Поздно вечером, уже после разговора с родителями и разборок, Полина лежала в своей постели, невидящим взглядом уставившись в потолок. Рядом горел ночник. Дверь тихо открылась, зашла мать. Подошла к постели дочери и присела на край кровати.

— Что же ты наделала, дочка?

— Мама, что мне делать?

— Смотря что ты хочешь? — Спросила Екатерина дочь.

— Он ведь не простит. Я видела его глаза, мама.

— Пройдёт время и он простит. Конечно в том случае, если ты тоже ему нравишься. А если он равнодушен к тебе, так забудет ещё быстрее.

— Нет, мама, может я и не права, но я уверена. Я нравлюсь ему. Только он выстроил стену, так как я маленькая ещё по его мнению.

— Верно. Ты ещё маленькая. Всё верно Максим делает.

— Но мне уже скоро восемнадцать.

— Это ничего не значит. Ты его ученица, школьница. И будешь такой оставаться, пока не окончишь школу. Вот когда поступишь в институт, тогда и можешь смело ему смотреть в глаза. Тогда ты перестанешь быть для него маленькой. И то, если он вспомнит о тебе. Учитывая его скандальную репутацию, таких как ты, только по старше у него было достаточно.

— То есть, мне ждать пока я не стану студенткой?

— Это как минимум. Полина, я всё понимаю, твоя первая влюблённость, чувства. Но ты должна пережить это. Как обычно такая первая любовь проходит и довольно быстро. Всё у тебя ещё будет. Не торопи события, дорогая моя. Парней достаточно. Да и пара ли вы? Он старше тебя на 8 лет.

— Ну и что, что старше? Не на 15 же или 20. А если не пройдёт моё чувство к нему? Тогда, что мне делать?

— Вот если удостоверишься, что это чувство в тебе только крепче становится, вот тогда и будем с тобой разговаривать. Но сразу тебе скажу, Полинушка, ты не с того начала.

— Как это мам?

— Никакой нормальный мужчина не потерпит, чтобы женщина его использовала. Чтобы пыталась им манипулировать. А ты начала именно с этого. Конечно, можно такими мужчинами управлять, но делать это нужно очень аккуратно, настолько тонко, чтобы он ни о чём не догадался. Все люди делятся на ведомых и ведущих. Ведомый мужчина более спокойно к такому относится, а ведущий с подобным мириться не будет. Если женщина решается на такое с мужчиной-лидером, то её игра должна быть филигранной, ювелирной, как я сказала. Понимаешь?

— Не совсем.

— Ладно, дорогая, мы об этом позже поговорим.

— Мам, а что мне сейчас делать?

— Сейчас надо взрослеть, моя дорогая. Завтра пойдёшь в школу и будешь просто ученицей. Не пытайся строить глазки или ещё что. Этим самым ты только его отталкиваешь. Не надо, чтобы его негатив стал ещё больше. И, наконец, докажи, и в первую очередь ему, что свою золотую медаль ты заработала сама по праву, а не выпрашивала оценки. А сейчас постарайся уснуть…

Глава 9

Сбросить напряжение

На следующий день, клан Литвиновых вёл себя на удивление тихо. Сидели ровно на задницах. Полина смотрела на меня, поблёскивая стёклами своих очков и вела себя отстранённо. Значит папаня имел с детишками жёсткий разговор. Это хорошо. Светлана получила у меня трояк, Глеб четвёрку. Смотрел на Полину, раздумывал вызвать или нет? Она спокойно взглянула на меня и подняла руку.

— Что, Полина?

— Не надо долго думать, Макс, когда вытащить меня на аутодафе. Я готова.

— Серьёзно?

— Да.

— Хочешь повторить подвиг Орлеанской девы?

— Мне всё равно.

— Зато мне не всё равно. Я беспокоюсь о твоей золотой медали. Так что сиди ровно, Литвинова. На этот раз отвечать пойдёт… Дарья. Что-то давно у тебя оценок не было, мадемуазель. К доске. И я тебя очень внимательно слушаю всеми своими ушами и смотрю всеми своими глазами. — Вытащил из кармана бутафорские очки, нацепил их на нос. Уселся на стул и положил ноги на стол. Достал из своего кейса очень интересный журнал «Плей бой». — Надеюсь ты, душа моя, меня приятно удивишь.

Дарье, в итоге, вкатил трояк. Мог бы и пару. Но потом представил, что они всем кагалом будут ходить ко мне исправлять оценки, решил, что ну его. Дарья ушла на место крайне не довольная. Я встал, прошёлся по рядам.

— Как мы хорошо знаем предмет, да, камрады? У нас одно из двух, либо я дебил и тупой, что не могу донести до ваших мозгов элементарные знания. Либо, это у вас такие крошечные дебильные мозги, которые с трудом к 11 классу смогли усвоить только 2+2 и то с ошибкой, так как у некоторых получается, почему-то, исключительно 5 с половиной. Зато мы очень ловко зависаем до трёх ночи в разных подозрительных местах. Вы бы так предмет знали, как катаете шары! Полина, зад прижми. Ты в этом отношении уникальная. Можно сказать самая вУмная. Не только шары превосходно катаешь, три раза страйк выбить, это надо умудрится, но и знаешь сколько будет 5+5, причём почти без ошибки. Это очень мощный прогресс, камрады. Хочу поздравить вас и себя заодно. Мне достался класс неудачников-кретинов и идиотов. У меня такое ощущение, что я в школе для детишек, отстающих в умственном развитии. И что делать будем? Новую тему изучать или на этой же и зависнем? Отвечаем!

— Новую тему. — Ответила Полина.

— А с этой что делать?

— Эту тоже оставить. И провести на следующем уроке самостоятельную работу. Письменную.

— Все согласны, камрады? — Спросил класс. Все согласились. — Хорошо. Следующий урок после завтра. У вас времени вагон и маленькая тележка.

День прошёл не плохо. Можно сказать результативно. Ещё парочка мелких из более младших классов получили по паре и отбыли с унылыми лицами. День закончил на мажорной ноте вкатив пятак Валееву, мелкому фулюгану и двоечнику. Хотя стоит сказать, это была вторая у него пятёрка. Конечно на пятёрку он не тянул, на четвёрку. Но я так уж и быть, на бал завысил. Пацан старался. А реальному пацану нужен стимул. Это было видно.

— Витёк, — изрёк я глубокомысленно, — я вижу ты старался. У тебя реально есть мозг. В отличии от некоторых, которые считают, что уже умные, поэтому свои извилины даже не пытаются хоть немного изогнуть. Впрочем, там всего одна извилина и то прямая. А у тебя она уже изогнутая, как и должно быть у нормального пацана.

На следующий день в школу пришёл отец Валеева Виктора. Узнать что случилось? Почему его сын вдруг заинтересовался математикой и даже