Отсюда — болезненный наш интерес к теме пенсии и пенсионного возраста. Дожить до пенсии — то есть момента, когда государство начинает, пусть и вкривь, вкось и по мелочи возвращать тебе долги за дурацкий гигантский труд, — важная составная часть коллективной русской мечты. Коллективного договора трудящихся с русским богом.

Стало быть, русский рай — это место, где все три проклятия должны быть сняты (преодолены). Компактная теплая территория, щедрая дарами природы, где ради выживания не надо повседневно работать. Санаторий-профилакторий, путевка в который — на весь срок до Страшного суда.

Из известных нам земных мест самое близкое к образу русского рая— Крым. Да, есть еще Сочи, но он как-то уж чересчур компактен и слабо отделен от остальной России, способной кого и что угодно заразить холодом и несчастьем. Но и при том— именно здесь Владимир Путин воздвиг себе малый (по сравнению с Крымом) памятник, зимнюю Олимпиаду-2014. Многие умные люди прежде говорили, что зимние игры в субтропиках слишком дороги и надо все перенести куда-то под Москву, а то и в Ханты-Мансийск. Умные люди, как это часто с ними бывает, не понимали и не поняли главного. А главная задача и состояла в том, чтобы растворить привычную нам русскую зиму в небывалом субтропическом климате. Доказать, что Россия может, вопреки своей судьбе, обернуться теплой страной, имеющей выход к теплому морю. Какой тут Ханты-Мансийск, в самом деле!

Крым же — полуостров, упирающийся к тому же в украинский Херсон, связь его с Россией тонка, как мизинец младенца. Здесь — гипотетически — действительно может твориться что-то, совершенно отличное от вечной мерзлоты. и чем глубже растворяется в шторме Керченская переправа, тем более райской кажется лежащая за ней всероссийская посмертная здравница.

Как всякий правильный control freak, президент Путин был мотивирован установить контроль над территорией национально-государственного рая — еще при своей жизни. Что он, вопреки собственным недавним представлениям о пределах политического окаянства, и сделал.

2016 г.

Савченко вернулась домой, и теперь все беспокоятся за судьбу Сенцова — на кого и когда обменяют его и обменяют ли. Но между делами Сенцова и Савченко есть два больших отличия: для начала Савченко — национальный герой Украины. Сенцов такого статуса не приобрел, несмотря на все сочувствие со стороны украинского общества. Это сделало Савченко гораздо более дорогим активом для Путина, на ней он и сконцентрировался. Во-вторых, Сенцов — это крымская история. А все, что связано с Крымом, вызывает у российских властей болезненную реакцию, поскольку Крым, сточки зрения Москвы, необратимо является частью Российской Федерации. А Донецк и Луганск— нет. Так что события в театре боевых действий Донецкой и Луганской областей — не то же самое, что попытки поставить под сомнения принадлежность Крыма России, которые Кремль руками силовых структур жестко пресекает.

Обмен Савченко на Ерофеева и Александрова — это операция «Обертка конфеты», и проводилась она не ради российских военных. Ерофеева и Александрова Россия никогда не признавала своими военнослужащими, выполнявшими приказ на территории Украины, — для Кремля они не представляют особой ценности. Мы и сами видели, как встречали Савченко на Украине, а как встречали российских военных в Москве, когда ни одно официальное лицо не пришло к ним на встречу, во всяком случае публично.

Свободу Савченко Путин использует как важный аргумент в отношениях с Западом. Это и обсуждалось в телефонном разговоре в ночь с 23 на 24 мая между лидерами так называемой «нормандской четверки». Разговор был ночным, потому что к нему либо планировалось привлечь представителей США, либо они все-таки были привлечены: с учетом разницы во времени в один час между Москвой и европейскими столицами говорить именно ночью особого смысла больше и не было.

Пока что мы не знаем, какой аргумент был предъявлен Путину в пользу скорейшего освобождения украинской летчицы. Но я допускаю, что обмен было необходимо провести перед саммитом «Большой семерки», который сегодня начался в Японии. Ведь на нем будут обсуждать пролонгацию санкций против России. Кремль в первую очередь беспокоят европейские санкции, поскольку товарооборот с ЕС весьма велик и Россия чрезвычайно заинтересована в возвращении на европейский рынок капиталов. Окончательно судьба санкций — их ужесточение или смягчение — будет обсуждаться уже на саммите Евросоюза в конце июня. Но базовое отношение ведущих мировых держав к санкциям будет сформулировано именно в Японии. Я не утверждаю, что Савченко освободили ради этого, но такая гипотеза имеет право на существование.

Александров и Ерофеев же героями России не станут. Россия по-прежнему отрицает участие своих регулярных войск в конфликте на юго-востоке Украины, поэтому российских военнослужащих не признают исполняющими приказ Родины, они все— так называемые «ихтамнеты».

А раз они там оказались по своей воле, а не по зову Родины, которая их в итоге сдала и предала, я не вижу никаких предпосылок к тому, чтобы она распахнула объятия и приласкала вернувшихся военных. Дай бог им дадут просто спокойно пожить. Ведь всякий сотрудник спецслужб, вернувшийся на родину, — это источник информации о том, что было на самом деле. Если Ерофеев или Александров разговорятся, для Кремля это может закончиться не самым приятным образом. Поэтому я бы не переставал беспокоиться за жизни и судьбы этих людей.

2016 г.

Намедни Министерство финансов РФ внесло в Правительство проект достаточно радикальной пенсионной реформы. Насколько мне удалось понять, основные положения проекта примерно таковы:

— Поэтапное, но достаточно быстрое повышение пенсионного возраста до 65 лет и для мужчин, и для женщин.

— Полный или частичный отказ от выплаты пенсий работающим пенсионерам.

— Отмена льгот для работников опасных, вредных и прочих экстремальных производств, если они сами не против экстремальности и продолжают спокойно трудиться в нечеловеческих условиях.

— Отказ от обязательного механизма формирования накопительной части пенсии и переход к сугубо добровольному регламенту в этом вопросе.

— Передача гражданам РФ прав собственности на все их пенсионные накопления (сейчас право собственности принадлежит государству, которое может реквизировать пенсионные ресурсы по своему усмотрению в любой момент).

— Отказ от ныне действующей регрессной шкалы пенсионного сборообложения заработных плат участников российского рынка труда.

Весь прогрессивный русский мир от такой концепции пришел в ужас. Даже вице-премьер по социальной политике Ольга Голодец потребовала от Минфина признаться, что он это все не совсем серьезно.

И действительно. Заведомо непопулярные предложения, вносимые за четыре с половиной месяца до думских выборов, словно специально предназначены для их отвержения народолюбивой партией «Единая Россия» и блокирования председателем партии, народным премьер-министром Дмитрием Медведевым. Обычная тактика двух следователей — злого и доброго — и ничего сверх того.