– За что такой подарок?

Дэни не имела понятия. Никакого. Но, Боже, ей хотелось еще. Если он напомнит о своей кровати, она прыгнет в нее.

– Спокойной ночи, Дэни, – тихо сказал Шейн и отступил.

Она ошеломленно смотрела на него.

– Что происходит? Такой ходок, а ведешь себя по-джентльменски.

– Ходок?

– Видишь ли, не только у меня есть репутация.

– А! – Шейн посмотрел на свои ноги, потом снова перевел уже лишенный доброго юмора взгляд на ее лицо. – Ты сумасшедшая?

– Что? Нет.

– Тогда, может быть, и я не такой, как утверждают люди.

Туше…

Бросив прощальный взгляд, он медленно повернулся и пошел прочь.

Дэни стояла некоторое время, провожая взглядом двигавшуюся с естественной грацией высокую стройную фигуру, подстегиваемая желанием окликнуть его, снова притянуть, прижать к себе, но, в конце концов, тоже повернулась и направилась по дорожке к административному зданию.

Вокруг было темно и тихо. Именно поэтому ей и нравилось работать ночами. Было что-то успокаивающее, мирное в пребывании здесь в предрассветные часы, когда знаешь, что рядом только сотни животных в своих укрытиях.

Чувство единения с природой, что ли.

Но сегодня отчего-то вдруг стало тревожно, и она, быстрее, чем обычно, преодолев расстояние до административного здания, взбежала по лестнице на второй этаж, где находился ее кабинет. Торопливо шагая по коридору, Дэни повернула за угол и обнаружила, что в ее кабинете включен свет.

Странно.

Может быть, она оставила свет включенным? Дэни остановилась в нерешительности в дверях. Она не слышала ни звука, и все же…

У нее появилось то же чувство, что и в квартире.

Как будто за ней следили.

Стеклоочистители были бесполезны в мороси и тумане. Шейн уже наполовину спустился с холма, когда ого охватило сомнение. Возможно, оно и раньше присутствовало, с того самого момента, как Дэни вышла из машины. Это чувство гнездилось где-то внутри, не покинуло Шейна и сейчас.

Дэни осталась одна, а это небезопасно.

Шейн помотал головой.

– Не делай этого, парень. Не возвращайся. Но что, если…

Проклятие! Придется вернуться. Обреченно вздохнув, Шейн развернул машину. Он мог бы встретиться с друзьями, посидеть в баре.

В этот поздний час можно было еще много куда отправиться, он был бы желанным гостем во многих местах. Мишель весь вечер забрасывала его СМС-посланиями, которые он просто игнорировал. Она с радостью встретила бы его и с готовностью наглядно продемонстрировала, как рада его приходу.

Но его не влекло к ней. Напротив, Шейн устремился назад к той женщине, которой никак не предполагал увлечься. Зачем он это делает?

Въехав на автостоянку зоосада, Шейн заметил в свете фар ворота. Они открывались. И вдруг мелькнула чья-то фигура.

Прямо перед его машиной.

Дэни.

Она оглянулась, и он увидел, что ее лицо искажено ужасом, будто она убегала от кого-то. Выкрутив руль, Шейн ударил по педали тормоза и остановил машину в нескольких сантиметрах от Дэни. С рвущимся из груди сердцем он выпрыгнул из машины и бросился к ней.

– Извини, – едва смогла вымолвить она, согнувшись над капотом и жадно глотая воздух.

Шейн развернул ее лицом к себе. Она была бледна и судорожно цеплялась за складки его рубашки.

– Ты ушиблась.

– Нужно убираться отсюда.

Громкий звук разорвал тишину ночи, и что-то, вжикнув мимо уха, ударило в один из фонарных столбов. Пуля.

– Быстрее, – выпалила Дэни, – поехали отсюда.

Слишком мягко сказано! Схватив ее за руку, Шейн обежал с ней машину и втолкнул ее внутрь со стороны водителя. Она перебралась на пассажирское сиденье и оглянулась на ворота зоосада, откуда прилетела пуля.

– Ну же, поехали, – нетерпеливо попросила она. – А то…

Грохнул еще один выстрел.

– Пригнись. – Шейн пригнул ее голову к коленям и, стремительно наращивая скорость, помчался прочь со стоянки.

– Шейн…

– Не поднимай голову. – Он вел машину, поглядывая в зеркало заднего вида. – Ты как?

– У меня в кабинете горел свет. Я выключила его, когда уходила, Шейн, поэтому…

– К черту все это, ты ушиблась?

– Нет. – Дэни ловила ртом воздух. – Нет.

Шейн облегченно вздохнул:

– Хорошо. Так что там произошло?

– Кто-то стрелял в нас.

– Да, это я и сам понял. – В конце спуска он свернул направо, к заправочной станции, и достал сотовый телефон.

– Что ты делаешь?

– Думаю, раз Патрика заинтересовал обнаруженный тобой пистолет, то ему в сто крат интереснее будет узнать последние события.

Было много вопросов, потребовавших ответа, потом опять те же вопросы, на которые снова пришлось отвечать. Сначала в присутствии Шейна, потом без него. Дэни пришлось снова и снова пересказывать полицейским все перипетии ночных происшествий, пока у нее не начал заплетаться язык.

– Нет, я никого не видела, только свет в моем кабинете, – в сотый раз объясняла она. – У меня появилось тревожное чувство, что за мной следят, и я убежала. А потом, кто-то стрелял в меня.

В подтверждение ее слов в фонарном столбе на автостоянке была обнаружена застрявшая пуля. Не говоря уж о сделанном до этого заявлении Шейна о том, что в Дэни действительно стреляли. В конце концов, ее отпустили, и она вышла из ворот зоосада в сырые, холодные предрассветные сумерки и обнаружила…

Довольного Шейна, который, словно на вечеринке, скрестив руки и ноги, стоял, подпирая багажник своей машины.

Во всяком случае, так ей показалось, пока она не подошла ближе и не разглядела в предрассветном сумраке его мрачно поджатый рот и то, как застыло в напряжении все его тело.

Не будь она такой изможденной, наверное, восхитилась бы.

– Эй!

Оттолкнувшись от машины, Шейн подошел к ней вплотную, и, взяв ее лицо в ладони, так испытующе заглянул в ее глаза, что она поежилась.

– Что?

– Как ты?

Он произнес это с неподдельной тревогой, и ее усталость ушла на второй план, сменившись сухостью в горле и блеском в глазах.

– Хорошая новость. Я думаю, теперь полицейские серьезнее отнесутся к моим наваждениям.

– Те пули ты не выдумала.

Верно. Происходило что-то непонятное, сомнений в этом больше не было.

Шейн снова вгляделся в лицо Дэни, потом нежно провел пальцем по ее нижней губе. Несмотря на долгое пребывание в тревоге и страхе, на полное изнеможение, его ласковое прикосновение тут же обострило все ее дремавшие инстинкты. Мужчина.