– Пока.

Я отключился и проверил баланс. На счету остался ровно один рубль. Какой я точный. В маршрутке стало душно, пришлось открыть еще пару окон. Единственное, что я мог делать, стоя в пробке, это болтать по телефону. Теперь и это мне недоступно. Ни поговорить, ни SMS отправить. Можно послушать mp-3, но наушники я, как назло, оставил дома.

Остается только одно – спать и видеть сны. Я аккуратно прислонился к стеклу и закрыл глаза. Через минуту меня начали преследовать тени дневных событий.

Снились Юля с Мариной и начальницей. Они обсуждали своих малолетних детей, советовались, в какой детский сад лучше ходить, чем кормить на завтрак, в какую секцию записать и где это будет дешевле.

Мысли об Ане не оставляли меня даже во сне. Как-то все неправильно. Не так. Знакомился с одной Аней, а в итоге получил другую. Понравилась особенная, а взглянул повнимательнее, послушал слова и вопросы – оказалась обычная. Даже очень обычная. И глупая. Такое чувство, будто тебя незаметно обманули. Зачем я опять назначил ей встречу, когда по телефонному разговору в пробке и так все стало понятно?

Ладно, посмотрим, что будет завтра.

* * *

Погода угадывала мое настроение. С утра было еще ничего, но сейчас – я сидел в середине амфитеатра – облака собирались над водой, сгущались, обнимались, превращаясь в одно большое темное облако, тенью закрывшее солнце. Тут же подул ветер. Мне казалось, он появился откуда-то снизу слева, поднялся вверх по диагонали и взлохматил волосы. Сразу стало холодно.

Внизу у воды резвились дети лет по шесть-семь. Бегали зачем-то с палками, кричали. Говорили, здесь у берега глубоко. Иногда я сидел здесь один и представлял, как спасаю кого-нибудь.

Позвонила Аня. Полминуты смотрел на ее имя, отразившееся в экране мобилы. Хоть бы сказала, что не придет, что не может, что плохая погода, что лучше завтра – а там я уже точно сам отмажусь как-нибудь.

– Привет, – сказала она. – Я пришла. А ты где?

– Я в серой куртке, – ответил я. – Сижу. А ты?

Обернулся посмотреть. Ани не было. Или я не заметил. Отвернулся.

– Я тебя вижу, – сказала она.

– А я тебя нет, – вздохнул я.

– Сейчас-сейчас, я уже близко… – бодренько сказала Аня и отключилась.

Я застегнул куртку и опустил глаза. Спустя минуту перед моим носом появились две худые ноги в красных шлепанцах, красные шорты, футболка, худые руки, очень красивые кисти и пальцы и, наконец, оранжевое, как спелый персик, лицо.

– Ну, привет, – сказала девушка. – Чего звал?

Схожу с ума. Кто-то где-то что-то перепутал. Ситуация явно вышла из-под контроля. Что происходит-то? Такое чувство, будто я заснул вчера в маршрутке, но так до сих пор не проснулся.

– Вы кто? – тупо спросил я, подняв глаза на девушку. Блондинка. Смотрит на меня так, будто я силой вытащил ее из теплого солярия и притащил сюда, на холод и ветер. – А где Аня?

– Я Аня, – невозмутимо ответила она, садясь рядом.

– Не понимаю, – сказал я. – Аня темненькая, с короткой стрижкой.

– Слушай, парень, чего-то мне холодно здесь, может, в кафе лучше посидим. Так что там, темненькая, говоришь?

Мы поднялись вверх и зашли в первое летнее кафе, попавшееся на пути. Стало чуть теплее.

– Да. У меня номер ее есть, – сказал я. – Вчера мы часа полтора говорили по телефону, пока я в пробке стоял. У нас встреча должна была быть, но не получилось. Договорились на сегодня, а пришла ты… Ничего не понимаю.

Получалось, что Аня из «Фьюжн» просто дала мне чужой номер телефона. Просто отмазалась. Продинамила! И вот так вот, по приколу, я попал на девушку с тем же именем, и даже сначала не понял этого.

С другой стороны, теперь понятно, почему я чувствовал, будто меня обманули. Вчера вечером я говорил с другой, со второй Аней. А она слушала и молчала, будто так и надо.

– Тебя как зовут-то? – спросила новая Аня.

– Никита, – ответил я. – А с чего ты вдруг согласилась со мной встретиться? Ты же меня не знаешь.

– Да тут такое дело… – начала она. – Ты вчера с первой минуты так меня заговорил, что я уши развесила. И голос у тебя приятный, да еще на свидание зовешь. Ну я и согласилась. Все равно летом дома делать не фиг!

– Понятно, – сказал я. – Смелая ты. Чем вообще занимаешься?

– Ну, в школе учусь, в десятый перешла. Гуляю еще, хожу в клубы, тусуюсь.

– Давно здесь живешь?

– Два года назад в эту дыру переехали. Бе-е-есит. Ничего хорошего.

– А мне нравится, тут и так все есть, до Москвы двадцать минут ехать.

– Ну, не зна-а-аю…

– Чем увлекаешься? В свободное время что делаешь?

– Ну, не зна-а-аю, я уже сказала, тусуюсь.

– А где тусуешься?

– Ну, в «Зодиаке».

– Я там тоже бываю. И как тебе?

– Да ника-а-ак, отстойненько.

– А тебе что-нибудь вообще нравится?

– Не зна-а-ю…

Это дурацкое «не знаю» так легко давалось новой Ане, что казалось, будто это ответ на все возможные вопросы. Она произносила его легко, спокойно и как-то абсолютно пофигистично.

– Тачки нравятся иностранные, сумки большие, туфли… А больше не знаю.

– Поня-а-атно, – передразнил ее.

Ели молча. Говорить было просто не о чем. Интересно бывает все-таки. Еще и познакомиться толком не успели, а поговорить уже не о чем. Я не понимал, что делаю здесь рядом с этой странной девчонкой, к которой, встреть я ее в обычных условиях, даже не подошел бы.

– А мы недавно чайную вечеринку устроили… – решил рассказать ей о прошлых выходных, чтобы поддержать разговор.

– Чего? – не поняла Аня. – Это что, теперь так называется?

– Что называется? – Я тоже уже ничего не понимал.

– Ну… это, траву, что ли, курили? – понизила голос.

Мне снова захотелось уйти. Сбежать незаметно. Уйти в туалет, выбраться через окно – и домой.

– Нет, чай пили. У нас было очень много сортов, мы его заваривали и пили по всем правилам чайной церемонии. Весело, кстати, было. Наверное, от людей зависит. Мы с друзьями и без алкоголя веселиться умеем.

– Ой, ну ваще-е-е… Первый раз такой бред слышу! – засмеялась она. – Ты шутишь, наверное! Шутник, блин. А вот мы любим в «твистер» играть. Голыми! Приходи к нам и друзей приводи. Мы вас пить научим и курить тоже.

– Мы обязательно подумаем об этом, – ответил я.

Она достала журнал, открыла его на последней странице и принялась разгадывать кроссворд.

– Чайная вечеринка… – бормотала себе под нос. – Ну ты даешь… бре-е-ед!