Когда голландцы отправились к деревне, он остался у шлюпок вместе с еще двумя матросами. План Моаи проваливался — агент оказался предупрежден и не хотел заходить на его территорию. Зато он, несмотря на протесты товарищей, отошел от них к ближайшей фигуре, чтобы вроде как рассмотреть ее получше. Это был мой шанс, и я, прыгая по скалам как горный козел, бросился туда же. Мне удалось подобраться скрытно, и парень сильно удивился, когда увидел направленный на него мушкет. Он копал землю ножом, будто хотел что-то припрятать прямо возле истукана. Когда я его окликнул, голландец поднял голову, и я увидел, что у него разноцветные глаза. Тут уж мешкать было нельзя, и я просто оглушил его. Обыскал, и нашел кое-что. Он хотел закопать возле статуи золотую пластинку. Ее мне пришлось передать Моаи. А вот фигурку моржа, что была у него на шее, я оставил себе. Когда голландец очнулся, я потребовал от него объяснений. Некоторое время он пытался врать, но когда я отрезал ему пару пальцев, передумал. Он стал умолять меня перейти на его сторону.

— Если зарыть эту пластину в землю так, чтобы она была рядом, а лучше даже касалась идола, остров не сможет переместиться! — кричал он. — Тогда сюда придут мои хозяева, и ты получишь все, что пожелаешь!

Я думаю, он сказал правду. Так или иначе, предавать Моаи Западному клану мне никакой выгоды не было. Я еще пытался узнать, как обращаться с моржом, но тут голландец уперся. К тому же, матросы у шлюпок забеспокоились, и я почел за лучшее прикончить парня. Я отнес его тело к длинноухим и отправился в пещеру. Прозрачные были просто взбешены моим самовольством. Насколько я понимаю, члены клана Кон-Тики то ли не могут, то ли боятся выходить за линию береговых статуй. Они просто не знали, о чем мы говорили с голландцем. Но Моаи отнесся ко всему спокойно. Он даже не стал забирать у меня моржа, хотя знал, что он у меня в кармане. А вот Прозрачные — нет, они не знали… Моаи говорил так, что слышал только я — он и это умеет. Он сказал мне, что отнимает у моржа присущую ему силу, вкладывает свою. Теперь морж будет превращать людей не в обычный лед, а в «лунный». Если я имел волос, или хоть ноготь другого человека, то обретал над ним власть. Моаи же мог оживить такого человека.

Голландцы искали потерянного матроса, но, конечно, безрезультатно. Вскоре их корабль ушел. Я недоумевал: ведь теперь остров нанесут на европейские карты, и каждый капитан сможет достичь его! Одна из Прозрачных — да, Дюпон, среди них есть и женщины! — сказала мне, что с этим уже ничего не поделать. Клан Западных уже знал точное место, да и для Восточных это не было секретом. Людей же они не боятся, только арки представляют опасность. В то время, что я отсутствовал, то есть лет за сто до прибытия голландцев, Восточные устроили нападение на остров и попытались взять его штурмом. У Моаи не было достаточно сил, чтобы перенести остров, был бой. Кон-Тики победили с помощью длинноухих, но большинство из них погибло. Воспользовавшись этим, восстали туземцы, которых длинноухие заставляли ставить эти огромные статуи для Моаи. Война с пришельцами сменилась войной с аборигенами. Моаи, ослабленный еще сильнее после боя, почти не мог помочь своим слугам. В результате почти все длинноухие были уничтожены, хотя погибло и много туземцев. Население острова сократилось с пятнадцати тысяч до двух! И что хуже всего, работы по установке статуй были прекращены. Клан Кон-Тики оказался на краю гибели.

Прозрачные стали относиться ко мне с куда большим уважением, чем прежде. Теперь я был едва ли не самым сильным их оружием, если не считать самого Моаи. Но Ледяной Шайтан, живой или нет, существует сам по себе. Я не уверен, что он вовлечен в противостояние кланов. Ты снова удивлен, Дюпон? Да, я так и не разгадал самого главного. Но если бы я сумел все понять, зачем мне был бы нужен ты? Вдвоем нам будет легче, а Моаи, я думаю, примет тебя — у него слишком мало слуг.

— Но может и не принять? — насторожился я. — Басим, ты про это не говорил.

— Мог бы сам догадаться! — засмеялся араб. — Моаи все решает сам, ни с кем не советуясь. Так что не обессудь, если он превратит тебя в лед. Кровь замерзает не хуже воды, сам видел! Но если Ледяной Шайтан примет тебя, ты сможешь проникать в подземные пещеры. Там колдовство, и никакой карты составить просто невозможно. Ни я, ни длинноухие не могут находить там дорогу без помощи Прозрачных. Но именно там находится Моаи… А может быть, эти пещеры — и есть он? Или он — вулкан? Я бы ничему не удивился. Но в пещерах его можно «взять за горло», в этом я уверен. Не знаю, можно ли его уничтожить, но Прозрачные всегда очень бдительно следили за мной в подземелье, а рядом находились длинноухие, чтобы прикончить меня в случае чего.

Длинноухие верят, что, когда огромных статуй будет поставлено достаточно, Моаи наберет такую силу, что сможет заморозить весь мир. Тогда остров окажется единственным местом, пригодным для жизни людей. Не знаю, почему их устраивает такое будущее, но это довольно странный народ, как ты сам мог заметить. Я допускаю, что именно так и произойдет. Но думаю, что Моаи нужны не только статуи, но и предметы. Все или большая их часть — в них он черпает свою силу. Но только тогда, когда предметы оказываются в Хранилище. Моаи говорит, что Хранилище, так же как и Храм тамплиеров, находится везде и нигде. Я не знаю, как это понимать, но уверен, что попасть в него можно с острова. Может быть, только оттуда и можно попасть. Может быть, туда и рвутся другие кланы Прозрачных. Там много, очень много предметов.

— Выходит, Западные и Восточные наши друзья, раз они воюют против Кон-Тики? — спросил я.

— Я же тебе сказал, Дюпон, у тебя только один друг. И этот друг — я! — Араб для наглядности потыкал себя в грудь пальцем. — Прозрачные могут быть друзьями людям не больше, чем рыбы в море. В сущности, наши проблемы их вообще мало занимают. Но Прозрачные мало что могут сами. И, конечно, они не могут заполучить предметы без помощи людей.

Что ж, пора заканчивать рассказ — я уже устал говорить. Я совершил еще несколько плаваний, добыл немало предметов. Потом Моаи снова перенес меня во времени, в тот год, когда на острове высадились испанцы. Я предотвратил атаку, примерно таким же образом, как и первую. Но всем было ясно, что остров Моаи уже не оставят в покое. Наладить строительство новых береговых фигур так и не получилось. Я много раз спрашивал, что Кон-Тики собираются предпринять, но мне ничего не объяснили.

— Как тебя переносили в другие годы? — По скучающему виду Басима я понял, что он и правда устал и надо торопиться с вопросами. — На острове есть Круг Времени?

— Понятия не имею, о чем ты. Нас переносил Моаи, он может это, когда хватает сил. Но после очередного перемещения острова сил у него становится меньше, и восстанавливаются они лишь со временем и лишь когда остров находится там, где его настоящее место. В подземелье может быть все что угодно. Длинноухие говорят о каких-то «линзах», которые есть в пещерах. По их словам, они могут переносить людей и в другие места, и в другие времена… Но я их не видел. К тому же линзы очень древние и постепенно разрушаются. Длинноухие не знают, открыты ли еще эти двери. Некоторые Прозрачные умеют их чинить, но, насколько я понял, в клане Кон-Тики таких нет. Да и самих длинноухих осталось от силы несколько десятков, они уже много десятков лет вовсе не выходят из пещер — кроме моей команды, конечно. Одним словом, дела у Кон-Тики плохи.