- Непрямой массаж сердца не так делают,- услышал я насмешливый голосок,- надо не сиськи мять, а давить на грудную клетку. Но вдул ты мне неплохо. И надеюсь сейчас ты понял, что грудь у меня натуральная.

Исчадье захохотало, а мне показалось, что сейчас меня просто разорвет от возбуждения, смешанного с дикой, неконтролируемой яростью.

- Ты, поганая симулянтка,- взревел я, не сводя взгляда с розовых волосков на лобке мерзавки. Черт, капец дереву. – Я думал ты подыхаешь. И кстати, слово «вдул» из твоих уст звучит отвратительно пошло.

- Хрен дождешься,- показала она мне розовый язычок. В глазах у меня полетели белые мухи. Еще немного и я просто не сдержусь и ее изнасилую, ей-богу. И этот язык ее... Блядь.

- Ты меня специально провоцируешь? – прохрипел, пятясь спиной к двери. – В опасные игры играешь, куколка.

- Успокойся, мне правда было плохо. А тут ты – наглое, нахальное животное. Ввалился без стука, полез целоваться. Это домогательство, кстати, сексуальное. Я бы могла тебя в суде закопать за это, но не буду. Зацени мое великодушие. Вдул ты мне кстати отвратительно. При таком оказании первой помощи можно и скопытиться. Ты, кстати, сделал, что я велела?

- Ты берега то не путай,- хмыкнул я, - я ничьим приказам не подчиняюсь. Я Макс Буйнов, детка, а не шнырь. И... Да пошла ты.

 Я, пошатываясь, пошел к двери.  Интересно, когда это я успел так набраться? На ходу размышлл, чем мне заняться в первую очередь: бегом, силовыми тренировками или порукоблудить. Это стало входить в привычку, черт.

- Макс, не уходи,- из ее голоса исчез смех, зато появилась та хрипотца, от которой у меня с первой нашей встречи сносит крышу. И я замер на пороге, кляня себя за это проявление слабости. – Мне плохо одной. Полежи рядом. Я не буду тебя дразнить.

 Феня в запахнутом халате, с лишенной косметики мордочкой смотрела на меня так жалостливо. И эти ее колдовские глазища, прямо в душу заглядывающие. И я бы остался, если бы не знал ей цену. Девка притворяется, просто оттачивает на  мне свое умение манипулировать людьми.

- Прости, у меня дела,- хмыкнул я. Нет, все таки рукоблудие будет первым в моем списке на сегодня.

- Ну и вали, - прокричала она мне в спину.- Ты не гризли, ты плюшевый медведь.

Только не поддаваться. Не слушать. Я ей покажу, какой я плюшевый.

Фекла Быковских

У проблем одно начало – сидела женщина, скучала.

(народный фольклор)

 Вам когда-нибудь казалось, что ваша жизнь превратилась в андерграундное кино с элементами эротическо- юмористического хоррора? И вот вы сидите такая вся куртуазная, оттопырив мизинчик и страдальчески смотрите в потолок, пока несносный варвар ругается матом где – то в глубинах чертовой лесной избушки, а у вас, уж простите за интимные подробности, трусы мокрые, и мальчики в глазах отнюдь не кровавые. А вполне себе живенькие и бодрые. И пофиг вам, что вы наверное сдохнете в этом гребаном лесу от заражения крови, или от нереализованного сексуального желания, что в принципе однофигственно. И так и так смерть легкой не будет.

Я откинулась на подушку и прислушалась к ощущениям. Холодно, до трясучки, но это скорее всего от поднимающейся температуры. Рука почти не болит, зато в голове словно поселился веселый дятел. Кстати, как интересно называется самка дятла? Дятлиха? Мдаа... Какие только мысли в не придут в голову умирающего. Эх.

 Мне показалось, что я просто моргнула. Но судя по наливающемуся темной синевой окну – просто вырубилась. Проснулась от чьего – то пристального взгляда, открыла глаза и заорала от ужаса, уставившись на тощего мужика, облаченного в костюм гробовщика. Ну а что еще можно подумать, если на парне черная тройка, из петлицы торчит кроваво-красная гвоздика, морда у него костлявая, просто череп обтянутый кожей, да еще и улыбка зверская?

- Ты рано, я еще не готова,- пролепетала я, отползая на кровати, пытаясь спрятаться под подушку. – У меня еще есть незаконченные дела. Давай ты погуляешь в своем загробном мире еще годков пятьдесят, а потом я сама ... Давай, а? Что тебе полвека, тьфу... А я Федьку уделаю. Может ребеночка рожу. Опять же, стану более опытным демоном, может даже там по лестнице карьерной поднимусь, а тебе галочка в карму и премия. Чем вы там премии то получаете? Бессмертными душами?

- Бобыч, у нее что фляга свистнула? - поинтересовался из полумрака знакомый голос.- Это от гипоксии, да?

- Нет, это врожденное, судя по всему.- хмыкнул «всадник по имени смерть», расчехляя прямо на кровати доисторический чемодан, невесть откуда появившийся в его костлявой лапе.

Я перевела взгляд к источнику голоса, и показала средний палец. Альбинка, чертова великанша, хмыкнула, но промолчала. Буйнова в зоне прострела видно не было. Ну, хоть что – то.

- Кто это? – прохрипела я, вздрогнув от ледяного прикосновения пальцев «гробовщика»

- Бобок это. Однокурсник мой. Врач от бога,- пояснила Альбинка. Врач, который от бога и глазом не моргнул, просто разрезал бинт и молча уставился на рану.

- Почему Бобок?  - нет, ну мне реально стало интересно. Дядька то очень колоритный. Ему бы в фильмах сниматься, даже гримировать бы не пришлось под зомби, ну или там под еще каких чудовищ. У него даже глаза страшные – как у ящерицы. Неподвижные и пронзительные. У меня аж рана от его взгляда стянулась.

- Потому что зовут его еще круче чем тебя,- хмыкнула тетя лошадь, словно предмета нашего разговора нет в комнате. - Борис Борисыч Ктулху.

- Врешь,- задохнулась я от восторга. Эх, мне б такую фамилию. Все бы вообще посдыхали от смеха и зависти.

- Зуб даю,- гаркнула Альбина. Но тут же умолкла, потому что Бобок зацыкал языком, потом сплюнул на пол и со всей силы дерганул нитки, которыми меня заштопала медсестра недоучка. Я взвыла. Показалось, что у меня оторвалась рука к хренам. Боль была настолько сильной, что я с трудом удержала, пытающееся