1

Идзанами приступает к своим ежедневным обязанностям: решает, кому умереть. Я стою рядом и молча наблюдаю, как она кропит черной водой карту. Все живое не вечно, и ничего с этим не поделаешь, но когда неожиданно умирают молодые — это дело рук Идзанами. Интересно, если одна за другой будут умирать жены Идзанаги, вызовет ли это переполох в мире живых? Я присутствую при драматическом событии, просто стою и наблюдаю. Неожиданно Идзанами ставит тарелку с водой на пол и печально вздыхает:

— Намима, неужели то, что мы с Идзанаги родили страну и богов, все это напрасно?

— Ну что вы такое говорите, госпожа! Конечно, нет. Разве не вы создали то, что легло в основу страны Ямато? Все, что госпожа сделала, было не напрасно.

— Так почему же я здесь? — Идзанами указывает на бескрайние своды подземного дворца. Мне показалось, что витающие повсюду духи в испуге отпрянули от движения ее руки.

— Потому что вы умерли, госпожа, и стали богиней — правительницей Ёми-но-куни.

— Это было не мое решение. К тому же боги не умирают. — Идзанами дает волю своему гневу, что случается с ней нечасто.

Я молчу. И правда, не ясно, кто решил судьбу Идзанами. Не иначе как высокопоставленные боги Равнины Высокого Неба. И недовольство Идзанами мне понятно.

— Стали мы с Идзанаги мужем и женой и ревностно взялись создавать страну. Занимались мы с ним одним и тем же делом, так почему же Идзанаги как ни в чем не бывало всегда оказывается на светлой стороне? — бросив напоследок, Идзанами устало опускается на гранитный стул.

Желая приободрить ее, я в отчаянии произношу:

— Госпожа умерла от родов, и с этим ничего не поделаешь. Господин Идзанаги — мужчина, и его жизни ничего не угрожало. В этом месте дороги ваших судеб разошлись.

Гнев Идзанами все еще не утих.

— Разве Идзанаги, несмотря на то что он мужчина, не стал рождать богов, вернувшись из царства мертвых? И разве не сказала Арэ, как был он доволен, когда родил богиню солнца Аматэрасу и когда родились другие высокочтимые боги. Не потому ли оказалась я запертой в Ёми-но-куни как воплощение скверны, что дети, мною рожденные, не подходили на роль высокочтимых богов? Да знаешь ли ты, что значит быть разлученной вот так с любимым и жить в мире мертвых? Да еще когда твой любимый берет в жены все новых и новых женщин и рождает новые жизни. Понимаешь ли ты меня, Намима? Печально мне от того, что я богиня! — со вздохом говорит Идзанами.

Не зная, что ответить, я стою, потупившись. В глубине души я согласна со всем, что сказала Идзанами.

У Идзанами настроение все более подавленное, но она молча продолжает исполнять свои обязанности.

Если честно, то решать, кому умереть, — работа с дурным запашком. Когда приходит время умирать, человека безжалостно разлучают с теми, кого он любит, и один-одинешенек идет он к смерти. Хотя никому не дано убежать от смерти и она неизбежный удел каждого, неожиданная кончина всегда прискорбна. И не становились ли те, кто умирал по воле Идзанами, печальными душами, переполненными сожалением?

Сами посудите. Подземный дворец был населен безутешными душами, охваченными раскаянием; если б знать, что смерть придет так рано, сделал бы я то не так да это по-другому?

Работа Идзанами, как беда, приносящая людям горе. С другой стороны, Идзанаги досталась работа, приносящая счастье: строить дома для рожениц и ежедневно даровать новые жизни. Он был поглощен своим делом: повсюду женился на красивых женщинах и ежедневно создавал новые жизни. Чем же объяснить, что два любящих сердца, разлученные смертью, должны идти столь разными путями? Потому и была Идзанами так подавлена, что эта же мысль постоянно мучила ее.

— Госпожа, дозвольте спросить, — уловив удачный момент, произношу я.

— Что тебе, Намима? — Идзанами протягивает мне чашу с водой. Я аккуратно беру ее, боясь расплескать, и ставлю на холодный каменный пол.

— Госпожа, а как вы узнаете, что происходит во внешнем мире? Помнится, вы говорили, будто разные живые да умершие существа докладывают вам. Как же это происходит?

Легкая усмешка пробегает по лицу Идзанами. Давно я не видела, как она улыбается. От радости у меня чуть сердце не выпрыгивает из груди.

— Неужели ты, Намима, ничего не заметила?

— Что именно, госпожа?

— Погляди-ка сюда.

Совершенно не понимая, о чем это она, я растерянно оглядываюсь по сторонам. Идзанами водит пальцем по темной комнате, показывая мне что-то.

— Смотри! Видишь муху?

В удивлении я закидываю голову кверху. И правда, муха. Маленькое насекомое, залетевшее в мир мертвых.

— Доносят мне змеи, мошки, пчелы, черные муравьи и другие букашки, что попадают сюда через проход Ёмоцухира. Перелетные птицы нашептывают новости своим собратьям, а те — букашкам. А уж от них узнаю обо всем и я.

Я невольно подаюсь вперед.

— Так вот почему вы были хорошо осведомлены о том, что произошло с господином Идзанаги!

— Но Идзанаги об этом ничего не известно.

Лицо Идзанами будто окаменело. Я, слегка поколебавшись, не зная, дозволено ли мне продолжать или нет, решительно произношу:

— Госпожа, а не донесли ли вам мошки-букашки, что стало с моими мужем и дочкой?

— Кое-что я слышала, — отвечает Идзанами. — Когда ты, Намима, только попала сюда, одна маленькая букашка-листоед нашептала мне кое-что.

Я потрясена. Оглядываюсь по сторонам, будто пытаюсь убедиться, что я и в самом деле умерла и витаю здесь, в царстве мертвых, эфемерным духом. Я зла на Махито, и его истинные намерения мне непонятны. Поэтому мне так хочется снова увидеть его. Сдерживая нетерпение, я спрашиваю:

— Где же на Ямато мой муж и дочка и как они поживают?

Ответа, который последовал, я никак не ожидала.

— Они не на Ямато. Похоже, что муж твой с дочкой вернулись на остров.

Я ошеломлена. Мне непонятно, почему Махито вернулся на остров. Для чего же нужно было такое мучительное плавание? Только чтобы убить меня? Я ведь не только сама хотела спастись, но и нашего ребенка оградить от страшной участи, которая ожидала его на острове, а выходит, что наш побег с риском для жизни не имел никакого смысла? Рыдая, я стала умолять Идзанами:

— Госпожа, мне бы так хотелось узнать поподробнее, что с ними произошло. Что нужно для этого сделать? Я готова понести любое наказание, только бы узнать, как они?

Некоторое время Идзанами молчит. Обычно, когда Идзанами замолкала, то проходило много времени, прежде чем она отвечала на вопрос. Чем дольше она молчит, тем серьезней то, что она собирается сказать. Поэтому я терпеливо жду. Через некоторое время Идзанами, наконец, произносит: