Маркус сунул руки в карманы и взглянул на Рейчел.

— По-моему, она выглядит как всегда.

Я покачала головой:

— Нет! Они оба выглядят лучше, чем обычно. Почему? Может быть, просто потому, что прошло какое-то время?

Декс сел рядом с Рейчел, и вдруг до меня дошло — он загорел. И у Рейчел кожа была темнее, чем раньше. Меня осенила внезапная догадка — они вместе ездили на Гавайи! Я чуть не задохнулась.

— Господи! Они же загорели. Она поехала с ним на Гавайи вместо меня! Это должен был быть мой медовый месяц! Господи! Сейчас я им все скажу!

Говорят, ярость ослепляет; в ту минуту я поняла, что это правда. Когда я шагнула в их сторону, у меня перед глазами все плыло.

Маркус схватил меня за руку:

— Дарси! Не надо. Давай уйдем. Сейчас.

— Он сказал мне, что вернет билеты! Как она посмела украсть мой медовый месяц? — Я заплакала.

Какая-то парочка, остановившаяся возле книжного шкафа, взглянула сначала на меня, а потом на Декса и Рейчел.

— Ты же говорила, что он предлагал их тебе, — сказал Маркус.

— Не в этом дело! Ведь я бы не поехала на Гавайи с тобой!

Маркус поднял брови, как будто пытался все это обдумать.

— Да… хреново, — наконец подытожил он. — Ты права.

— Она поехала по моему билету! Какой же сукой надо быть, чтобы поехать по билету своей лучшей подруги, у которой не состоялся медовый месяц? — Я повысила голос.

— Я ухожу. Сейчас. — Маркус зашагал вниз через две ступеньки, и когда я уже собралась последовать за ним, то успела увидеть нечто еще более ужасное: Декс наклонился, чтобы поцеловать Рейчел. В губы.

Загорелые, счастливые и явно ненормальные люди.

Глаза у меня наполнились слезами; я побежала по лестнице, мимо Маркуса, мимо охранника, и выскочила на Мэдисон-авеню.

— Я понимаю, милая, — сказал Маркус, догнав меня. Впервые он, кажется, действительно мне сочувствовал. — Для тебя это было слишком тяжелое зрелище.

Его участие заставило меня разрыдаться.

— Поверить не могу, что она была на Гавайях! — сказала я, учащенно дыша. — Никто так не делает! Ненавижу ее! Чтоб она сдохла!

— Нельзя так говорить, — возразил Маркус.

— Ну ладно. Тогда пусть она вся покроется жуткими прыщами, от которых нет лекарства, — сказала я, подумав, что неизлечимые прыщи — это еще хуже, чем смерть.

Маркус держал меня за талию, пока мы перебегали 60-ю улицу, чуть-чуть не столкнувшись с разносчиком на велосипеде.

— Забудь о них, Дарси. Какая разница, чем они заняты?

— Большая разница! — всхлипнула я, думая о том, что сомнений нет: Декс и Рейчел — настоящая парочка. Именно так и не иначе. В душе у меня поднялось запоздалое раскаяние. Сначала я подумала, что, может быть, мне следовало остаться с Дексом — только ради того, чтобы помешать ему связаться с Рейчел. Когда у меня начался роман с Маркусом, то все выглядело куда веселее. Но когда я понаблюдала за тем, как мой бывший жених бродит по мебельному салону, то наша с ним жизнь показалась мне просто райски безмятежной.

Маркус поймал такси и помог мне забраться внутрь. Всю дорогу до Парк-авеню я проплакала, представляя себе Рейчел и Декса в тех ситуациях, которые были изображены в журналах для новобрачных: вот они попивают шампанское в джакузи… вот смеются, сидя у огня, на котором жарится свинья, а вокруг них танцуют с факелами аборигены какого-нибудь острова… вот резвятся на пляже… занимаются любовью под кокосовой пальмой…

Помню, как говорила Дексу, что мы с ним красивее любой из этих пар, изображенных в журнале. Декс смеялся и спрашивал, как это я, такая скромная, вообще живу на свете.

— А мы поедем на Гавайи, когда у нас будет медовый месяц? — спросила я, когда мы вернулись домой к Маркусу.

— Как хочешь, — сказал он, растягиваясь на кровати и приглашая меня к нему присоединиться.

— Нам нужно будет придумать что-нибудь более экзотическое, — возразила я. — Декс предпочел поехать на Гавайи, а по-моему, это очень банально.

— Да, — согласился он. Видно было, что ему хочется заняться любовью. — Все едут на Гавайи. Ну, иди ко мне.

— А куда в таком случае поедем мы? — спросила я, неохотно ложась рядом.

— В Турцию. В Грецию. На Бали. На Фиджи. Куда угодно.

— Обещаешь?

— Да, — сказал он, наваливаясь на меня.

— И у нас будет новая большая квартира? — спросила я, глядя на голые стены вокруг, на переполненный шкаф, на бесчисленные провода от дурацкой стереосистемы, протянутые по исцарапанному паркету через всю комнату.

— Конечно.

Я улыбнулась. Грустно, но с надеждой.

— А пока, — заявил он, — я знаю, как поднять тебе настроение.

— Минутку… Я потянулась к телефону рядом с кроватью.

Маркус вздохнул и сердито взглянул на меня:

— Кому ты собираешься звонить? Только не им!

— Не им. Мне на них плевать, — солгала я. — Я звоню в магазин. Мне понравился тот стол.

Может быть, Рейчел украла у меня жениха и медовый месяц, но зато я на сто процентов уверена, что мебель у нас будет красивее, чем у них.

Но даже оставленный на складе стол и невероятный секс не подняли мне настроение. Я просто поверить не могла, что Декс и Рейчел действительно вместе. Что у них прочные отношения. Достаточно прочные для того, чтобы идти вместе покупать диван. Или ехать на Гавайи.

Начиная с этого дня мысли о Дексе и Рейчел просто захватили меня. Эти двое окончательно ушли из моей жизни, но, судя по всему, никогда еще между нами не существовало столь непростой и прочной связи, как теперь.

Все стало еще хуже, когда мне стукнуло тридцать. Я проснулась утром от жуткого похмелья. Я лежала рядом с Маркусом, со стороны окна, и едва успела перебраться через него и добежать до туалета, прежде чем меня стошнило всем, что было съедено накануне в мексиканском ресторане. Я умылась, прополоскала рот освежителем, почистила зубы. И мне снова поплохело. В мексиканских деликатесах явно было слишком много перца. Снова пришлось умываться и чистить зубы. А потом я села на корточки и громко застонала, надеясь, что Маркус проснется и придет мне на помощь. Он не проснулся.

Я подумала, что Декс наверняка бы услышал. Он вообще очень чутко спал, но сейчас я склонна была приписать ему повышенное чувство сострадания. Может быть, Маркус еще просто недостаточно выдрессирован. Я снова застонала, на этот раз громче. Когда он снова не отозвался, я поднялась с холодного кафеля и вернулась в постель, прошептав: — Обними меня.

Маркус только всхрапнул в ответ. Я устроилась поудобнее, взглянула на его наручные часы и вновь издала несколько призыв ных звуков. Половина восьмого. Будильник поставлен на без четверти восемь. Через пятнадцать минут Маркус официально поздравит меня с днем рождения. Я закрыла глаза и подумала о том, что делают сейчас Декс и Рейчел — и, главное, что они собирались делать в мой день рождения. Накануне я сообщила матери и Маркусу, что это — последний шанс. Сама в точности не знаю, чего я ожидала, но телефонный звонок или письмо явно были бы к месту.