На самом деле я куда больше боялся его, чем потери работы.

На следующий день меня вызвали к директору и сурово отчитали, дав понять, что, если я когда-нибудь опять стану кого-то задирать, меня тут же уволят. К тому же меня пересадили в другую часть комнаты — напротив тетушки почтенного возраста. В результате работа стала совсем скучной. Ну, по крайней мере, чувак не мог мне угрожать, и к концу рабочей недели я даже думать о нем забыл.

В пятницу вечером я решил пойти в клуб с подругой, и первым, кого я там встретил, оказался Джефф. Он тут же меня засек, и по выражению его лица я понял, что лучше бы нам переместиться в какое-нибудь другое заведение. Но моя подруга встретила там своих приятелей и мне пришлось остаться.

Чуть позже мне захотелось пописать, и, поскольку Джеффа нигде не было видно, я решил, что он уже ушел, и спокойно отправился в туалет. Встав около писсуара, я уже расстегнул штаны, как тут меня грохнули головой о стену, и я упал на пол. Подняв глаза, я увидел Джеффа: выражение его лица было достаточно красноречиво. «Получи, козел!» — сказал он и принялся пинать меня ногами и пинал до тех пор, пока кто-то не зашел в туалет и не оттащил его. Вызвали полицию, его арестовали, меня же отвезли в больницу с сотрясением мозга и несколькими сломанными ребрами.

В результате ему пришлось отсидеть три месяца за нападение — главным образом потому, что он уже привлекался к ответственности за рукоприкладство, о чем, кстати, не упомянул в анкете при поступлении на работу. Знай я об этом, точно не стал бы его задирать. Пусть я и был не прав, но, ей-богу, это была всего лишь шутка. И потом, говоря откровенно, у фанатов «Сити» не так часто бывает повод посмеяться, не правда ли?

Для большинства футбольных болельщиков игра сама по себе — только часть развлечения. Футбол — это не просто мероприятие, это целая культура, и она позволяет нам, мужчинам, вести себя так, как мы никогда не повели бы себя в обычной жизни. В частности, футбол дает нам возможность (и пусть немногие отважатся это признать) открыто выражать свои эмоции, которые при других обстоятельствах, по тем или иным причинам, мы предпочитаем скрыть. Скажите, например, когда вы последний раз просто так (не по поводу важной победы команды) заключали своего приятеля в объятья? Футбол позволяет нам изливать раздражение и гнев в атмосфере, оправдывающей эти чувства. Вся обстановка на стадионе — плевать, что там говорят «болельщики новой генерации», — вдохновляет на то, чтобы орать и бесноваться, с легкостью освобождаясь от негативной энергии. Все происходит мгновенно — стихийно и ярко. Так что мы получаем куда больше, чем просто девяносто минут развлечения. Речь идет о целой культуре эмоциональной разрядки.

Тягостное время между играми мы, фанаты, проводим за разговорами о футболе, продолжая жить и дышать им. Футбол просто-напросто требует, чтобы о нем говорили — дома и на работе, в пабе и даже в ресторане, как о том повествует Билли из Ипсвича.

ЗА УЖИНОМ

Это случилось пару лет назад. Я сидел в ресторане с цыпочкой, за которой увивался бог знает сколько времени, пока она наконец не согласилась поужинать со мной. Мы провели вместе с полчаса, все шло на лад, и я даже стал представлять, как затащу ее в постель.

Примерно в этот момент в зал вошли новые посетители и уселись за соседний столик. Две обычные пары, решившие сходить в ресторан, — ничего особенного. Мое дело тем временем было на мази, и я чувствовал, что подступает момент предложить цыпочке заехать ко мне. Тут до меня донесся обрывок разговора за соседним столиком, собственно, все, что я услышал, было слово «Сити».

Как вы понимаете, мое внимание моментально переключилось на тот столик: я готов был поклясться, что за ним сидят «желтые».[139]

Я вмиг забыл о еде и сладких надеждах на то, что будет после, и стал прислушиваться к чуши, которую они несли, — на случай, если они начнут поносить мой любимый «Таун», конечно же. Один парень все говорил и говорил о шансах «Сити» на конец сезона, о том, что им наверняка светит повышение в классе — всю эту обычную хренотень, и наконец дошел до главного. Разговор пошел об «Ипсвиче», и я весь обратился в слух. Этот мудак нес ахинею о том, будто бы «Ипсвич» в наших краях — как бедный родственник, что мы никогда не попадем в премьер-лигу и т. д. и т. п., а другой парень ему только поддакивал! Ну чем не доказательство, что все «вертолетики» — полные болваны? Какие еще нужны свидетельства?

К этому моменту я уже стал закипать, и моя цыпочка — тоже. Правда, не столько из-за дерьма, которое несли эти чуваки, сколько из-за того, что я так резко переключился с нее на их стрекотание. Как обычно в таких случаях поступают девицы, она начала выказывать знаки недовольства — но только я ее уже совсем не слушал, потому что те двое дошли до полного идиотизма. Они так рассуждали о будущем «Ипсвича», словно сами болели за миланский «Интер», не иначе.

Я больше не мог терпеть и наклонился к ним. «Простите, — сказал я, — но я случайно услышал ваш разговор и всю ту чушь, которую вы несете».

В этот момент моя цыпочка встала и ушла, а эти четверо тупиц уставились на меня разинув рты. Ну, я и пошел рассказывать им о славных моментах истории «Ипсвич Тауна» и обо всех матчах, в которых мы их разносили в пух и прах на протяжении многих лет. Я даже вставил кое-что о Роберте Чейзе[140]и Брайане Ганне вдобавок.

Тут, заметив неладное, к нам подошла официантка и поинтересовалась, всё ли в порядке.

«Нет, ни фига не в порядке, — ответила одна из женщин. — Этот человек нас донимает и оскорбляет». При этом она настолько свирепо смотрела в мою сторону, что официантка с мольбой в голосе попросила меня уйти.

«С удовольствием!» — ухмыльнулся я и покинул ресторан в превосходном расположении духа.

Я ехал домой и думал: пусть мне и не удалось затащить в постель цыпочку — я вполне компенсировал эту потерю тем наслаждением, которое получил, испортив вечер «желтым» ублюдкам. Тем более что им едва ли удастся быстро забыть о случившемся. Ну сами посудите: неужели я должен был сидеть и слушать, как они обливают грязью моих ребят? Покажите мне такого болельщика, который бы выдержал это.

Футбол — это игра не только для профессионалов или полупрофессионалов. Тысячи людей выходят погонять мяч по выходным, другие бьются в местных любительских турнирах в надежде, что их обнаружит какой-нибудь заблудший скаут, а чаще просто чтобы занять время до ланча или похода в паб. Но даже в таких соревнованиях есть противостояние, вызванное то ли соседством, то ли делами минувших дней, и страсти там бушуют нешуточные, а участвующие в них игроки бьются до разрыва аорты. Ведь вам, признайтесь, не раз и не два приходилось слышать о таких воскресных играх, которые превращаются в настоящие побоища. То-то и оно.