– Не догадалась хоть одну скопировать?

– Не догадалась, – расстроилась Нина и, потянувшись к телефону, спросила: – Зачем тебе?

– Любопытно. Не забывай, это мои будущие избиратели. Я должен знать все, что происходит в районе.

– Дана, – набрав номер, заговорила Нина. – Говорить можешь?

Говорить Дана могла и через пару минут прислала Нине одну из последних фотографий Натальиного любовника.

Игнат почувствовал, как заколотилось сердце. Не узнать Вадима Константиновича было невозможно.

Черт…

Вадим Константинович, развалившись в шезлонге, улыбался в объектив. Игнат не предполагал, что у потенциального тестя могут так по-юному смеяться глаза. Шезлонг стоял на песке, наверное, где-то совсем рядом на берег накатывали волны.

– Данка в самоубийство не верит. Считает, что это несчастный случай. Наталья много лет на положении любовницы существовала, и ничего! А тут вдруг взяла и отравилась…

– Повтори, что там насчет компромата, – попросил Игнат.

– Да я толком не поняла. Вроде бы Наталья передала какую-то инфу Вере, а что за инфа… – Нина пожала плечами.

– Откуда вообще пошли разговоры про компромат?

– То ли от Вериной сестры, то ли от племянника, – Нина опять пожала плечами.

Игнат кивнул уходившей даме-доценту. Нина обернулась, тоже попрощалась с преподавательницей.

– Про компромат мне хотелось бы знать… – задумался Игнат.

У него скоро будет много всяких контактов, не хотелось бы засветиться с теми, кто потенциально может стать фигурантом скандала.

И вообще, владеть информацией всегда полезно.

– Буду звонить Дане, держать тебя в курсе, – быстро пообещала Нина.

– Спасибо, – искренне поблагодарил он. – Мне туда лезть как-то… глупо.

Нина кивнула – она всегда правильно его понимала.

– Ты помнишь, где я раньше жила? – Нина задумчиво провела пальцем по клавиатуре.

– Конечно, – удивился Игнат. – Не мог же я забыть, как провожал тебя из школы.

– В моем подъезде жила девушка, с которой встречался Верин племянник. Мне сразу показалось, что я его где-то видела, а сегодня вспомнила. Наши подъездные кумушки считали девушку, как бы это помягче сказать… легкомысленной. Донесли сплетни до Веры, и племянник перестал с ней встречаться.

– Бывает, – улыбнулся Игнат.

– Как ты думаешь, может человек отомстить за то, что разрушили его счастье? – Нина подняла на него серьезные глаза.

– Когда это было? – уточнил Игнат.

– Сто лет назад.

– Через сто лет едва ли. – Он покосился на Нину и уже без улыбки сказал: – Веру убили из-за компромата. Убийство совершено профессионально. Днем, в полном народу парке. Никакая девушка такого сделать бы не смогла. Кстати, полиция знает про компромат?

– Понятия не имею.

Игнат рассеянно постучал пальцами по столу и поднялся.

– Когда ты теперь появишься? – спросила Нина.

– Не помню, когда следующий зачет. Послезавтра, кажется. Посмотри в расписании.

Игнат подмигнул подруге, покинул кафедру и быстро пошел по коридору к проходной.

Отчего-то ему было очень жаль Ксению Антоновну. С позавчерашнего вечера потенциальная теща вызывала у него симпатию.

* * *

Стихи и рассказы Натальи Александровны были и светлые и грустные одновременно. В некоторых рассказах встречались смешные места, но в целом осадок оставался нерадостный. Дана не была большим специалистом по литературным произведениям, но чувствовала, что рассказы не из самых плохих. Удивительно, что Наталья не пыталась их напечатать. Впрочем, в этом Дана не была уверена. Не исключено, что бывшая учительница пыталась пристроить свои труды в какое-нибудь издательство.

Одно ясно – Наталья Александровна счастливой не была. У счастливого человека видение мира должно быть более оптимистичным.

Вообще Дане стало казаться, что она хорошо понимает Наталью. А еще – Наталья очень похожа на нее саму.

Она, Дана, тоже хотела заниматься любимым делом и больше ничем. А еще никогда не стала бы искать другого мужчину, кроме Федора, даже если бы он на ней не женился.

Телефон зазвонил, когда она закончила читать очередной рассказ.

– Ты не занята, Даночка? – поинтересовалась Любовь Сергеевна. – Мне хочется, чтобы ты взяла что-нибудь на память о Верочке. Зайди, пожалуйста, девочка.

Дана прикинула, начнет ли Федор орать, узнав, что она опять отправилась к сестре убитой учительницы, и решила, что начнет.

– Спасибо, – поблагодарила Дана. – Сейчас зайду.

Брать что-то на память ей не хотелось, но отказываться было неудобно.

Она захлопнула ноутбук, заперев дверь, сунула ключи в карман джинсов, вспомнила, что забыла телефон, но возвращаться не стала.

В квартире бывшей учительницы все было не так, как еще два дня назад. На полу стояла большая коробка, рядом разложенные стопками книги. На диване – фарфоровые статуэтки. Статуэток было много, раньше они стояли между книг.

Беспорядок говорил о том, что хозяйка квартиры больше никогда сюда не вернется. Это было известно и раньше, но почему-то сделалось грустно.

– Пусть Сережа сдаст квартиру, – объяснила Любовь Сергеевна. – Деньги лишними не бывают.

Она взяла фарфорового тигра, подержала в руках и снова положила на диван. У тигра на лапе была щербинка.

– Все, что смогу, заберу. А остальное придется выбросить, хоть и жалко.

– Книги можно сдать в библиотеку, – посоветовала Дана.

– Да. У меня приятельница всю жизнь в библиотеке работала, обещала забрать.

Зазвонил городской телефон. Любовь Сергеевна медленно подошла к аппарату и сняла трубку.

– Нет, – вздохнув, ответила она кому-то. – Это ее сестра. Веры Сергеевны больше нет.

Женщина помолчала, нахмурилась, а потом решительно попросила:

– Приносите! Я вас жду.

Взгляд у Любови Сергеевны сделался сосредоточенным, она словно перестала замечать Дану.

– Компьютерный мастер, – посмотрев наконец на Дану, объяснила хозяйка. – Верочка, оказывается, просила его починить компьютер.

Кажется, женщине захотелось, чтобы Дана поскорее ушла.

Немедленно встать и уйти! Оставаться откровенно неприлично.

Дана наклонилась к разложенным безделушкам и взяла того самого тигра, которого до этого крутила в руках хозяйка.

– Можно я возьму вот это?

– Конечно, – улыбнулась женщина. Она о чем-то напряженно думала.

О том, что найдет в компьютере сестры. Дана тоже об этом думала.