Мечты, мечты. А кушать, между тем, нечего. Здесь вам не тайга, за зайцем в лес не сходишь. Не на уток же в канале с пистолетом ходить. Эх, жизнь моя голодная, отдельно-уголовная. Есть хочу!

В конце концов я сгонял в лавку за батоном, вскрыл очередную банку тетиного варенья и устроил себе большое утреннее чаепитие. Пообедаю в столовке. Леший с новыми брюками, сколько же можно-то на себе, родимом, экономить. Я посмотрел на часы и понял, что уже на семь минут выбился из графика. Залпом выдул оставшиеся полчашки и посыпался вниз.

Погода с утра, как назло, была особо лифляндская. Облака решили прилечь на ночь на землю и еще не вставали. Туман. В общем, не больно густой, но разгоняться все равно не рекомендуется. Дорожников в такой мгле тоже не очень-то видно. И только подъезжая к центру, я сообразил, что ехать мне, собственно, некуда. В отделе меня не ждут, поскольку я замкнут на Щербакова, а Щербаков будет искать меня не раньше половины первого – сам сказал вчера. А сейчас еще восьми нет. Полдня у меня свободные.

В принципе, явись я в отдел, работу бы мне мигом нашли. Но что-то на меня накатило, странное такое чувство – неохота никуда идти, чего-то там делать. Есть возможность пофилонить, так и пользуйся. Я пристроил машину у обочины и задумался. Обычно на выходные я садился в «патрульчик» и гнал на море, причем старался забираться подальше, благо на местные дюны машина пренебрежительно плевала песком из-под колес. До Риги мне доводилось купаться в море всего два раза. На Тихом океане не больно-то поплещешься. Водится у нас такая мелкая тварь, медуза-крестовичок называется. Имеет привычку прятаться в комках водорослей. Что ни год, то трех-четырех ретивых купальщиков успокоит навеки. А в Рижской луже я, что называется, дорвался.

Ну а если погода была совсем болотной, я оставался в квартире, читал книжки, смотрел телеящик или просто отсыпался впрок. Однако сейчас ни один из этих вариантов не годился. Сгонять на море, может, и стоило да и окунуться напоследок перед зимой, хотя и холод… Только времени маловато. Домой возвращаться тоже неохота. А может, просто по городу побродить?

Я вышел из машины и запер дверцу. Красивый, в общем-то, город Рига. Я в своей жизни видел не так уж много городов. Не считая родного Уссурийска, Петербург, Москва, Киев, Варшава, Лодзь, и вот, уже четвертый месяц, Рига. Я медленно пошел по берегу канала. Хоть Щербаков и похвалил меня за хорошее знание города, на самом деле Ригу я почти не знал. Я просто выучил назубок автомобильную карту и действительно мог проехать откуда угодно и куда угодно. Но сам город, особенно Старый, я толком и не видел. Самое время исправить.

Я пересек Александровскую площадь, поднялся на Бастионную горку – любимое место рижских парочек, как значилось в одном из описаний. Сейчас горка была пуста – наверное, все парочки еще сидели за партами. Только рыжая белка задорно уставилась на меня с соседнего дерева. Я пошарил по карманам и виновато развел руками.

– Извини. Ничего нет.

Белка моргнула и умчалась куда-то вверх. Я залез на каменный парапет, сделал несколько шагов и вдруг, ни с того ни с сего, повинуясь какому-то абсолютно мальчишескому наитию, прыгнул вниз. Перестарался. В перекат уходить не пришлось, но затормозил я только на половине склона. Оглянувшись по сторонам – не видел ли кто и не спешит ли ко мне строгий дворник с бляхой, – я наклонился, подобрал для виду пару листиков и уже спокойным шагом спустился вниз.

Старый город мне нравился. Узкие мощеные улочки, опрятные дома с аккуратными медными табличками. Как там: «… В узких улочках Риги слышу поступь гулких столетий…» Очень верно. Я вдруг решился на еще один мальчишеский поступок и осторожно потянул огромную лакированную дверь. Та медленно и совершенно бесшумно отворилась. В Сибири я любил забираться на кедры, на самую верхушку, и оттуда любовался тайгой. Здесь это было намного проще – широкая лестница поднималась до самого чердака. Я открыл запертую на крючок дверку и присел на порог. Крыши, крыши, крыши. Слева виднелись купола Святого Петра. Хорошо.

– Вы что тут делаете?

Я вскочил так резко, что чуть не загремел вниз по черепице. Дворник. Самый что ни на есть натуральный, в фартуке и с надраенной бляхой. Вот ведь принесла его нелегкая. Пока я лихорадочно соображал, что бы такого ответить, руки действовали совершенно самостоятельно. Правая извлекла из кармана полицейскую бляху и продемонстрировала. Левая залегла за спину – знай, мол, с кем дело имеешь, смерд. При виде бляхи дворник моментально сбавил тон:

– Простите, господин сыщик. Не признал в штатском. Прикажете что?

– Нет, ничего не надо, – поспешно сказал я, запирая дверцу.

– А что случилось, господин сыщик? – не отставал дворник. – Ограбили, не дай бог, кого?

– Именно это я и проверял, – отрезал я. – Насколько легко вор может проникнуть с крыши в одну из квартир.

– Да говорил я управляющему, сто раз уж говорил, – засуетился дворник, – замок добрый навесить на эту дверь, а то и вовсе забить. Это ж фанера хлипкая, ее кто хошь ногой вышибет.

– Да мне-то все равно, – с деланым безразличием пожал я плечами. – Мое дело тоже маленькое – рапорт настрочил и передал кому надо. А они уж будут разбираться.

Выйдя из подъезда, я поспешно завернул за угол и расхохотался. Ну сыщик, ну герой. И ведь забьет он теперь эту дверцу, всенепременно забьет. Шутки шутками, а ну как впрямь в этом домике кого ограбят? Не в этом, так в соседнем. Вот смеху-то будет, если мы на выезд и приедем. И что я буду Старику объяснять – кедра не нашел, так хоть на крышу забрался? Поверить-то он поверит, но мне ж потом за эту историю…

Я посмотрел на часы. Без пяти десять. Брожу я по Старому городу уже два часа. Неплохо бы где-нибудь присесть. И придумать, на что убить оставшееся время. Я завернул за угол и уткнулся взглядом в свежерасклеенную афишу на фасаде «Палладиума».

«ПРЕМЬЕРА. Новый фильм о приключениях Джеймса Бонда «Агент Британской империи»!

В главной роли – Роджер Мур».

Я поморгал, желая убедиться, что название на афише не пригрезилось мне в горячечном бреду, и подошел поближе. Точнее, почти уткнулся в афишу носом. В самом низу крохотными буквами было набрано английское название фильма.

Вообще-то я с аглицким не в ладах. В гимназии с трудом вытягивал на «хорошо», благо к основному курсу он отношения не имел и в аттестат не входил. Это самое «хорошо» да плюс военный разговорник – вот и все мои познания. «Кто ваш командир?», «Где находится штаб батальона?» и тому подобное. Вершиной этому служит фраза, которой я особенно горжусь: «If you will not speak I shall kill you one by one till one of you talks» – «Если вы будете молчать, я буду убивать вас до тех пор, пока один из вас не заговорит».

Но даже этих познаний хватило, чтобы перевести название фильма как «Агент Его Величества». И никакой империи. Впрочем, прокатчикам виднее. Монархи приходят и уходят, а империи остаются. И сборы тоже. В любом случае это неплохой способ провести оставшееся время.