Бес его знает, кто сидел в том помещении — то ли охрана тюрьмы, то ли особо привилегированные заключенные, но из-под тяжелой, плотно подогнанной крышки мини-погреба, искусно замаскированного кафельной плиткой, Фыф извлек четыре ящика водки. Сами ящики, понятно, давно превратились в кучу трухи, но стеклянные, плотно закупоренные бутылки, разлитые в далеком двадцатом веке, сохранились идеально. Странно, что тайник так и не тронули до самой Последней войны. Правда, вполне может быть, что старый персонал уволили или посадили за что-нибудь еще при Советском Союзе, а новый просто не знал про секрет.

— Водку явно не ключница делала, — удовлетворенно произнес шам, прямо на месте опорожнив старинную пол-литру.

Спиртное шамы всегда уважали. У себя на Острове частенько гнали самогон, усиливающий ментальные способности чуть ли не вдвое. Но на этом волшебные свойства алкоголя заканчивались, а вот последствия заквасов были самими что ни на есть человеческими. И череп ломило по утрам, и сушняк присутствовал, и со страшной силой тянуло на опохмел… Но разве могут такие мелочи испугать настоящего воина?

— Искусство требует жертв! — решительно произнес Фыф, швырнув в угол стеклянный раритет, после чего перетащил все бутылки в свою камеру на втором этаже. Что, кстати, Настя решительно не одобрила, после того как увидала шама на следующий день с жесточайшего бодуна.

— Ты это чего? — опешила кио, увидев набрякшие мешки под глазными щупальцами и мутный взгляд мутанта.

— Бдил, — коротко отбрехался шам. Но, подумав, добавил с усилием: — За кормовыми.

— Вижу, — задумчиво протянула Настя. — И, похоже, перебдел. Или недобдел. Кстати, сейчас надо бы тебе бднуть сто грамм, чтоб в себя прийти, и на будущее заканчивать с эдакими ночными бдениями.

— Поучи меня, женщина, — проворчал шам, про себя отметив, что кио его хамство понравилось. Аж щеки порозовели от удовольствия. Странно. Похоже, Насте понравилась идея считать себя не боевой машиной, а обычной бабой, которая — ну подумаешь! — всего-то и отличается от хомо улучшенной реакцией, танталовым скелетом и двумя милыми способностями: протыкать чужие организмы штыками, спрятанными в предплечьях, либо поджаривать их огненной струей, изрыгаемой из милого ротика с пухлыми губами. Называется, выбирайте из двух зол меньшее. М-да…

— И поучу, если это для твоей же пользы, — неожиданно мягко произнесла кио.

Фыф задумчиво посмотрел на нее.

— Насть, а ты коня, то есть фенакодуса на скаку остановить сможешь?

Кио пожала плечами, не подозревая подвоха.

— Да не вопрос. Ладонью в ноздри и…

— Я понял. А в горящую избу войдешь?

— Понятно, — проворчала Настя. — Тоже скачал с «ОКНа»[5]старинный фольклор? Кстати, «и шаму башку оторвет» вместо избы к сегодняшнему моменту лучше подходит. Пожалей себя, алкаш несчастный, от тебя ж перегаром несет, хоть закусывай.

И ушла на полигон метать свои железяки. А Фыф пошел за новой бутылкой. Надо ж, в конце концов, настоящему воину расслабиться хоть когда-нибудь…

Но сегодняшнее пробуждение было по-настоящему хреновым. Болело все тело, словно по нему толпа нео дубинами молотила. Даже глазные щупальца ныли и тянули голову книзу.

Фыф доплелся до окна, отодвинул живые шторы, глотнул свежего воздуха, поймал руками вдруг поплывший в сторону подоконник… и понял, что все, пора завязывать. Бросив напоследок тоскливый взгляд на полтора десятка полных бутылок, выстроившихся в ряд под стальными нарами, шам покинул свою камеру и, пошатываясь, спустился в тюремный двор.

Пара вооруженных нео, проходящих мимо, посмотрели на маленького шама с искренним сочувствием. Новые люди тоже могли при случае вылакать неслабое количество бормотухи, которую их племя варило из корней горюн-травы. Правда, Грок строго-настрого запретил подчиненным квасить на посту. А тем, кто не на посту, дозволил принимать внутрь не больше кружки в день для расслабления организма.

— Огненная вода кончилась? — участливо поинтересовался один из нео.

— Здоровье кончилось, — честно признался Фыф.

— Это плохо, — покачал головой второй «новый». — Здоровье пропьешь — удачу пропьешь.

И оба пошли дальше, беседуя о влиянии огненной воды на вкус печени убитого врага.

— Философы, блин, — прошептал Фыф, направляясь к колодцу, вырытому прямо посреди двора.

После ведра ледяной воды, вылитого на лысую голову, стало немного легче. После второго — лучше намного, правда, шам промерз до трясучки.

— В-все, — твердо произнес он, постукивая зубами. — С-слово шама. С с-сегодняшнего дня, даже если с-спир-товой родник найду…

— Трревога! — раздался громовой рев караульного нео с Часовой башни.

— Тррревога!! Тррррревога!!! — эхом разнесся клич по стенам и башням, подхваченный десятком луженых глоток охранников-нео.

И сразу все вокруг Фыфа пришло в движение. Словно из-под земли откуда-то во дворе появилось множество нео. Некоторые деловые, сосредоточенные и при оружии, но большинство с бестолково вылупленными глазами — кто спросонья, кто просто от неожиданности.

Правда, сосредоточенные довольно быстро навели порядок ревом, пинками и зуботычинами. Глаза инструктируемых подобным образом сородичей сразу же приняли осмысленное выражение. Потирая ушибленные места, они вихрем помчались выполнять указания десятников Грока. То, что деловые нео есть не кто иные, как младшие начальники лохматого воинства, Фыф узнал незамедлительно.

— Десятники!!! — проревел Грок, появившись из главного тюремного корпуса, естественно, во всей красе — при полной форме одежды и пулемете ДШК образца тысяча девятьсот тридцать восьмого года, болтающемся за спиной на брезентовом ремне стволом вниз, словно обычный автомат. — Перррвый, вторрой и трретий десяток на восточную стену, четверртый и пятый — на южную! Шестой в резеррве, ждать команды! Ясно?

— Так точно! — проревели сосредоточенные, и Фыф подивился от души. Оказывается, пока шам был в запое, простоватый с виду Грок сумел наладить среди младшего командного состава вполне воинскую дисциплину. А что рядовые первые тридцать секунд с бешеными глазами навыкате носились, так это нормально. Они почти во всех армиях мира так носятся по сигналу реальной боевой тревоги.

Внезапно суровый взгляд Грока пересекся с мутноватым шама.

— Фыф! — рявкнул лохматый вожак нового клана. — Своими коррмовыми командовать сможешь?

Вопрос был, что называется, по существу. Потому как если «не можешь», то габаритным сумоистам кирдык по-любому. Не неизвестные враги сожрут в случае удачного штурма, так защитники Бутырки схомячат на раз-два-три — тем более что это их законная, специально выращенная пища. К тому же не оправдавший надежд шам тоже может запросто стать десертом вместе с аппетитной Настей — против семидесяти нео никакие суперспособности не помогут.