а также Гренфелл.) Однако на это можно возразить, что годы царствования Птолемея III впоследствии отсчитываются с ноября 247 года до н. э., когда он, согласно этой версии, во второй раз занимал трон вместе с отцом, хотя на примере самого Птолемея II можно было бы ожидать, что годы его царствования стали бы отсчитываться со времени его первого вступления на трон.

Можно выдвинуть и четвертую гипотезу, которая вызывает меньше всего возражений и является наиболее простым объяснением: соправитель 266–258 годов до н. э. был старшим братом Птолемея III Эвергета, сыном Птолемея II от Арсинои I, но он умер в 258 году до н. э. и соответственно не оставил следа в истории. Из любой теории, согласно которой соправитель царя — сын Арсинои II (хоть от Лисимаха, хоть от Птолемея), вытекают абсурдные следствия, о которых, видимо, ни Белох, ни остальные не подумали. Мы вынуждены предположить, что, хотя Арсиноя II до самой смерти пыталась изгнать сына Птолемея II и Арсинои I с трона в пользу своего сына и хотя в течение одиннадцати лет после ее смерти Эвергет оставался отлученным от трона из-за махинаций мачехи, он тем не менее, взойдя на престол, всегда официально называл себя сыном этой мачехи, а не своей настоящей матери! Ибо то, что он действительно всегда официально называл себя сыном Птолемея II и Арсинои II («Богов Брата и Сестры»), — это единственный установленный факт среди всех этих неопределенностей. Даже если бы Арсиноя II усыновила детей Арсинои I до того, как та умерла, вдобавок к собственному сыну от Лисимаха, Эвергет едва ли стал бы испытывать благодарность к своей мачехе. Вряд ли Арсиноя II усыновила бы детей Арсинои I и поддерживала бы их положение при дворе, в то время как она постоянно пыталась отодвинуть их (истинных наследников) от трона ради собственного сына (который, если его отцом был Лисимах, не имел оснований претендовать на египетское наследство), — это совершенно не похоже на Арсиною Филадельфию! Единственная гипотеза, разумно объясняющая действия Эвергета, называвшего себя сыном Theoi Adelphoi, состоит в том, что он действительно был усыновлен (как, по словам схолиаста, и все дети Арсинои I) Арсиноей II и что Арсиноя II не делала никаких попыток обманом отстранить его от наследства. Однако никакие хронологические затруднения не мешают предположить, что у Арсинои I был еще один сын старше Эвергета, усыновленный, как и остальные ее дети, Арсиноей II, который и стал соправителем своего отца с 266 по 258 год до н. э., что он затем преждевременно умер и оставил своего брата Птолемея Эвергета следующим наследником, чтобы тот, в свою очередь, стал соправителем отца в 247 году до н. э.

Следующая война, в которой участвовал Египет, называется Хремонидовой войной по имени афинянина Хремонида, который возглавил бунт Греции против Македонии. На этот раз противником Птолемея была династия Антигона в лице царя Македонии Антигона Гоната, сына Деметрия Полиоркета. Многие древние прославленные города Греции вступили в антимакедонский союз, во главе которого встали Афины и Спарта, увидевшие возможность вернуть утраченную век назад свободу. К этому союзу присоединился Птолемей, «проводя политику, — как утверждает автор аттической надписи, — своей сестры»[109]. Даже после ее смерти разум Арсинои продолжал управлять Александрией. Войну начали Афины, сбросившие македонское иго (в конце 266 года до н. э.)[110]. Безусловно, греки питали большие надежды, рассчитывая на поддержку Египта, чей флот господствовал в Эгейском море. Никогда в истории Египет не соответствовал настолько верно определению, которое однажды дал ему еврейский пророк: «сломанный тростник». Антигон окружил Афины и сдерживал спартанцев на Истме. И все это время египетский флот под началом египетского адмирала Патрокла плавал у островка, позднее названного островом Патрокла, неподалеку от побережья Аттики и не делал ничего полезного. Патрокл, сам по происхождению македонец, оправдывал себя, говоря, что его морские войска были набраны из одних урожденных египтян. Возможно, вторжение в Македонию Александра Эпирского (сына и наследника Пирра) в тот момент было успехом дипломатии Птолемеев; но если и так, то этот успех не принес никакой пользы, поскольку египетские силы оказались не способны им воспользоваться. Антигону удалось вернуть Македонию и разгромить Эпир, не снимая осады с Афин. Царь Спарты, пытавшийся прорваться на помощь Афинам, пал на поле боя. В конце концов Афинам пришлось сдаться (261 до н. э.). Хремонид и его брат Главкон укрылись в Египте, где Главкон был эпонимным жрецом Александра и Богов Адельфов в 255–254 годах до н. э., как стало недавно известно из папируса[111]. Хремонидова война самым жалким образом продемонстрировала несостоятельность, нерешительность или некомпетентность Птолемея. Будь Арсиноя жива, она проследила бы за тем, как брат проводит ее политику!..

Годы, прошедшие между Хремонидовой войной и восшествием Антиоха III на селевкидский трон в 223 году до н. э., — один из самых неясных периодов греческой истории, так как не сохранилось ни одного исторического сочинения, которое бы говорило о них, и мы можем лишь по кусочкам составить некоторую общую картину происходившего из случайных упоминаний у более поздних авторов и нескольких неофициальных надписей и папирусов. В регионе Эгейского моря самым выдающимся событием лет, последовавших сразу же после Хремонидовой войны, стала борьба между Египтом и Македонией за превосходство на море. Хотя бы это известно точно. Мы также знаем, что имели место два крупных морских сражения — битвы у Коса и Андроса — и что в первой из них Антигон Гонат разгромил египетский флот. Кроме того, произошла морская битва у Эфеса, в которой египетский флот под началом Хремонида был разгромлен родосским флотом; предположительно, Родос состоял в союзе с Македонией. Но кто бился у Андроса, Антигон Гонат или его племянник и наследник Антигон Досон, и кто был царем Египта, когда произошли обе битвы, Птолемей II или Птолемей III, чем была битва при Андросе для Египта: поражением (как считал Магаффи) или победой — и когда произошла битва при Эфесе — все это вопросы, по которым нет общего мнения. В одной важной надписи, опубликованной Ремом[112], мы видим, что Милет в какой-то момент царствования Птолемея II стойко держался на стороне Птолемея, хотя его жители испытывали лишения из-за войны и на море, и на суше; а так как надпись, по-видимому, относится к 262 году до н. э. или какому-то из двух последующих лет, трудно понять, как противник мог теснить Милет на море, если только египетские морские силы уже не были ослаблены. Рем утверждает, что битва при Косе должна была состояться либо непосредственно перед капитуляцией Афин, либо сразу же после нее. Из надписи ясно следует, что в течение определенного времени птолемеевский протекторат над федерацией Кикладских островов сменился македонским (примерно с