нашёл куда на свиданку девиц водить. Хотя как знать: может его тащится не от аромата роз, а от убийственной помести перегара, пота и крови? Прибабахнутых ведь хватает.

Взять хоть Янку. Она здесь со мной, наверное, с первого моего боя. Давно уже поимённо знает завсегдатаев и стабильно держит наготове аптечку. Которая выручает меня даже чаще, чем того бы хотелось.

– Живой? ― протягивают мне воду. После хорошей драки дико сушит горло. О чём ей тоже, естественно, прекрасно известно.

– Куда денусь.

– Ну и молодец. Но в середине запорол. Он так удачно открылся, а ты так глупо просрал вспышку.

– Сорян, дамочка, ― в несколько размашистых глотков осушаю полуторалитровую бутыль почти на половину, вторую же нещадно выливаю себе на лицо, чтобы освежиться. Трясу башкой, смахивая капли, и чувствую, как слегка поплыл горизонт. Ууу.

– А сейчас как?

– Ты не двоишься, уже хороший знак.

– Бубенчики целы? По ним прилетело вроде неслабо.

– Не, промахнулся. Но был рядышком.

– Точно? ― шаловливая ручка скользит вниз по вспотевшему торсу, замирая на паховой области и по-хозяйски проверяя, всё ли функционирует. ― Вроде ничего. И правда на месте.

– На месте, на месте.

– Проверим на работоспособность? ― льнут ко мне, обнимая за шею. Не забывая при этом как бы ненароком блуждать пальчиками по члену.

– Эй, ребята, ― возмущённо давится табачным дымом Никитос, стряхивая пепел под ноги. ― Имейте совесть. Идите уединитесь. Зачем дразнить тех, у кого с сексом уже третью неделю обламывается?

– Может, сегодня перепадёт.

– Да хрен её знает. Она из тех, кто ломается долго. В прошлый раз так и не нагнул. А она ещё и с подругой вроде собиралась прийти.

– О, да дело пахнет тройничком, ― смеётся Яна, кусая мои и без того разбитые губы.

– Он не потянет, ― как удержаться и не подколоть? Хотя давайте будем честны: не факт, что и я бы потянул сразу двоих. А, может, и потянул. Не знаю. Как-то не подворачивалось возможности проверить.

– Слышь, попрошу без оскорблений, ― негодует друг, но негодует без особого рвения. Слишком занят высматриванием кого-то в набившейся в подвальном помещении толпе. И, кажется, находит то, что ищет. ― О, легка на помине. А подружка ничё, кстати. Блондиночка.

Уворачиваюсь от Янкиного поцелуя, с любопытством прослеживая заданное направление и цепенею в полном ахере. Эти синие волосы сложно с чем-то спутать. Как и её подружку блондинку.

Какого…

Глава седьмая. Помеха по имени "Яна"

POV САЛАМАНДРА

– Видела его перекосившуюся рожу? ― усмехается Карина.

– Видела, ― негромко откликаюсь, очень надеясь, что в здешнем полумраке она не видит МОЕЙ рожи. Я ведь пока так и не рассказала ей о поцелуе.

Не знаю, почему. Наверное, потому что сама ещё перевариваю то, что произошло в кабинете физики буквально вчера. И, наверное, только из-за этого согласилась прийти сюда сегодня, а тут, пожалуйста, получите и распишитесь: в рот Сорокина лезет другой язык, причём с большим энтузиазмом.

Не думала я, что найдётся что-то противнее, чем вопли озверевшей публики и лупящие себя до состояния комы соперники на ринге…

– Как она в него вцепилась-то. Кстати, это та же самая.

– Что?

– Деваха. Та же самая, которую я в тот раз с ним видела. Надо же, больше полугода прошло, а он её не сменил. Постоянная что ль?

Постоянная. Вообще прекрасно. То есть, у него есть постоянная девушка. Наличие которой нисколько не мешает ему обмениваться слюнями с другими.

– Дарова, мальчики, ― насмешливо машет парням Скворцова, когда мы подходим достаточно близко для того, что видеть всё: включая женскую руку, облюбовавшую мужской пах. Перехватив мой взгляд, Витя торопливо стряхивает её. Да и саму девчонку с шеи отцепляет, чем та оказывается не очень довольна.

– Никитос, тебе совсем от недотраха мозги вынесло? Нашёл, кого клеить, ― осуждающе шипит он.

– А в чём проблема? ― озадачивается тот.

– Да, Витюш! В чём проблема? ― обворожительно скалится ему Карина. ― Или ты нам не рад?

– Подожди. Вы что, знакомы? ― подозрительно щурится его пассия: брюнетка с высоким конским хвостом в спортивном замшевом костюме. Не сказать, что королева красоты, но и страшненькой её не назвать. Обычная. Нормальная. Симпатичная.

– Знакомы, ― не отрываясь от меня, сухо кивает Витя.

"Знакомы". Отличное определение уровня нашего общения.

– Учимся в одной школе, ― охотно делится прямо-таки жизненно важной информацией Скворцова, протягивая руку девушке. ― Карина.

– Яна.

– Яна. Чудесно. И что же получается, Яна. Вы с Витей, типа, вместе?

Как тонко, подружка. Как тонко.

– Типа, вместе.

Типа, вместе.

– А ты… кто? ― впериваются в меня янтарные глаза. Ох, не понравилась я этой Яне. Возможно, потому что Сорокин всё ещё пытается взглядом стереть меня из фокуса. Настолько усердно, что не моргает даже.

– Алиса, ― выдавливая вежливую улыбку, переключаюсь на его пассию. Пусть Витя сколько угодно мысленно копает мне могилу и устанавливает сверху гробовую плитку, фиолетово.

Уже фиолетово.

– Алиса, как в Стране Чудес? ― гыкает бритоголовый парень с таким размахом плеч, что в дверные проёмы он, скорее всего, проходит только боком.

– Алиса, как в Стране Дураков.

– Зачёт, ― оценивающе просканировав меня с ног до головы, одобряют юмор. ― Парень есть?

– Нет.

– Значит, будет, ― обогнув всех, пристраивается он рядышком. ― Константин. Можно просто Костик.

– Костик, остынь и отлепись, ― осуждает его глухой рык.

Оба вопросительно поворачиваемся к Сорокину.

– Почему это? ― холодно спрашиваю. Константин, он же просто Костик, конечно, не в моём вкусе, но кто Витя такой, чтобы решать за остальных?

– Да. Почему? ― подключается, насупившись, его друг.

– Не проходишь по параметрам. Саламандра ― леди из высшего общества. Такие босяки как мы ей не партия.

Вот зараза. Просила же не называть меня так.

– Умозаключение, основанное на фактах? ― интересуюсь у него.

– Личные наблюдения.

– Фиговые у тебя личные наблюдения.

– А что, разве не так?

– Нашёлся бы смельчак это проверить, узнали бы наверняка. Но пока таких не попадалось. Одни только трусы кругом. Чуть что ― сразу в кусты.

Задело. О, как его задело моё замечание. Желвак на скуле прям заходил ходуном.

– Саламандра? ― заинтересовывается Костик. ― Мне нравится.

– Алиса, ― мягко, но настойчиво поправляю.

– Алиса так Алиса. Какие планы на эту ночь, Алиса? Может, в клуб махнём?

– У тебя тотализатор стынет, ― замечает без особого воодушевления Сорокин.

– А? Да и хер с ним. Гоша закончит. Чего я тут топтаться буду, когда такие барышни почтили нас своим присутствием? ― барышня ― это в смысле я? Было бы лестно, если бы при этом меня так активно не раздевали в своём воображении. Так и хочется проверить: