-восемь квадратных верст, которую уже в этом году планируется обнести саженным каменным забором. Площадь конечно огромная, но и проект Ильи, утвержденный государем, был рассчитан в дальнейшем на постройку еще тройки казарм, тем самым, доводя число кадетов с 2-х тысяч до 3-х. Само строительство будет идти не сразу целиком, а постепенно, по мере надобности будут возводится строения и перестраиваться старые, если они не будут удовлетворять требованиям государя. Кроме того в проекте предусматривалось место для небольшого парка, основу которого опять же по задумке царя Алексея должны составлять только хвойные деревья.

Между тем сами кадеты корпуса продолжали постигать воинские, технические и светские науки, не взирая ни на какие мельтешения рабочих людей, слушая только своих наставников и командиров пятерок (т.е. отделений). Молодые воины вставали с утра, делали зарядку, шли в классы, повзводно занимались на полигоне, осваивая азы и перипетии «Устава витязей», спешно отредактированного государем и Прохором Митюхой. Кроме нового вида оружия и изменения тактики сражения, под влиянием обновленной воинской доктрины корпуса появилась пара видов новых построений: «разомкнутый строй» и «атака колонной». Все же применение ручных мортирок взамен «колпаков» существенно изменило тактику рот витязей, не говоря уже о батальонах и самом полке.

Кадеты, обучающиеся второй год, то есть уже определившиеся со своей воинской специальностью и разделенные на боевые пятерки и артиллерийские расчеты постоянно носили кованые стальные нагрудники. Крепились эти пережитки средневековья поверх полевой формы, причем это был именно нагрудник, а не кираса, крепления из кожаных ремней перехлестывались сзади в форме буквы «Х», нового печатного славянского алфавита, принятого 21 января этого года по указу его величества Алексея Второго. Кроме того тяжесть нагрудника должна быть привычной каждому витязю с такого самого времени, когда он окончательно определяется с выбором воинской специализации. Правда если воина определяли в инженерно-саперную роту, численностью в пару взводов или в артиллерийскую роту, то носить пехотный нагрудник ему не приходилось. Все это делалось, для того чтобы привыкание к весу шло постепенно, без резких никому ненужных рывков. После того как кадет привыкал к весу нагрудника, ему выдавали пехотный шлем, с небольшим выпуклым гребнем.

Обращение с оружием шло отдельной статьей. Первые казнозарядные фузеи, выдавались для ознакомления уже на первом году обучения, стрельбы на первом курсе проводились три-четыре раза в месяц, первогодок обязан сделать как минимум три выстрела. На втором курсе в зависимости от специализации обновлялась программа обучения. Будь ты артиллерист, то больше проводишь времени со своим оружием – «колпаком» отрабатывая в команде взаимодействия и доводя до автоматизма сам процесс заряжания и стрельбы из орудия.

Как только наставники вколачивали в головы юным отрокам пятнадцати лет* основы взаимодействия в пятерке и взводе, выучивая их правильному движению на марше вместе с полевой артиллерией, а теперь и ручной артиллерией (как квалифицировали первые образцы ручных мортирок, ранее они упоминались в нашей армии как бомбарды). Только после этого взводы переходили к усложненным экзерциям, отрабатывая взаимодействие между несколькими ротами…

* – с 1709 года набор в корпус строго регламентирован и возраст для отроков должен быть равен не менее 14 лет. С 17 января 1710 года от Р.Х. по указу Старшего брата, государя Всея Руси Алексея Петровича Романова штат корпуса расширен с 37 наставников, 18 учителей, 4 святых отцов, до 78, 40 и 10 святых отцов соответственно. Так же был перенесен день поступления кадетов в корпус с первого сентября на первое августа, при этом каждой семье кадета в обязательном порядке выплачивается по 6 рублей с освобождением всего подворья от рекрутского набора в течение тридцати лет. Так же набор был увеличен с 750 до 1200 кадетов, из-за высокой потребности в преданных квалифицированных кадрах.

Кроме того, начинающим артиллеристам требовалось совершать всю отработку маневров и действий не с настоящим орудием, а с его макетом. Макеты 12-фунтовых «колпаков» специально делали чуть тяжелее своих реальных собратьев, вместо положенных 17 пудов макет весил 18, вроде бы не на много больше, но все же.

Вот только решить проблему устройства боя в казнозарядных фузеях по-прежнему не представлялось возможным: иголка по-прежнему ломалась, трубка забивалась от пороховых газов, делая фузеи крайне «ранимым» оружием. Как убрать этот неприятный момент у ружей и фузей ни Дмитрий, ни Андрей не знали,… пока не знали. Хотя при содействии немецкого ученого Густава Хельца, уже третий год кудеснючего в лаборатории отведенной ему в самом глухом уголке корпуса, под постоянным наблюдением пары учеников-витязей этот вопрос обещал в скором времени решиться.

Поставленный епископ корпуса «Русских витязей» отец Варфоломей, с каждым месяцем все плотней обволакивал кадетов своей заботой, лаской и отцовской любовью, получаемой от молодых семинаристов, спешно переведенных в корпус для наставления молодых неокрепших умов. Начитанные семинаристы, разговаривали со своими учениками, обсуждали возникающие вопросы, изучали Писание. Да, не восстанови государь патриарха, и многие проекты, в том числе и более воинственная трактовка святого писания могли бы вызвать протест среди иерархов православной церкви, однако этого не случилось.