марево сна и неприятной вязкости. Рядом пикают какие-то приборы, сама я лежу на кушетке. Пытаюсь встать, но кружится голова, а во рту сухо, как в пустыне.

— Кристина! — воскликнул мужской голос.

Перевела взгляд на Витю, который с тревогой и виной во взгляде подорвался ко мне со стула и подошел ближе, беря мои руки в свои ладони.

— Слава богу, ты в порядке, — выдохнул парень, лоб которого пересекала марлевая повязка.

— Вроде да, — растерянно ответила, чувствуя боль в висках.

Двинула немного головой, но замерла, когда перед глазами всё закружилось.

— Я не справился с управлением. Хорошо, что мы избежали лобового столкновения со столбом, иначе царапинами бы не отделались, — ухмыльнулся Ланковский и присел на краешек моей кушетки. Судя по обстановке, находились мы в больнице.

— Не твоими стараниями, идиот, — процедил сквозь зубы Загорский, неожиданно появившийся в дверях.

Витя на эти слова стиснул челюсти, но промолчал, хотя его глаза сверкнули ненавистью. Не будь мне так плохо, отшатнулась бы, но усилием воли не делала резких движений.

— Что со мной? — задала вопрос вслух, но вместе с Дамиром в палату вошел и врач, так что ответ я получила именно от него.

— Да вы в рубашке родились, дорогая, так, отделались царапинами да небольшим сотрясением, — добродушно усмехнулся он, а затем приступил к осмотру.

Парни всё это время молчали, хотя вокруг чувствовалось напряжение, а от них самих ощутимо искрило.

— Когда я могу уйти? — спросила, не желая оставаться здесь дольше необходимого.

— Я бы рекомендовал остаться на сутки для наблюдения, но по вашему лицу вижу, что вы решительно настроены избавиться от моего общества, — пошутил врач, но я уже услышала всё, что хотела, поэтому кивнула для наглядности. — Что ж, тогда подготовлю документы, и можете идти.

Когда мы остались втроем наедине, ощутила себя неловко. Не хотела я видеть сейчас ни Витю, ни Дамира. Последний облокотился бедром о косяк двери, сложил руки на груди и с интересом наблюдал за мной. Вид у меня явно был непрезентабельный, и я неосознанно поправила волосы, заправив выбившуюся прядь за ухо.

— Не оставишь нас наедине? — повернулся к сопернику Ланковский, бычась и указывая кивком головы на выход.

— Чтобы ты еще какой номер отколол? — вздернул бровь Дамир, а мне захотелось рассмеяться. Они оба походили на двух самцов оленей, не поделивших территорию. — И для чего же ты собираешься остаться наедине с Кристиной?

Мне бы удивиться, что я уже не Тина в его устах, но голова так раскалывалась, что логика сегодня мне отказывала. Больше всего я переживала о родителях, знают ли они, что со мной случилось, и как мне всё им объяснить. Ведь о Вите, который появился в моей жизни, они еще не в курсе.

— Не твое дело, Загорский, мы сами разберемся, — процедил Ланковский и дернул плечом. — Думаю, тебя твоя девушка заждалась, с выпиской своей девушки я разберусь сам.

«Своей» он выделил, прямым текстом говоря сопернику, что тот лезет не в свое дело.

— Дина здесь? — вскинула голову, перебивая их перепалку.

— Нет, — ответил Дамир, и я отчего-то облегченно выдохнула. Она была моей лучшей подругой, так что моя реакция даже мне была непонятна, но анализировать я не стала.

Скандал всё набирал обороты, и если Витя экспрессивно махал руками, то вот в Дамире меня поразила выдержка, с которой он отвечал на каждый аргумент парня.

— Я сама разберусь, уходите оба, — просипела и поднялась кое-как, опуская ступни на пол.

Мои кеды стояли рядом, такие же потрепанные и потертые. На секунду стало стыдно, что кто-то из них снимал их с меня, но быстро отогнала эту нелепую мысль.

— Ты слаба, я тебя подвезу до дома, — глубокий баритон Загорского снова ворвался в мое сознание, и от того, насколько он прав, мне хотелось лишь сильнее его ударить.

— Проваливай, тебе же сказали, я сам довезу Крис, — набычился Витя, которого раньше я не видела таким агрессивным. Казалось, будто сейчас вся шелуха слетела с него, оголяя нутро, которое меня напугало.

— И на чем же? Твой покореженный автомобиль мало пригоден, не находишь? Тебе же еще и со страховой проблемы решить надо, ты не спешишь? На твоем месте я бы поторопился, пока отец тебе нагоняй не устроил, — холодно ухмыльнулся Дамир, а вот Витя, наоборот, побледнел, открыл рот и снова его закрыл.

— Ты ему сообщил? — сглотнув, с ненавистью спросил Ланковский.

— Больно надо, — презрительно дернул губой Дамир и перевел взгляд на меня, нахмурился, что-то ему явно не понравилось.

Я наблюдала за их разговором с неким удивлением. Еще в машине поняла, что они давно знакомы, и их что-то связывает, но не думала, что у них какое-то противостояние между собой.

— Иди, Вить, — подала голос, чтобы поскорее избавиться от них обоих. Мне жизненно было необходимо остаться наедине с собой.

— Никуда я не уйду, в конце концов, я твой парень, — упрямо поджал губы и качнул головой.

Прикусила губу и опустила глаза в пол.

— Мне кажется, мы поторопились с этим, — пробормотала тихо, но в тишине мои слова прозвучали довольно громко, так что быть неуслышанной мне не грозило.

Воцарилось молчание, взгляд я поднимать опасалась, но после сегодняшней сумасбродной гонки и ее печального окончания мне о многом стоило подумать.

— Не понял, — потерянно, но в то же время неверяще произнес Витя, — ты меня что, бросаешь? Ты?

Последнее уточнение неприятной резью прошлось по внутренностям, но я отбросила крамольные мысли из головы. Он ведь не ведает, что говорит, ведь правда? И пренебрежение в его голосе мне лишь показалось.

— Нет-нет, ты что, просто нам надо сделать паузу, — залепетала, пытаясь сгладить конфликт, которого мне хотелось избежать.

— Ты плохо расслышал? Тебе здесь не рады, — съязвил, проявляя инициативу, Дамир, и я сжала кулаки, вскидывая голову. Да какое право он имел сейчас вмешиваться в чужие отношения?!

— Что, думаешь, и на этот раз выиграл? Ты еще пожалеешь об этом, Загорский! — вспылил Ланковский и практически выплюнул эти слова тому в лицо. Затем глянул на меня и скривил губы: — Дура, на него меня променяла, да? Не обольщайся, он никогда на тебе не женится!

Я не успела его остановить, чтобы объяснить, что он всё неправильно понял, как за ним уже с силой хлопнула дверь, да так сильно, что посыпалась штукатурка. Я ощутила боль в ребрах, мелькнула мысль о возможных трещинах, даже стало сложно дышать от нехватки воздуха и какой-то неправильности происходящего. За переживаниями не сразу поняла, что мы с Загорским остались наедине.

Глава 14

Я поднялась