Зеленоглазая женщина преградила ей дорогу. Она стояла прямо посередине улицы и смеялась над Сарой. Шаги приблизились. Сара обернулась.

Мужчина, который стоял позади нее, был ей знаком. Знакомые серые глаза, и в них — усталость. Он медленно вышел из тумана. И вместе с этим страхи Сары рассеялись. Здесь было безопасно и тепло. Его шаги отдавались эхом по мощеным улицам…

Сара проснулась в холодном поту. Кто-то стучал в дверь. Она включила свет. Было четыре часа утра.

В дверь постучали снова, теперь уже громче.

— Миссис Фонтейн? — раздался мужской голос. — Пожалуйста, откройте, мэм.

— Кто это? — спросила Сара.

— Полиция.

Сара вскочила с кровати, с трудом надела халат и открыла дверь. На пороге стояли полицейский и заспанный служащий отеля.

— Вы — Сара Фонтейн?

— Да. А в чем дело?

— Извините за вторжение, мэм, но вам необходимо проехать со мной в полицейский участок.

— Я не понимаю. Зачем?

— Мы вынуждены задержать вас.

Сара вцепилась в дверь обеими руками и посмотрела на полицейского в недоумении:

— То есть я арестована? Но за что?

— За убийство. Убийство Ив Фонтейн.

«Этого не может быть», — думала Сара.

Конечно же это всего лишь кошмар. Должно быть, его сюжет выплыл из темных глубин ее подсознания. Сара сидела на жестком стуле, уставившись на пустой письменный стол. Лампы на потолке светили, словно прожектора. Они освещали каждое ее движение, как будто ждали момента, чтобы уличить ее. В комнате для допросов было холодно, и Сара, одетая лишь в ночную сорочку и халат, чувствовала себя обнаженной. Детектив с холодными голубыми глазами задавал вопрос за вопросом, не давая Саре закончить ни одно предложение. Она несколько раз просила разрешения воспользоваться туалетом, и детектив позволил, наверное, лишь с десятого раза, да и то только в сопровождении женщины-полицейского.

Когда Сара вернулась обратно, у нее было время, чтобы обдумать сложившуюся ситуацию.

«Меня точно посадят в тюрьму, — размышляла она. — Я получу пожизненное за убийство женщины, с которой познакомилась только вчера…»

Закрыв лицо руками, Сара почувствовала, как ее глаза наполняются слезами. Ей приходилось прилагать столько усилий, чтобы не заплакать, что она едва услышала, как открылась и закрылась дверь.

И вдруг кто-то назвал ее по имени. Саре показалось, что комнату для допросов внезапно осветило яркое солнце. Она подняла глаза.

Перед ней стоял Ник О'Хара. Каким-то чудом он оказался здесь, через океан, ее единственный друг в Лондоне. Ник смотрел на нее.

А был ли он другом?

Внезапно Сара поняла, что что-то не так. Губы Ника были сжаты в твердую линию. В его взгляде сквозило равнодушие. Напрасно Сара пыталась найти в его глазах тепло и сочувствие. Ник был в ярости. Одну за другой Сара отмечала мелкие детали: помятую рубашку Ника, ослабленный галстук, наклейку «Бритиш эруэйз» на его чемодане. Значит, он только с самолета.

Ник толкнул дверь. Та громко захлопнулась, заставив Сару вздрогнуть. Ник бросил чемодан на стол и в ярости взглянул на нее:

— У вас огромные неприятности, мадам!

— Я знаю, — жалобно всхлипнула Сара.

— Это все, что вы можете сказать? «Я знаю»?

— Вы вытащите меня отсюда? — тихо спросила Сара.

— Может, да, может, нет.

— От чего это зависит?

— От того, совершили ли вы убийство.

— Конечно же нет! — закричала Сара.

Казалось, Ник был поражен такой бурной реакцией. Он помолчал. Потом в раздражении скрестил руки на груди присел на край стола.

Сара боялась взглянуть на Ника, боялась увидеть в его глазах осуждение. Человек, которого она считала другом, внезапно стал для нее незнакомым. Что ж, он, как и все, считает ее виновной в убийстве. Как ей убедить абсолютно незнакомых людей в том, что она непричастна, если даже Ник О'Хара в это не верит? С горечью Сара осознала, как она в нем ошиблась. Теперь понятно, почему он здесь. Ник просто делает свою работу.

Сара крепко переплела пальцы. Ее злило, что она оказалась в такой безвыходной ситуации, и Ник, которого она считала своим другом, не оправдал ее доверия.

— Что вы вообще делаете в Лондоне? — тихо спросила Сара.

— Могу задать вам тот же вопрос. И на этот раз я хочу услышать правду.

— Правду? — Сара посмотрела на Ника. — Я никогда не лгала вам. Вы были единственным…

— Перестаньте! — рявкнул Ник и принялся взволнованно расхаживать по комнате. — Не делайте такие невинные глаза, миссис Фонтейн. Должно быть, вы считаете меня непроходимым глупцом. Сначала вы уверяете меня, что ничего не знаете, а потом вдруг срываетесь в Лондон. Я только что говорил с инспектором. Теперь я хочу услышать все от вас. Вы ведь знали об Ив?

— Я не знала! По крайней мере, до вчерашнего дня. И если кто и лгал, мистер О'Хара, так это вы!

— О чем?

— О Джеффри. Вы сказали, что он мертв. О да, вы представили мне все доказательства его смерти, вы так складно рассказывали, как он погиб. Я вам поверила! А вы все это время знали, да? Должны были знать.

— О чем вы говорите?

— Джеффри жив!

Недоверчивое выражение на лице Ника было слишком естественным. Сара уставилась на него, гадая, неужели Ник правда не знал об этом.

— Думаю, вам лучше все объяснить, — сказал Ник. — Каждую мелочь, Сара. Вплоть до того, что вы ели на завтрак. Потому что, как вы уже знаете, у вас большие неприятности. Улики…

— Все улики косвенные.

— Улики таковы: тело Ив Фонтейн было найдено около полуночи в пустынном переулке через несколько кварталов от «Ягненка и розы». Не буду говорить о состоянии тела. Просто скажу, что, судя по ранениям, убийца ее очень не любил. Барменша из «Ягненка и розы» вспомнила, что видела Ив с женщиной, американкой. Это были вы. Еще она вспомнила, что вы с Ив спорили о чем-то. Ив выбежала из паба, а вы — следом за ней. И больше никто не видел Ив Фонтейн.

— Но когда я выбежала из «Ягненка и розы», Ив уже не было.

— У вас есть свидетели?

— Нет.

— Очень плохо. Полицейские говорили с соседями Ив в Маргейте. Один мужчина вас хорошо запомнил. Он сказал, что передал Ив сообщение от вас. Оказалось, что у него сохранилась бумажка с вашим именем и названием отеля.

— Я дала соседу эту бумажку, чтобы Ив связалась со мной.

— А полиция считает, что у вас был очевидный мотив для убийства. Месть. Вы узнали, что у вашего мужа есть еще одна жена. Вы решили расквитаться с ней. Вот такие улики. Добротные и неоспоримые.