Внутри меня кипит злость и обида. И плевать, что у меня нет никаких прав испытывать сейчас эти эмоции.

– К чему этот допрос? Я уже к себе домой не могу вернуться?

– Какой допрос? – отшучивается Яр. – Я просто поинтересовался. Последнее время ты слишком нервный. Бесишься постоянно. С тобой нормально поговорить невозможно. Когда Настюха о вашей встрече рассказала, я и подумал, что ты решил расслабиться.

– Не надо много думать.

– Да? Ну, ладно. Не буду. Кстати, пока тебя не было, мы с Владой успели подружиться. Она даже успела полюбить меня всей душой. Успела же?

За то, что он еду принес, но я не собираюсь объясняться перед Козловским. Кто он такой? Пусть к ведьме своей катится. Впрочем, может, он сейчас так и сделает. Мало ли, вдруг заскочил домой, чтобы просто переодеться. А потом к ней вернется.

В планах было заставить Артёма ревновать, а на деле ревную я.

И ведь на болезнь все не спишешь. Это самая настоящая ревность, такая, что аж руки тянутся взять сковородку и кое-кому по голове заехать.

– Еще как, Ярик, – протягиваю я, откидываясь на спинку стула. – До зубовного скрежета полюбила. Если замуж не возьмешь, с моста сброшусь.

Продолжаю пялиться на Артёма и вижу, как он прищурил глаза. От такой реакции начинаю улыбаться? Что? Не понравилось? Я тоже не кайфую, когда про ведьму твою думаю.

– Ты хоть знаешь, где мост найти? – раздраженно рявкает Артём. – Или без разницы, откуда прыгать?

– А ты помочь захотел? – не остаюсь внакладе. – Подтолкнешь или до места доведешь?

Краем глаза вижу, как внимательно на нас смотрит Власов.

– Тебе нужна моя помощь?

– Нет, – рычу сквозь зубы. – Как-нибудь обойдусь.

– Я в тебе не сомневаюсь, – рычит он в ответ.

– Эй, ребят, – напоминает о себе Яр. – Я вам не мешаю? Может, вы расслабитесь и мы сможем в спокойной обстановке чай попить? А то мне кажется, что вы сейчас за ножи схватитесь.

– Я налью тебе чай. – Встаю со стула и отворачиваюсь. Если Козловский захочет убить меня взглядом, пусть целится в спину. – Артём, тебе еще кофе сделать или ты спешишь?

Тон собственного голоса – бесит. Но актрисой я могу быть только тогда, когда не надо ею быть. Сейчас я не могла взять себя в руки, поэтому и сдавала себя с потрохами.

– Так не терпится избавиться от меня?

О чем он?

– Что ты? Не хочу, чтобы ведьма от ожидания в скелет превратилась.

Вру. Я этого очень хочу.

– Ведьма? – переспрашивает Яр. – Это ты про Настю? Только не говори, что у Тёмыча с ней все настолько серьезно, что он ее уже с родственниками познакомил? Не хочу думать, что друг от меня что-то скрывает.

Что он сказал?

Мне не послышалось?

– Яр, ты что несешь? Комиссарова не моя родственница.

Нет, конечно.

Фу. Даже думать о таком мерзко.

– Не кровная. Но ты сам когда-то рассказывал, что относишься к ней как к своей младшей и нелюбимой сестре.

Ну все. Хватит!

Уровень злости во мне зашкалил.

– Ты чего такая хмурая? – шепчет мне в ухо Рита. Я смотрю в сторону преподавателя, который, уткнувшись в телефон, делает вид, что нас не существует, и поворачиваюсь к девушке. – Все нормально?

Нет. Все не нормально, и плохая из меня актриса выйдет, если я даже злость скрыть не могу.

– Ага. Не выспалась просто. Не обращай на меня внимания.

Вообще не спала, так будет правильнее. До меня наконец-то дошло, что у моей влюбленности нет никаких шансов, пока Козловский воспринимает меня как сопливую сестричку.

Я для него – как младшая сестра.

Какой позор, какая гадость.

Уж лучше бы просто была не в его вкусе.

А так…

Сестра. Что может быть хуже этого?

Знаю! Его спокойный вид. Он даже не попросил друга заткнуться. Не наорал на него и не обвинил во лжи. Козловский промолчал и переключился на другую тему.

Гад.

И это после того, как он глазел на меня в купальнике.

Ну, ничего. Артём еще сам не понял, что он черту переступил. Все! Под утро я похоронила свою совесть. Теперь я нацелена на войну. Он больше не увидит во мне любимицу своих родителей, маленькую девчонку с вредным характером. Я ничем не хуже его ведьмы. Наоборот. Возраст на моей стороне. Еще посмотрим, кто за кем бегать будет.

А ведь он даже не заметил, как слова Яра меня задели и обидели.

Что за человек?

Взять бы его и…

– Рит, а что ты вчера насчет клуба говорила? Все в силе?

Потренируюсь в искусстве обольщения на каком-нибудь самоуверенном юнце, а потом уже возьмусь и за Козловского.

– Думаю, можно организовать поход, – с улыбкой отвечает она.

Киваю в ответ и снова погружаюсь в свои мысли. У меня никогда не получается долго злиться и обижаться. И уверена, если Козловский при мне съест еще одну котлету или просто улыбнется, то вся моя обида тут же испарится. А этого допустить нельзя. Надо действовать.

Вот выйдем на улицу, попрошу Ритку заскочить ко мне, чтобы переодеться, и сразу же свалим оттуда. Не собираюсь я сегодня Артёму на глаза показываться.

Видеть его не хочу.

– Заедем ко мне? – говорю я, с опаской смотря на мотоцикл. – Надо собраться.

Кто обратит внимание на девочку в джинсах?

Надо соответствовать задуманному плану.

– Давай. Только ценного с собой ничего не бери. Я так однажды без браслета осталась. Или сам слетел, или кто-то случайно зацепился за него. Жалко было. О, если у тебя никаких планов нет, то мы можем…. – Ритка зависла с открытым ртом. – Это не за тобой карета приехала?

Я поворачиваюсь и взглядом натыкаюсь на Артёма, выходящего из машины. Ух, как ему джинсы идут.

– Я разберусь, – говорю Ритке, давая понять, что за секунду превращу карету в тыкву. – Какими судьбами, Артём Юрьевич?

Неужели избушка ведьмы находится именно на этом кладбище, а он решил в гости к ней заехать?

– Не ёрничай, – холодно отвечает он. – Садись в машину.

Какой командир.

– Простите, сегодня в услугах водителя не нуждаюсь, – цежу сквозь зубы, стараясь с улыбкой не перебарщивать. – Можете быть свободны.

– Комиссарова!

– Да-да. Внимательно вас слушаю.

– Хватит. Давай хотя бы сегодня обойдемся без твоих выкрутасов.

Ух, взгляд какой.