Фрау Стрикт продолжила рассказывать:

– Удивительно прекрасные дочери у короля тоже были. И когда они выросли и вошли в возраст, дал отец каждой дочери свою собственную…

Все подумали, что сейчас фрау Стрикт скажет «ложечку», и Арне кинулся бежать. Его пришлось исключить, потому что фрау Стрикт сказала «кружевную косынку»! Это же свихнуться можно! (Кстати, «войти в возраст» – отличное выражение, и я занесла его в свой список.)

Фрау Стрикт обманывала нас снова и снова, и каждый раз я едва не срывалась с места. Но мне удавалось держать себя в руках, поэтому я выбыла предпоследней.

Победила Каро, но она за это не получила ничего. Фрау Стрикт сказала, что радости от игры и победы вполне достаточно. И по-моему, она права.

Потом мы поиграли в обычные игры, в какие всегда играют на Масленицу, и всем вспомнилась весёлая игра «Встряхнись».

Когда мы собирались домой, я обнаружила, что все мамины фрикадельки съедены, и обрадовалась. Значит, всем понравилось моё угощение!

Мама уже нас поджидала и объявила, что в этом году получится настоящий Розовый понедельник: бабушка Клеефельд пригласила нас к трём часам печь «детские рожицы», как принято делать на Масленицу. Мы собрались прийти к ней в карнавальных костюмах.

– А я, мам? – спросил Мышонок. Он был в костюме тигра, и теперь, когда мама его ушила, штанины стали слишком короткими, и из-под них виднелись красные колготки. – Можно я пойду с ними? Я тоже хочу выпекать «детские штучки»!

– «Детские рожицы»! – поправила я и закатила глаза.

Я созвонилась с Тинеке, Фритци и Юл, и даже Юл захотела пойти с нами – печь угощенье на Масленицу занятие вовсе не детское, – только надевать костюм она не собиралась.

У Пети было собрание отряда юных пожарных, и он не мог к нам присоединиться, но заявил, что готов выступить в качестве дегустатора. Пусть девочки испекут печенье, а он съест и оценит наши усилия.

– Ну уж нет! – воскликнула я. – Так не пойдёт!

Лорин задержался в школе (к сожалению, он учится не так хорошо, как Винсент), поэтому Винсент не захотел идти один.

– Не хочу быть среди вас единственным мальчиком! – заявил он.

– Я пойду, Винсент! А я тоже мальчик! – крикнул мой младший братишка. – На самом деле я не тигр! Я Мышонок! Ты что, меня не узнаёшь?

Винсент ответил, что нет, спасибо, для него это небезопасно: вдруг Мышонок его покусает. Печь пончики с шумными девчонками и тигром в красных колготках он не станет.

Итак, к бабушке Клеефельд мы пришли впятером, и это уже слишком много, потому что помогать хотелось всем и нужно было делить обязанности по-честному. Чем больше детей, тем меньше им достаётся дел.

Когда дедушка Клеефельд открыл дверь, я сразу увидела, что дом к Розовому понедельнику готов! Везде висели гирлянды – и в коридоре над зеркалом, и вокруг лампы, и вокруг лестничных перил.

– Входите, входите! – воскликнул дедушка Клеефельд. – Урсула, пришли твои трудолюбивые помощники!

Карнавального костюма у дедушки Клеефельда не было, зато он надел забавный картонный колпак и обмотался серпантином. Вполне подходящий вид для Масленицы!

Мы сняли сапоги и прошли на кухню, где нас встретила бабушка Клеефельд с красным пластиковым носом и в колпаке Санта-Клауса с бубенчиками! Кто бы мог подумать, что бабушка такая чудачка! (Кстати, нос она потом сняла, чтобы не мешал готовить.)

Бабушка Клеефельд заметила, что именно для того и существует Масленица, чтобы даже самые здравомыслящие люди могли раз в году подурачиться. Думаю, нужно объяснить это маме и папе! Они никогда не празднуют Масленицу. Мама считает, что в их возрасте это глупо.

Серпантином бабушка Клеефельд не стала обматываться, иначе он попал бы в тесто, а печенье с кусочками бумаги уже не такое вкусное.

Мы все принесли фартуки, и бабушка Клеефельд разложила на столешнице необходимые продукты: муку и дрожжи, сахар и жир для жарки, яйца, молоко и немного соли. Вот и всё! «Детские рожицы» готовить довольно просто.

Нам даже не пришлось спорить, кто будет отмерять продукты, а кто взбивать тесто, потому что Юл заявила: она хочет просто посмотреть, как это делается, а с готовкой пусть возится малышня.

Как будто мы с Тинеке маленькие! Да и Фритци уже ходит во второй класс. Я даже не знаю, почему Юл такая вредина!

Тинеке отмеряла дрожжи, Фритци – сахар, Мышонок – муку (бабушка Клеефельд следила, чтобы всего было достаточно), я аккуратно разбила яйца и добавила в них немного тёплого молока. Затем Юл включила кухонный комбайн (только чтобы помочь нам, сказала она, иначе мы четверо перессоримся) и потом довольно долго замешивала тесто. Бабушка Клеефельд объяснила: если кто-то скажет, что дрожжевое тесто делать очень сложно, – не верьте! Её тесто прекрасно поднимается без всяких там разрыхлителей и прочей ерунды. Она просто вымешивает его в кухонном комбайне десять минут, а потом делает из него всё что захочет.

Уж и не знаю, о каком сложном тесте шла речь, но дрожжевое тесто бабушки Клеефельд и в самом деле очень простое!

– Теперь давайте оставим его в покое на полчасика, чтобы оно поднялось, – сказала бабушка Клеефельд после того, как Юл выключила комбайн. Мы как раз уже немного заскучали. – И тогда вы удивитесь!

– Как же оно будет подниматься, бабушка Клеефельд? – спросил Мышонок. Рукава его тигрового костюма перепачкались в муке. – Это же тесто! Оно не может никуда подняться! К тому же тут нет гор! – Мышонок хохотал до упаду.

Про тесто говорят «поднимается», потому что, если поместить его в тепло и на полчаса оставить в покое, благодаря дрожжам оно увеличивается в два раза. Это похоже на волшебство!

Бабушка Клеефельд возразила, что никакое это не волшебство. Если устроить сквозняк, тесто опадёт, поэтому мы очень осторожно прикрыли кухонную дверь и перешли в столовую. Там нас уже ждал дедушка Клеефельд со старой игрой «Ничего, кроме неприятностей», в которую мы всегда играем, когда приходим в гости к бабушке и дедушке Клеефельдам. (Старики знают не так уж много игр.)

– Ну что, Урсула, одного кона будет достаточно, чтобы тесто поднялось? – спросил дедушка Клеефельд.

Мы разделились на команды, потому что в эту игру могут играть только четыре человека, а нас было семеро. Дедушка Клеефельд с Мышонком как всегда в одной команде, в другой – я с Тинеке, в третьей – Фритци с бабушкой Клеефельд. Юл осталась одна и сказала, что ничего не имеет против.