– Куда? – остановил меня Рониур.

– К себе, спать.

– Чтобы утром я нашёл там обугленное тело? Спать будешь здесь. Я хотя бы смогу всё это потушить.

Здесь? Я покосилась на огромную кровать, которая по-прежнему была одна.

– Я тоже смогу… потушить. Если снова загорится, я применю заклинание ледяной волны… – неуверенно сказала я.

– И с перепуга разнесешь к чертям всю преподавательскую башню, – подхватил магистр Рониур. – Правильно. Она тут явно лишняя.

Я вздохнула. Сам виноват. Если бы мы продолжили занятия, может, я и научилась бы уже контролировать свои силы. А так… Могу и разнести ненароком.

– Остаешься тут. Разговор окончен, – отрезал магистр.

Ну что ж… раз другого выхода нет…

Я поставила обратно тарелку с Рыжиком и отнесла медведя в свою спальню.

Во-первых, без Рыжика уж точно ничего не загорится, а во-вторых… А во-вторых, чем меньше плюшевый интриган знает о моей личной жизни, тем лучше. Не нужно мне его комментариев по любому поводу, и так тошно.

Посадив медведя в угол, я распахнула шкаф, чтобы переодеться. Я попыталась найти что-то такое длинное, в пол. И с рукавами как у смирительной рубашки, чтобы кое-кто не подумал, что я, пользуясь случаем, решила его соблазнить.

Но трудно найти это «что-то», особенно если ничего подобного в моём гардеробе отродясь не было. Самое простое бельё: маечки, трусики. Когда я закупала всё это в местном магазинчике, у меня и в мыслях не было, что я буду делить постель с кем-то ещё. А кроме того, вся одежда в шкафу насквозь пропахла дымом, и волосы, и я сама…

Спасибо, Рыжик, умеешь же ты облегчить жизнь.

Оставив дверцы шкафа распахнутыми, чтобы проветривалось, я вернулась с виноватым видом.

– Что случилось?

– Ничего, – ответила я. – Просто мне нужно в душ. И рубашка тоже нужна.

Магистр Рониур не стал задавать никаких вопросов – просто выдал мне рубашку и полотенце. В ванной я постаралась справиться как можно быстрей: в конце концов, я и так лишила магистра изрядной порции ночного сна. Вовсе не нужно её увеличивать.

Когда я вышла, белый халат аккуратно висел на изголовье кровати, магистр Рониур лежал под одеялом на дальней ее стороне, хотя раньше, пока я не вломилась с воплем «Пожар!» он спал на той, что ближе к ванной. Я на цыпочках прокралась и тихонько улеглась на освобожденное мне место, на самый краешек, закрыла глаза и…

И долго крутилась, от души завидуя крепким нервам магистра. Проснулся, быстро потушил пожар, потом еще один, вылечил огнедышащее чудище от страшной болезни, лег и тут же уснул. А вот ко мне сон не шёл.

Во-первых, я была взбудоражена историей с пожаром. А во-вторых… Я вздохнула. Вторая причина лежала прямо здесь, на не таком уж, как выяснилось, большом расстоянии от меня. Одеяло сползло до самого пояса, лунный свет нагло облизывал спокойное лицо, крепкую шею, рельефные плечи и торс, размеренно поднимавшийся при каждом вдохе. И мысль о том, что стоит только протянуть руку, и я…

Черт! Ну и как тут уснёшь?

А ещё Рыжик! Он ведь так и остался на тарелке. А вдруг ему там холодно? Вдруг его знобит? А вдруг человеческая микстура гаярам не подходит, и он вообще умер? Его-то дыхания я точно не слышала.

Я осторожно слезла с кровати и на цыпочках подобралась к тарелке. Рыжик совершенно спокойно спал и умирать не собирался. Я на всякий случай погладила его, он потянулся, выпустив когти, перевернулся на другой бок и продолжил дрыхнуть.

Я снова улеглась и даже закрыла глаза, пытаясь уснуть, но что-то мешало, какая-то тревожная мысль… Точно! Надо проведать Рыжика. Всё-таки когда я его гладила, он показался мне чересчур горячим. Или не чересчур?

Я опять слезла с кровати и на этот раз додумалась потрогать кошачий нос. Он был сухим и горячим. Это, наверное, плохо? Или это плохо только для собак, а у котов нос и должен быть сухим? Так, стоп… А у нашей кошки он был каким? Ну что за напасть! Совершенно не помню, наверное, мне просто не приходило в голову его щупать. Впрочем, даже если бы я перетрогала все собачье-кошачьи носы в округе, это бы мне не помогло. Потому что Рыжик – не кот.

Я нырнула в кровать и легла. Ужасно неудобно. Я заворочалась, пытаясь устроиться как-нибудь так, чтобы наконец-то заснуть, и вдруг услышала:

– Лежать!

И тяжёлая рука магистра Рониура легла поперёк меня, хорошенько придавив к постели. Теперь при всём желании я не смогла бы выбраться, да что там выбраться, даже пошевелиться было проблематично. Я дернулась пару раз, а потом как-то быстро уснула.

Спалось так уютно, удобно и хорошо, что просыпаться совсем не хотелось. Но сон ускользал, выталкивая меня в новый день…

Я проснулась в спальне магистра Рониура, в его постели. И лежала вовсе не на подушке, а на теплом твердом плече магистра. Моя рука по-хозяйски обнимала его торс. Я уставилась на руку с удивлением. Вот уж точно никто её об этом не просил.

Какого черта меня вообще принесло на его половину кровати?

Что теперь обо мне подумает Рониур?

Я замерла, напряженно прислушиваясь. Под моей щекой ровно вздымалась и опускалась его грудь, над ухом раздавалось тихое размеренное дыхание. Приподняв голову, я осторожно скосила глаза, до ужаса боясь напороться на удивленный или того хуже ледяной взгляд… И облегченно выдохнула.

Магистр Рониур спокойно спал. Его суровость, сдержанность и невозмутимость тоже спали, отчего лицо казалось моложе, безмятежнее, роднее и… еще притягательнее. Хотя куда уж еще притягательнее. И так при одном взгляде дыхание останавливается…

Стоп. О чем я думаю, когда в запасе лишь несколько мгновений, чтобы скрыть следы преступления?! Если сейчас он проснется…

«Не просыпайся, ради бога не просыпайся!» – взмолилась я про себя. Осторожно, медленно-медленно, убрала руку и попятилась на свою сторону кровати, не сводя взгляда с лица магистра Рониура. В какой-то миг почудилось, что он едва заметно улыбнулся, я дернулась и застыла, напряженно всматриваясь… Нет, показалось.

А может, и не показалось, просто ему приснилось что-то хорошее. Например, что он снова холост и никто по ночам не поджигает его собственность.

Наконец я с облегчением опустила голову на свою подушку. Фух! Кажется, удалось. Он все-таки не проснулся. Кстати… Мне вовсе необязательно оставаться в постели. Лучше встать и пойти собираться на занятия.

Я тихо сползла с кровати, подхватила Рыжика, на цыпочках покинула спальню магистра, тщательно прикрыв за собой дверь, и проскользнула в свою комнату. В ней всё ещё пахло гарью, но других последствий пожара не было: на окне висела новая занавеска, абсолютно целое, ни капли не обгоревшее одеяло по-армейски ровно застилало кровать. Надо же, а вчера я этого и не заметила.