Челюсть в полёте подхватила, когда услышала, ради чего пришла к нему в кабинет.

— Это не слухи. Но я не развожусь, а уже развелась. И какое это отношение имеет к моей работе?

Буквально в пятницу развод был оформлен. В суде нас долго не мурыжили. Детей совместных, благо, нет. С имущественными вопросами споров тоже не возникло. Артём, без сомнений, отписал на меня квартиру.

Больше я ничего не взяла. Хоть он и предлагал. И загородный дом, и машину, и финансы.

Но я в категоричной форме отказалась. Больше мне от него ничего не нужно. А квартира? Пусть будет моральной компенсацией.

Можно было включить гордость и её не брать. Но я решила не делать резких движений. Пусть будет. Отказаться всегда успею.

В конце концов, это не я предала и не мне уходить. Поэтому квартира, в которую я переезжала, рассчитывая надолго и счастливо, осталась при мне. Долго и счастливо, правда, не осталось. Похоронено на руинах нашего брака.

— Ну, как вам сказать, Анастасия Дмитриевна. Ваш муж — один из основных наших спонсоров. — кажется, я уже поняла, куда он клонит.

— Бывший муж. — поправила его рефлекторно.

— Как скажете. Так вот, я бы попросил, чтоб вы обсудили с ним этот момент. Не хотелось бы, чтоб из-за вашего развода пострадал университет. Львиная доля финансирования, поступала непосредственно от Артёма Игоревича.

Наш разговор нравился мне всё меньше и меньше. Он как себе это представляет? Мы только развелись и тут я звоню Артёму и говорю: «Ты там давай, университет спонсируй дальше. Мне лично на это фиолетово, но тут очень просят». Так, что ли?

— При всём моём к вам уважении, отвечу, что просить его ни о чём не буду. Могу дать вам его номер, если у вас вдруг затерялся. Обсудите лично. — старалась говорить ровно и не выдавать истинных эмоций.

Потому что было одно желание послать заведующего на хрен. Вот прям от души. Но мне здесь работать ещё, и субординацию никто не отменял.

— Не затерялся. Просто думал, к вам он прислушается больше. — проговорил недовольно.

— С чего бы вдруг? Мы теперь чужие друг другу люди. Поэтому извините, но нет. — моей категоричностью и твёрдостью в голосе можно было металл резать.

— Ладно, я вас услышал. Идите работать, Анастасия Дмитриевна.

— До свидания. — поднявшись с места, вышла за дверь.

Эмоции кипели. Буквально бурлили и рвались наружу.

Всё время до развода мы с Артёмом не виделись и не общались. И это хорошо. Потому что будь иначе, мне бы было в разы тяжелее.

И так жила как между сном и явью. Ещё и с аппетитом проблемы. Похудела жутко. Хоть гардероб меняй. Вся одежда сидит не по фигуре, а болтается и пузырится. Нужно брать себя в руки и приводить в чувство. Ещё бы сил где-то взять на это.

Первая и последняя наша встреча состоялась в суде. Перед заседанием Артём подошёл, когда я всем видом показывала, что не замечаю его. Глупо. Как можно кого-то не заметить в небольшом коридоре размером два на пять?

Говорить я с ним не хотела. Только в рамках судебного процесса. Но разве его это интересовало? Поэтому подойдя и присев рядом, нарушил мой дзен.

— Ты как? — спросил осторожно. Но меня аж передёрнуло.

А как я? Что он хочет на это услышать? Что ночами от кошмаров просыпаюсь, обливаясь слезами. Слишком часто снится он и та девка. Будто подсознание хочет меня добить.

— После того как нас разведут, будет замечательно. — говорила, смотря перед собой.

Страшно было даже мельком взглянуть на когда-то любимое лицо. Только больнее будет.

— Ты уверена, что развод — выход?

— А что выход? Оставаться с тобой и всё время вспоминать тебя и ту блядь? Спасибо, мне такое счастье задаром не нужно.

Меня аж потряхивало. Какое он вообще имеет право задавать такие вопросы? Фигурально он мне сам на выход указал, натягивая левую девку. На выход из семьи.

— Давай остановимся. Давай попробуем. — продолжал прибивать меня к земле своими словами.

— Остановимся? Это ты мне говоришь? Остановиться должен был ты, прежде чем на неё залез. — всё же вскинула взгляд на него. Смотрела в глаза не моргая. — Ненавижу тебя. Как же я тебя ненавижу, Артём. Если бы ты только знал. — проговаривала каждое слово со злостью, с трудом сдерживая слёзы. Не хочу его больше видеть. Никогда.

И слёз моих он не увидит. Не для того я так долго настраивала себя на сегодняшний день, чтоб он слабость мою видел. Кто угодно, но не он.

— Знаю. Я себя тоже ненавижу. — прозвучало глухо. — Но всё ещё можно исправить. Не отталкивай меня, Настя.

— Уже ничего нельзя исправить. И я не хочу исправлять. Пошёл ты к чёрту!

Психанула. Хотелось вцепиться ему в лицо, до кровавых борозд на коже. Но нет. Не буду.

Не выдержав, встала с лавочки и отошла в другой конец небольшого коридора. Благо ему хватило ума не идти следом.

А потом было заседание, которое для меня прошло как в тумане. Когда огласили решение — развести, выскочила из зала, как ужаленная.

Домой хотелось. Одной побыть.

Садясь в такси, кожей ощущала его взгляд. И только когда машина тронулась, осмелилась посмотреть в окно. Артём стоял на крыльце и курил, провожая моё такси взглядом.

Прозвеневший звонок вырвал меня из токсичных мыслей. Встрепенувшись, взяла лекционный материал и пошла в аудиторию.

В итоге из-за разговора с заведующим кафедрой, всё из рук валилось. Разозлил он меня своей просьбой.

Я всё понимаю, у каждого свои интересы и цели. Но нельзя же так беспардонно влезать туда, куда не приглашали. А именно в мои взаимоотношения с бывшим мужем. Ещё и настойчиво так продавливать свою линию. Бред.

Лекцию у пятого курса вела немного нервно. Как ни пыталась переключиться от неприятного разговора, не выходило.

Расслабиться не смогла даже тогда, когда прозвенел звонок, оповещающийся об окончании занятия.

Пока ребята покидали аудиторию, тоже начала собираться. Закинула в сумочку телефон, подхватила папку с материалом и сорвалась с места. Далеко правда не ушла. Всего шаг сделать успела.

Зацепилась сумкой о стол, и выронила её из рук. А всё потому, что рассеянная. И в руках ничего не держится.

— Да что ж ты будешь делать. — посетовала, глядя на то, содержимое сумки раскинулось по полу.

— Вам помочь, Анастасия Дмитриевна? — раздался голос за спиной.

Не успев присесть на корточки, чтоб всё собрать, обернулась. Снова Барвинцев. И снова задержался в уже пустой аудитории.

— Спасибо, Артур. Я справлюсь и