– Нормальных ты себе подружек нашел, Лавр, – встрял Паша, окидывая нас с Аней взглядом. – Ты теперь их личный дрессированный мажор, да?

– Я вам в компанию их на пару дней отдам, – спокойно парировал Макар, – и будет у них четыре дрессированных мажора. Если выживете. Потом, возможно, заберу обратно, за отдельную плату! Или не заберу. Это как просить будете.

Рома с Семеном не сдержали веселых смешков после его заявления, а мы с Аней возмущенно уставились на Макара.

– Это тебе наказание свыше, ибо воровать нехорошо, – назидательно прошипела я так, чтобы слышал только Макар.

– Да-да, я так и понял, – философски вздохнул мажор, покосившись на меня.

В этот момент автомобиль резко остановился, дверь открылась, и в проеме показалось очень недовольное лицо майора Давыдова. Аня ойкнула и попыталась слиться с обстановкой, мимикрируя под обшивку, а все остальные просто вжались в сиденья.

– На манеже все те же… – закатил глаза Захар, пожимая руку одному из патрульных. – Я своих заберу.

– Я думал, у вас место встречи изменить нельзя! – хохотнул тот, кого Аня назвала Шевченко, но, наткнувшись на зверское выражение лица майора Давыдова, проглотил смешок и скомандовал: – Давыдовские, на выход!

– Звучит как название преступной группировки, – развеселился Ромашка, первым покидая негостеприимный транспорт.

– Еще встретимся, – пообещал нам Леха.

– Этих на пятнадцать суток задержать, – оглядев четверку, приказал Захар.

– Перетопчешься, начальник, – заявил охамевший Паша. – Через час дома будем!

Захар только скрипнул зубами в ответ, наблюдая, как мы гуськом выходим на свежий воздух.

Полицейский автомобиль, громко загудев, быстро уехал. Захар так посмотрел на Аню, что она молча повернулась и поплелась к его машине. Села на переднее сиденье и даже пристегнулась ремнем безопасности.

– А вам особое приглашение нужно? – сузив глаза, полюбопытствовал он. – Мажор, Влада, быстро в тачку!

– Я пешком, – лениво произнес Макар.

– И я, – быстро пробормотала я следом.

– И мы живем недалеко, – поддержал нас Рома.

– Ну и ладно.

Захар махнул рукой и, резко развернувшись, оставил нас четверых и сел в свою машину, так грохнув дверью, что мы вздрогнули. Взвизгнув покрышками, он быстро укатил в одному ему известном направлении.

За Аню я не переживала, но вот оставаться в компании Макара не хотела. Слишком странно на меня действовала его близость.

– У меня тачка у кофейни стоит, – сообщил Макар. – Развезу по домам.

Все дружно согласились, хотя я предпочла бы добираться на общественном транспорте, но закон подлости не дремал, и я поостереглась идти в одиночку.

– А неплохо ты их отделал, Макар, – первым начал разговор Рома, когда мы направились в нужную сторону. – Влада, что они от тебя хотели?

– Все мажоры сошли с ума на фоне нахождения у меня красной ауди! Честно выигранной, между прочим!

– Честно? – Макар не упустил случая сыронизировать, хотя я видела, как он напрягся. – Так она все-таки у тебя?

– Нет. Продала, забыл? – невинно захлопала я глазами. – Но она почему-то всем стала нужна. Алексей даже с прокурором на эту тему пообщался, судя по тому, что пришел угрожать, – нервно хмыкнула под конец.

– С прокурором? – уточнил Сёма.

– Он просил мой номер. И я дала. Только не свой, а прокурора, – развеселилась я. – И попросила прислать фотку.

– Зная этого придурка – он прислал, – засмеялся Макар. – И точно знаю, что прокурор посетил его родителей.

– Откуда? – заинтересовалась я.

Макар пожал плечами, достал из кармана зубочистку и засунул ее в рот, этим невинным действием доводя меня почти до неистовства. Меня почему-то дико раздражала эта его привычка перекатывать зубочистку из одного уголка рта в другой!

– Влада права, – поддержал меня Сёма. – Почему им все же так нужна твоя тачка, Макар?

– Потому что потому, – отмахнулся от нас мажор.

– Ты там что-то спрятал? – подозрительно уточнила я.

– Аха. Останки бывшей соседки этажом ниже, – Макар обернулся ко мне, едва скрывая улыбку.

– За что ты так бедняжку? – приподняла я бровь.

– Пела плохо, мусорила на моем балконе. А потом войну объявила…

Я залилась густым румянцем, вспоминая свое приключение в тот день, когда устроила Макару импровизированный концерт одного артиста.

– Войну она тебе точно за дело объявила, – ответила со знанием дела.

– Тебе виднее, – согласился Макар, – по ее пути идешь…

– Я еще тебя переживу!

– А я спорю?

Уголки губ мажора поползли вверх, и он скривился. Рассечённая губа начинала опухать и причиняла дискомфорт.

– И спасибо, – с трудом выдавила я, – за помощь.

– Пожалуйста, – кивнул Макар.

Мы как раз подошли к его машине. Он щелкнул брелком сигнализации и кайен приветливо мигнул фарами. Все дружно загрузились в авто. Макар завел мотор, протянул руку и включил музыку, оглушая нас басами. Глянул на меня в зеркало заднего вида и нахально подмигнул! Я невольно вздрогнула. Сердце билось где-то в висках, пока я наблюдала, как он перекатывает свою зубочистку.

Макар уверенно вел машину, я бы даже сказала профессионально и очень спокойно. Он точно знал, что делать, и не без причины считал себя асом. Игорю бы понравилась его манера вождения. Я смотрела на руки Макара с длинными пальцами и выпуклыми венами, на то, как он выкручивал руль, расслабленно глядя по сторонам…

И, сцепив зубы, приказала себе смотреть в окно. Или на Семена. Куда угодно, только не любоваться на то, как мажор ведет машину!

Кажется, Макар заметил мой интерес, потому что хищно усмехнулся, покосившись на меня в зеркало. Я закусила губу и все-таки заставила себя смотреть в окно, гадая, от чего именно внутри все переворачивается: от громкой музыки или…

Мамочки…

Макар сначала довез до дома Семена с Ромой. Только когда парни нас покинули, я поняла, что нам с мажором придется остаться наедине.

– Садись вперед, – развернувшись ко мне, мотнул он головой, закидывая руку на спинку пассажирского сиденья.

– Мне и тут неплохо, – вежливо улыбнулась я, складывая ладони на коленях.

– Я так и думал, – насмешливо хмыкнул он, трогаясь с места.

Посмотрел на меня в зеркало заднего и вида и… резко дал по газам, выезжая на центральную дорогу и одновременно выкручивая руль в сторону. Машина вильнула, а я вцепилась ладонями в ручку двери, от души желая мажору, чтобы его по самую макушку штрафами засыпало!