Какое-то время Линн шагала молча.

— Вы многое опустили, — наконец сказала она тоном, каким Золя мог бы произнести: «J'accuse!»[27]— Почему, Кит?

Его спасло пронзительное сопрано.

— Мистер Паллллмер! — Впрочем, едва ли спасло, ибо к ним подбежала мисс Оупеншо. — Вот вы где! Хотя вообще-то я ищу мисс О'Нил.

— Меня? — удивилась Линн.

— Вы нужны миссис Квин. Срочно.

— Я провожу вас, Линн, — поспешно сказал Кит.

— Нет, мистер Палмер, миссис Квин вас не звала. Почему я не могу составить вам компанию, пока мисс О'Нил не вернется? Миссис Квин ждет, мисс О'Нил. — Она дружелюбно подтолкнула Линн и тут же повисла на руке у Кита. — О, я так рада выбраться из этого дома, мистер Палмер! От этого старика мороз по коже продирает! Знаете, я иногда чувствую на себе его взгляд. Не говоря уже об этом ужасном Воне…

Но пристальный взгляд Вона пришлось выдержать Линн, когда она проходила мимо него, покуда он отводил Хендрика наверх из гостиной. На сей раз взглядом дело не ограничилось. Вон задел ее корпусом, и его ручища скользнула по ее ягодицам. Линн уже собиралась возмутиться, но он вежливо произнес: «Прошу прощения, мисс О'Нил» — и направился вверх по лестнице. Его спина смеялась над ней. Негодующая Линн вошла в гостиную:

— Мисс Оупеншо сказала, что вы хотите меня видеть, миссис Квин.

Джесси вязала, а инспектор читал вчерашний номер нью-йоркской «Дейли ньюс». Оба подняли взгляд.

— Ну, я всегда рада вас видеть, дорогая, — озадаченно произнесла Джесси. — Но…

— Моя жена имеет в виду, мисс О'Нил, — усмехнулся инспектор, — что она поинтересовалась вслух, не хотят ли все выпить чаю, и упомянула, что не видит здесь вас. Мисс Оупеншо только это и было надо. Прежде чем кто-нибудь успел сказать «Кит Палмер», она умчалась.

— Она очень несчастна, — промолвила Линн.

— Но весьма настойчива, — фыркнул доктор Торнтон, с сердитым видом читающий статью Хью Хефнера.[28]— Советую вам, мисс О'Нил, не тратить на нее свое сочувствие. Женщины такого типа бывают опасны. На вашем месте я бы посоветовал Палмеру держаться от нее подальше.

Линн пожала плечами:

— Он уже большой мальчик, доктор, и я едва его знаю. Господи, как же у меня разболелась голова! Пожалуй, я пойду спать.

— Четыре туза, — сказал жене Девитт Алистер и потянулся к кучке зубочисток.

Этим вечером инспектор решил встретиться со своей нерегулярной командой по поводу их последнего задания. Его выполнение продолжалось слишком долго, а чутье подсказывало старику, что времени остается мало.

* * *

— Вам бы следовало быть председателем совета директоров, инспектор Квин, — заметил старый Брасс со своей неприятной усмешкой. — Какова цель этой конференции?

Он восседал на краю своего кресла, как лилипутский монарх, посасывая рукоятку трости. Свет, играющий на латуни, отражался на его лысом черепе, зашнурованном, как футбольный мяч. По бокам стояли Вон и Хьюго. Гости присутствовали в полном составе. На этот раз их больше интересовал инспектор, чем потенциальный благодетель. В голосе Квина слышались нотки подобные трубе, возвещающей о Страшном суде.

— Я буду краток, мистер Брасс, — начал инспектор. — Вы собрали этих людей здесь под предлогом якобы имеющихся у вас шести миллионов долларов…

— Якобы? — прервал старик, сразу насторожившись.

— Да, якобы, — повторил инспектор. — Потому что мои люди в течение десяти дней проводили проверку. В Филлипскилле, в Тэрритауне, во всем округе Уэстчестер. В Нью-Йорке. В Бостоне и Филадельфии, где банки хранят крупные вклады жителей из районов Бэк-Бей и Мейнлайн. Расследования в последних трех городах я поручил надежному агентству. Мне были нужны подробные сведения, но как можно скорее, а моя команда не могла проделать все самостоятельно. И они выяснили следующее.

Во взглядах присутствующих появилось выражение похожее на ужас.

— Мои люди не обнаружили ни единого чека, счета или банковского сейфа на имя Хендрика Брасса. Равно как и никаких акций, облигаций или финансовых холдингов. Они не нашли ни единого следа недвижимости, кроме этого дома и поместья. Местными риелторами дом оценивается как некогда дорогой, но ныне абсолютно непригодный для жилья, а стоимость земли приблизительно равна двум закладным. Иными словами, Дом Брасса заложен целиком и полностью.

— Похоже, не только ваша жена ловко вяжет, — с удовольствием заметил старик.

— Я еще не закончил свое вязание, — отозвался инспектор. — Мои люди также выяснили, что вы по самую макушку в долгах торговцам в Филлипскилле и Тэрритауне. Мясники и бакалейщики предъявляют вам счета минимум за полгода. Вы не оплатили отопление за прошлую зиму, и, насколько я понимаю, будущей зимой вам придется либо выложить деньги, либо отапливать этот мавзолей тем же способом, что и ваши предки. Вы задолжали электрокомпании за три месяца, и, если не оплатите счета, они на днях отключат вам электричество. А телефоны вам не нравятся потому, что телефонная компания восемь месяцев назад отказалась вас обслуживать за неуплату. Так сколько же у вас миллионов, мистер Брасс? И где они? Похоже, что в наследство вы можете оставить только кучу долгов.

Его слушатели выглядели так, словно он сообщил им, что они наслаждались гостеприимством Тифозной Мэри.[29]

— Ну, мистер Брасс?

— Если говорить о неоплаченных счетах, — спокойно отозвался старик, — то к чему мне торопиться? Да, некоторые проявляют нетерпение, ну и пускай. Как-нибудь переживут. Разве вы не знаете, что люди предпочитают богатых должников, потому что могут начислять проценты к их счетам? Что касается телефонной компании, то кому нужен телефон? Я годами оплачивал их чертовы счета, и за что? Девяносто процентов звонков — пустая болтовня. Вас удовлетворяет мой ответ, инспектор?

— Он не удовлетворил бы и двухлетнего ребенка. Но ваши долги — не самое главное. Как насчет денег, которые якобы у вас есть? На этот вопрос вы не ответили.

Высохший рот открылся, и старику пришлось придержать вставную челюсть. Он казался в высшей степени довольным собой и, что еще хуже, Ричардом Квином, словно инспектор, как маленький мальчик, подбежал к нему показать какое-то свое сокровище. Его хихиканье наполнило гостиную, отскакивая рикошетом от пыльной мебели и потрескавшихся от времени портретов предков в панталонах и кринолинах. Все молча глазели на него, как будто старик собирался объявить, что он — Волшебник из Оз.[30]