— Просто не могу поверить, что сегодня утром на болоте был Тед Даннер. — Она поморщилась. — Одно с другим не сходится. Тот Даннер, которого я знала в шестнадцать лет, и этот, убийца, не могут быть одним и тем же человеком.

— Я в более выгодном положении, — сказала Кэтрин. — Я знаю только того ублюдка, что едва не перерезал мне горло. Ты говоришь, он похож на Даннера и, вероятно, прошел спецподготовку. Галло почему-то не стал валить его сразу, а медлил до последнего, и для этого тоже должна быть какая-то причина. Мне всего этого вполне достаточно, чтобы двигаться дальше.

Почему же недостаточно ей?

Ева задумалась. Наверно, потому что ее беспокоило, тревожило что-то еще.

Тьма. Грозная, непроницаемая, надвигающаяся.

Слова Бонни: «Может, мне понадобится твоя помощь».

Помощь Галло. Бонни хотела, чтобы Ева помогла Галло.

Почему?

«Ему так больно».

Что она может сделать? Что? По какой-то неведомой причине Бонни хотела, чтобы они были сейчас вместе. И то, что у Евы свои проблемы с Галло, значения не имело и в расчет не принималось.

Так чего ты хочешь от меня, Бонни?

— Ты хмуришься, — заметила Кэтрин, искоса взглянув на нее. — Извини, но я твоих чувств не разделяю. Я ко всему подхожу с точки зрения здравого смысла, и логика указывает нам в качестве подозреваемого на Даннера.

Кэтрин решила, что подруга все еще размышляет о Даннере. Разубеждать ее Ева не стала, как не стала говорить о встрече с Бонни. К такого рода откровениям Кэтрин была еще не готова и при малейшем намеке на общение с умершей могла уйти в себя и отдалиться. Нет, уж лучше рассчитывать на собственные силы и не искать поддержки у других.

Тьма сгущается вокруг нее.

А к ней приходит понимание того, какие надо сделать первые шаги…

Новый Орлеан

— Останови здесь, — внезапно сказала Ева. — Быстро.

Кэтрин удивленно посмотрела на нее, но сбросила газ и притормозила.

— Что такое? Это всего лишь Кэнал-стрит. Французский квартал. Ты же вроде бы собиралась ехать в центр, в управление полиции, на встречу с Джо.

— Останови, — повторила Ева. — Мне надо выйти. Скорее.

Кэтрин негромко выругалась и, не обращая внимания на нетерпеливые гудки следовавших за ней автомобилей, прижалась к тротуару.

— Да что, черт возьми, случилось?

Ева повернула ручку и выскочила машины.

— Мне нужно увидеть Галло. Постарайся получить информацию через Винейбла, но я думаю, ключ ко всему — Галло.

— Так давай поищем его вместе. Не отстраняй нас с Джо. В этом деле мы вместе.

— Не могу. Не волнуйся, я никуда не денусь. — Ева шагнула к аллее за сувенирным магазинчиком, обойдя развлекавшего прохожих уличного мима. — Но с Галло мне нужно связаться самой. Он в бегах, и вы с Джо не можете ни остановить его, ни заставить вас выслушать. Галло настороже. Если он узнает, что вы со мной, то, может быть, не захочет слушать никого из нас.

— А ты уверена, что он станет слушать тебя?

— Нет, не уверена. — Ева оглянулась. — Может быть, и послушает. У меня есть козырь, которого нет у вас. Карта, которую я могу разыграть. Я тебе позвоню. — Она свернула на аллею и направилась ко входу в расположенный на дальней стороне улицы ресторан с балконом, украшенным коваными железными перилами.

Как поступит Кэтрин? Ева ничуть не удивилась бы, если бы подруга бросила машину на улице и последовала за ней. С другой стороны, Кэтрин, будучи женщиной умной, должна прекрасно понимать, что, если попытается перехватить подругу, та все равно найдет способ сделать по-своему.

Войдя в ресторан, Ева прошла мимо небольшой эстрады, установленной слева от двери. Быстрее. Быстрее. Она пробежала еще мимо нескольких магазинчиков Французского квартала, пока не убедилась, что Кэтрин ее не преследует.

Через пятнадцать минут Ева покинула Французский квартал, зашла в кофейню отеля «Мариотт», уединилась в кабинке и достала телефон.

Ответит ли Галло? Ее номер он знает, а значит, может при желании и пропустить звонок. Или, например, он может в данный момент находиться в самолете. Он мог вернуться в дом на болоте после того, как они с Кэтрин покинули его.

Хватит гадать — звони.

Она быстро набрала номер.

Галло ответил после третьего звонка.

— Я не хочу с тобой разговаривать, Ева.

— Хочешь, иначе не ответил бы. Ты, может быть, не хочешь объясняться или отвечать на обвинения, но со мной поговорить хочешь. И даже если это не так, все равно будешь. Мне пришлось постараться, чтобы избавиться от Кэтрин и Джо ради того, чтобы ты чувствовал себя комфортнее, и я не позволю тебе снова исчезнуть.

— Я уже сделал это однажды. Давным-давно. Когда тебе было всего шестнадцать.

— Но еще раньше, до того как ты это сделал, я зачала Бонни. И это изменило все. Ты сказал однажды, что между нами всегда будет связь, которую нельзя порвать. Бонни. И ни тебе, Джон, ни мне от этого не уйти. — Она помолчала. — Ты сбежал. Не знаю, что ты делаешь сейчас, но ты хочешь делать это в одиночку. Я не могу тебе это позволить.

— Не можешь? Черта с два. У тебя и выбора-то никакого нет, — грубовато отозвался Галло. — Все изменилось. Послушай, я с самого начала приношу тебе одни только неприятности. Не по своей воле, но так получается. Я испортил тебе жизнь еще тогда, когда мне было девятнадцать и я думал только о том, как бы затащить тебя в постель.

— Ты старался защитить меня.

— Не очень-то и старался.

— Я не собираюсь спорить из-за прошлого, — перебила его Ева. — И ты ошибаешься, выбор у меня есть. Потому что я не признаю никакого другого пути. Все должны сделать мы вместе, Джон. Джо и Кэтрин постараются помочь, поддержат. Но в конце концов все возвращается к тому, что сделали мы с тобой тогда, в Атланте. Все остальное, все, что было потом, это как круги от брошенного в озеро камня. — Она помолчала, потом негромко добавила: — И одним из этих кругов был Тед Даннер.

Молчание.

— Ты закончила тот чертов набросок? Я думал, на это уйдет больше времени.

— Или надеялся, что я не справлюсь.

— Нет, с тобой на такой вариант рассчитывать не приходится.

— Ты сказал мне, что он умер.

— Я сам в это верил. О его смерти мне сообщили, когда я лежал в токийском госпитале. Мне даже показывали свидетельство о смерти, подписанное доктором в госпитале для ветеранов.

— Сегодня утром он показался мне вполне здоровым, когда мы гонялись за ним по байю. А ведь он далеко не молод, да и помню я его почти инвалидом.