сам все почки вырежу, уроды», — ушел в свои мысли Миша, когда покинул эту импровизированную киностудию.

Глава 1.7

ГЛАВА 7

Кто такой Николай Колесов, и почему наш герой так жаждал с ним повидаться, а если повезет, то ещё и с неким Дмитриевым? Эти персонажи никто иные, как Коляся и Митрич. О них Миша узнал из подробной информации, что дала ему Ольга Глазьева. Работала она, резав людей, как раз через Колесова, но все принципиальные договоренности имела с вышестоящим Дмитриевым.

Михаил, конечно, уже имел на руках видеоматериалы с подробнейшими показаниями Глазьевой, которые, к слову, и натолкнули его на идею с «видеоблогом» для мажоров. Обнародуй их Миша, и он бы кардинально решил свою проблему с черными трансплантологами. Всеми и разом. Но он никаким образом не хотел замазаться в этом деле. Даже как просто упоминание. А вполне очевидной бы была его некая причастность, при таком внезапном желании Глазьевой сдаться с поличным, почти сразу же после разрыва с ним. Поэтому Михаил хотел выждать какое-то время, а уже после взорвать эту «бомбу». Но Коляся и Митрич испугали его своей резвостью и настойчивостью.

Оленька очень важна стала Мише. Наверное, более как символ, как ориентир, на который он всегда может выплыть из этого океана столичной грязи и мерзости. Да, он ее идеализировал, но всем нам, людям, свойственно нечто подобное. Наделение избранного объекта тем, что там навряд ли присутствует, либо является далеко не ключевым.

Сейчас Михаил стоял у небольшого ресторанчика кавказской кухни. По наблюдениям Глазьевой, Коляся не особо отличался приверженностью к каким-либо расписаниям, ритуалам или традициям. Но пожалуй, единственной его слабостью, причем которую он никак не скрывал, была грузинская кухня. К тому же конкретно в этом заведении он проводил неоднократно встречи с Ольгой. Но ключевым во всем этом было почти всегда одно и тоже время посещения. Да и поведение персонала заведения, если верить наблюдениям докторши, отчетливо говорило о завсегдатайстве Колесова здесь.

В общем, в аналитике Глазьевой этот небольшой семейный ресторанчик был указан, как почти единственное известное ей место регулярного посещения так интересующим Мишу лицом.

Спокойна пройдя внутрь, наш герой почти что детектива присел у окна и воспользовался меню. Ему предстояло некоторое время провести здесь, так как Коляся ожидался, если не с минуты на минуту, то в ближайший час — точно. Разумеется, если выкладки докторши верны.

Ждать пришлось совсем не долго. Миша еще не успел прикончить на удивление достойную снедь, как в помещение вошел соответствующий описаниям Ольги персонаж. Миша, естественно, предварительно поработал над своим лицом целительским инструментарием кольца. Да и новая его прическа никак не могла принадлежать тому лоху с залысинами, лицо которого Коляся четко помнил, по изученным фото и видеоматериалам.

Коляся хоть и выглядел простаком прямо из 90ых, но был умной и педантичной сволочью.

Вместе с ним в зал вошли еще двое, и один из них, повинуясь недовольному взгляду босса, тут же направился к с аппетитом уплетающему что-то вкусное одинокому посетителю за столиком у окна.

— Уважаемый, у нас частная встреча, вы не могли бы покинуть ресторан. Все за наш счет.

«Хренасе, — несказанно удивился Миша. — Я думал будут быковать. А тут столько обходительности и прям адекватности, что ли. Похоже, в сериалах нас обманывают».

— Отнюдь, любезный, — Миша естественно не мог не повыкаблукчиваться. А по джедайски махнув рукой, продолжил. — Пригласи-ка, братец, своего барина. Есть к нему дельце-с.

Нахрена Миша решил словоерсов в конце подсыпать, он и сам бы не ответил, но не каждый же день с голой жопой на авторитета ходишь, поэтому нервяки, кураж и все такое-с.

Бык под внушением отошел к недовольному Колясе и вернулся уже со вторым товарищем. И Миша решил не усугублять, а сразу же «помахал» и на того.

— Ребятки, босс поручил вам съездить в соседнюю область за тремя кубометрами березовых дров. Поедете на поезде. Уже нужно поспешить. Давайте-давайте, братцы, — а когда покинул столик и подошел к Колясе, который недоумевающим взглядом как раз провожал своих, шустро умчавших пацанов, Миша продолжил «джедайствовать». — Я — твой друг и самый важный для...

Ну и еще много слов, которые позволят Михаилу узнать интересующее его.

По результатам беседы, стало известно, что Глазьева — персона довольно опекаемая, но малоизвестная в их кругах. Достаточно будет зачистить тех двоих, что убежали, Колясю и Митрича. И всё. Неожиданно просто.

— Звони. Верни тех двоих болванов, пока они еще не уехали.

Пока же Коляся исправлял упущение Миши, сам он обдумывал, как бы всё сделать. И тут у него щелкнуло. Оля!

— Колян, дружище, а отзови-ка ещё и тех ребяток, которых ты послал на родину к лоху, ну который вокруг докторши крутился.

— Братан, так они уже и едут назад. С бабой его.

— Коля, если с его бабой что-то нехорошее произойдет? — но невероятным усилием придушив ненависть, Селин продолжил более конструктивно. — Я перестану тогда с тобой дружить! Позвони им срочно и убедительно доведи необходимость доставить ее, как фарфоровую вазу какой-нибудь китайской династии за пару лимонов вечнозеленых. Понял?

— Сделаю, не вопрос. Все будет путем.

Миша слегка остыл, но продолжал клясть себя нехорошими словами. Почему он раньше не догадался отослать Оленьку из города? Еще когда сам уходил от слежки. Ведь не сложно было догадаться, что выйти на нее плёвое дело.

— Все путем. Бабу везут. Трогать ее, не трогали. Кусалась. А портить не велено было. Вечером будут.

— Ясно. Поехали!

Миша решил заканчивать уже со всем этим. Он был зол, решителен и безжалостен.

****

Где-то в столице.

Дмитриев сидел за крепким дубовым столом, на стене висел портрет главы государства.

— Кузнецов, сводку по области. Я жду уже пятнадцать минут!

Сообщив свое недовольство секретарю, этот крупный столичный чиновник отпустил кнопку и вернулся к работе с документами. Спустя какое-то время секретарь сам его вызвал и сообщил о посетителе.

— Коляся, проходи. Что там у тебя? Ты чего такой смурной? — поприветствовал вошедшего Дмитриев.

— Это ты ссука! Ты все-е-еооо...

Колесов выглядел плохо. Но его недавно обнаружившиеся проблемы со здоровьем не помешали ему произвести 8 выстрелов в Дмитриева Анатолия Дмитриевича, известного в узких кругах как Митрич. А после, Колесов, серея лицом, сполз по стенке, разрывая дорогую сорочку на груди и сжимая то место, где было сердце, что вот-вот остановится.

****

Миша удовлетворенно кивнул, когда