– Милая, расслабься, – сказал Себастиан и обнял ее. (И не важно, что она мокрая. Вот почему Пэкстон так его любит.) – Пусть все идет своим чередом.

Девушка не могла обнять его в ответ, поскольку боялась выпустить из рук полотенце. Но ей нравилось стоять вот так, завернувшись в его объятия, как в кокон, – от этого она чувствовала себя маленькой и хрупкой. Она положила голову ему на плечо, ощущая на шее тепло его дыхания.

Он наверняка услышал, как учащенно забилось ее сердце.

Пэкстон казалось, будто кто-то накинул на них петлю и с каждой секундой затягивает ее все сильнее, не позволяя им оторваться друг от друга. Безыс-ходность и страстное желание заставили девушку забыть обо всем на свете. Полотенце соскользнуло на пол. Она прижалась к Себастиану и обвила руками его шею. Приблизившись к его лицу, слегка потерлась щекой о его щеку, шероховатую от едва заметной щетины.

Пэкстон слишком устала, чтобы бороться с собой. Это единственное, что она могла бы сказать сейчас в свое оправдание. Девушка медленно повернула голову и прикоснулась губами к губам Себастиана. Запустив пальцы в его волосы, она его поцеловала. Через краткое мгновение она поняла, что Себастиан вовсе не против. Он ответил на ее поцелуй! Душа Пэкстон запела! Она сама не помнила, как подтолкнула его к кушетке. Она целовала его, усевшись сверху, как наездница. В ее власти смести все барьеры между ними, заставить его вспомнить тот возбуждающий момент, как много лет назад, целуя кого-то другого, он посмотрел ей в глаза. Он может полюбить ее так же, как она сама любит его. Если она постарается.

– Пэкстон… – прохрипел Себастиан в перерыве между ее поцелуями. – Подумай как следует. По-твоему, это хорошая идея?

Пэкстон открыла глаза и медленно отстранилась от него. Оба тяжело дышали. Из-за выступившего на щеках румянца Себастиан казался еще красивее. Его руки сжимали ее ягодицы.

Что она творит? Когда Себастиан посоветовал ей расслабиться, он явно имел в виду не это. Но тогда почему он ее не останавливает? Господи, неужели из жалости?

Пэкстон вскочила на ноги, подобрала с пола полотенце и поспешно в него завернулась. Себастиан остался на кушетке. Он сидел неподвижно, опустив голову и вытянув перед собой руки, сцепленные в замок. Его дыхание было по-прежнему неровным. Молодой человек уставился в пол, пытаясь собраться с мыслями.

Наконец он поднялся и произнес:

– Думаю, мне пора.

Пэкстон молча кивнула и через силу улыбнулась. Она все поняла.

Не сказав больше ни слова, Себастиан ушел.

Итак, подведем итоги. Она не съехала от родителей, потому что не хотела их расстраивать. Ей приходится все делать самой, потому что попросить помощи не позволяет гордость. Предполагалось, что реставрация «Хозяйки Голубого хребта» укрепит добрую репутацию семьи Осгуд, но появился какой-то скелет и спутал все карты. Торжество по случаю семидесятипятилетия Женского общественного клуба должно было стать величайшим ее достижением как президента, но и оно под угрозой срыва. И наконец, всего за несколько минут она умудрилась превратить в прах то, что считала самым дорогим, поддавшись искушению и приняв желаемое за действительное.

Какая насыщенная жизнь. И какая чудовищная пустота.

Пэкстон подошла к бару, достала бутылку и налила себе виски. Взяв стакан, она сделала глубокий вдох и, морщась от отвращения – ну и мерзость, – выпила его залпом.

Сырой ночной воздух врывался в машину, приятно освежая и не давая Уилле клевать носом. У нее был очень длинный день. Каждую пятницу Рейчел устраивала пикник, на который обязательно звала Уиллу, но та традиционно отказывалась. На пятницу у нее и своих планов хватало. Пропылесосить комнаты, например. Или отправиться на пробежку, чтобы поразмяться и растрясти калории от съеденных за рабочий день печенек. И это лишь часть ее обычных пятничных безумств. Но из-за этого черепа у Уиллы пропало желание проводить вечер в одиночестве, а от Колина не было вестей с тех пор, как он отвез ее в магазин и, попросив прощения за спешку, тут же помчался назад в «Хозяйку».

Поэтому, закрыв магазин, они вместе отправились к Рейчел, и вот семь часов спустя она наконец едет домой. Семь часов – это очень много. По крайней мере, для Уиллы. Но когда она уезжала, веселье было в самом разгаре. Пусть Рейчел и мудра не по годам, но на вечеринке она отрывается так же лихо, как и ее сверстницы. Все-таки восемь лет – это серьезная разница в возрасте. Не то чтобы эти ребята вызывали в ней тоску по прошлому: в двадцать два года Уилла бросила колледж, много пила и тусовалась с утра до ночи. Просто, глядя на них, она захотела снова испытать, каково это – жить здесь и сейчас, наслаждаясь моментом.

Попрощавшись со всеми, она поехала обратно в Уоллс-оф-Уотер. (Рейчел со своим парнем снимали крошечный домик почти на границе округа.) Через несколько миль впереди замаячил круглосуточный магазинчик «Подзаправься!». Летом его особенно любили студенты, потому что пиво здесь было дешевое, а удостоверение личности спрашивали редко. На парковке стояло несколько машин, и Уилле, зевающей от усталости, показалось, что она узнала одну из них.

Может, ее зрение подводит?

Она сбросила газ, чтобы получше рассмотреть автомобиль.

Так и есть: белый «БМВ» Пэкстон Осгуд.

А вот и его хозяйка – как раз выходит из магазинчика.

Что, скажите на милость, делать Пэкстон Осгуд в таком сомнительном месте, да еще в столь поздний час?

Уиллу разобрало любопытство. Она резко затормозила и свернула на обочину. Мимо, недовольно просигналив в ответ на ее маневр, промчалась какая-то машина.

И тут Уилла увидела, что следом за Пэкстон идет их бывший одноклассник Робби Робертс.

Робби относился к разряду мужчин, которые с годами начинают выглядеть лишь хуже. Он всегда держался нахально, но при желании мог и очаровать. Еще он слишком часто пил, работал не дольше, чем требовалось для получения пособия по безработице, и, по слухам, жена каждую неделю выгоняла его из дома.

Робби всегда был разгильдяем, но вполне безобидным. Такие никогда не лезут на рожон.

Но вот его дружки, которые околачивались возле магазина, были явно другого склада.

Уилла не слишком хорошо представляла, какая Пэкстон Осгуд на самом деле, но одно она знала наверняка: эта девушка в любой ситуации может постоять за себя и в телохранителях не нуждается. Есть в ней что-то особенное, что заставляет окружающих притихнуть и внимательно слушать, и даже вечные каблуки и высокий рост не портят общего впечатления. «Не стоит со мной тягаться» – вот что говорит всем своим видом Пэкстон Осгуд.

Но чем дольше Уилла наблюдала, тем яснее ей становилось, что Пэкстон, в кои-то веки, совершенно не владеет ситуацией. В легком летнем платье и украшенных ярко-красными розами босоножках на каблуках, она топталась у дверей этого паршивого магазинчика где-то на окраине города, а какие-то мужики не давали ей пройти. В обеих руках она держала пакеты, в которых, судя по всему, были бутылки вина и пачки чипсов. С трудом верилось, что Пэкстон Осгуд питается чипсами, запивая их дешевым спиртным. Ее хорошенькое круглое лицо обрамляли пряди выбившихся из тугого узла волос. Она выглядела растерянной и слегка пошатывалась.