– Тогда почему миска открыта? Я не собираюсь есть из тарелки, из которой кто-то уже ел.

– Ого, – неожиданно произнёс Давид и посмотрел за спину Артура. – Это что, оригинал Моны Лизы у вас в доме?

В памяти Артура всплыло внутреннее убранство особняка, и среди него не было ни одной картины. Стены их дома украшало лишь изображение лошади на дыбах. Его транслировал телевизор, встроенный в стену. Это изображение исчезало, когда они смотрели фильмы.

В недоумении Артур оглянулся и не увидел за спиной никакой Моны Лизы, о которой говорил курьер. Оборачиваясь, он в то же время снимал фольгу с миски, чтобы взглянуть на пюре поближе.

Когда Артур повернулся к курьеру, то увидел перед собой оружие, направленное ему в живот. Это был старый огнестрельный обрез, который часто мелькал в фильмах. Мгновенно он вспомнил, как в «Железном Кулаке» выстрел из такого оружия взорвал голову одному из преступников, словно та состояла из зефира. Даже не знакомый с анатомией Артур понял тогда, что эффект от выстрела был показан гипертрофированно, для создания комичного эффекта. В том фильме использовали слишком много пакетиков с кровью.

Артур повернулся в сторону курьера именно в тот момент, когда тот передёргивал затвор. Словно в замедленной съёмке Артур наблюдал за человеком перед ним. Он не видел, но слышал, как патрон с сотней крохотных дробинок перемещается из магазина в патронник.

– Бон аппетит, мальчик, – медленно произнёс Давид. Его будто снимала камера с миллионом кадров в секунду, чтобы замедлить изображение в десятки раз. – Семья Салахуддин передаёт привет.

Левая рука Артура потянулась вперёд, тогда как его сознание следило за всем со стороны. Казалось, тело взяло над ним контроль и сейчас действует само – настолько сильно он испугался. Он смотрел, как его левая рука тянется к дулу оружия, тогда как Давид собирается нажать на спуск. Это происходило невероятно долго, словно они оба были пьяны и сейчас соревновались в медлительности.

Рука Артура схватила ствол оружия и начала медленно поднимать его вверх – к плечу. Часть сознания подсказывала ему, что уводить ствол влево нельзя – там находился Кармакс. Тем временем Давид начал нажимать на крючок. Это было соперничество двух черепах: кто из них быстрее доползёт до финиша. В замедлении Артур слышал, как сжимается пружина внутри оружия, как скрипит спусковой механизм, когда грубый палец с волосами на костяшках давит на него. Он старался приподнять ствол оружия быстрее, но это не удавалось – его тело было таким же медленным, как и у соперника.

По внутренним ощущениям это заняло больше минуты. Артур чувствовал ту область, куда был направлен дробовик: по ней бегали мурашки. Сначала они находились в области пупка, затем сместились вверх к солнечному сплетению, а следом – к рёбрам и ключице. Когда ствол поднялся достаточно высоко, чтобы траектория выстрела пролегала мимо его тела, прозвучал выстрел. Насколько он был громким, Артур не понял, так как в его левом ухе слышался лишь высокочастотный писк. В нос ударила вонь. В последний момент Артур закрыл глаза и почувствовал, как крохотные частички пороха бьют по векам. Он остался зрячим только потому, что большинство газов ушло вперёд, а не в сторону.

Открыв слезящиеся глаза, Артур увидел, как Давид пытается вырвать оружие из его руки. Он дёргал дробовик на себя, и в этот момент частичка сознания Артура стала нашёптывать ему:

«Запусти гороховое пюре ему в лицо!»

Это показалось ему отличной идеей.

Артур смотрел, как его правая рука поднимается и швыряет миску горохового пюре точно в бородатую физиономию Давида. Целый контейнер горячей субстанции с луком и морковью врезается в лицо Давида, вязкая масса покрывает его толстым слоем, закрывает обзор.

Стеклянная миска летит на каменную дорожку и покрывается сетью трещин. Раздаётся второй выстрел: на этот раз направленный точно вверх. Ствол от выстрела нагревается ещё сильнее.

Только в этот момент Артур, наконец, смог прийти в себя. Его сердце стучало, в голове кружилось. Кем бы ни был незнакомец, он намеревался убить его.

Давид снял с лица слой горохового пюре, обнажив скалящееся в ярости лицо. Мужчина явно не ожидал, что ему окажет сопротивление семнадцатилетний парень, выглядящий как чемпион шахматного клуба.

Резким движением Артур вывернул оружие из рук Давида и пнул ногой в живот. Давид отскочил назад, выхватив у него из-за пояса флиссу. Несколько секунд они стояли друг напротив друга.

Будь Артур чуть сообразительнее, он пришёл бы в себя и захлопнул перед непрошеным гостем дверь, но его будто парализовало. Он мог двигаться лишь тогда, когда ему что-то угрожало.

Давид словно решал, что ему делать: напасть или убежать. Из посёлка вела только одна дорога, охрана у единственных ворот наверняка услышала выстрел и будет ждать тех, кто попытается сбежать.

Артур не знал, что это за семья Салахуддин, о которой говорил Давид, но она явно заплатила ему огромные деньги и ждала результата. Возвращаться назад Давиду было слишком опасно после провала задания.

– Лучше убегай… – посоветовал Артур, поскольку увидел, что мужчина колеблется.

С яростным криком мужчина бросился на Артура, замахнувшись флиссой из-за спины. Быстрым движением Артур вытащил вакидзаси. Движения Комацу Хомада, увиденные ранее в фильме, словно передались мышцам. Он никогда не упражнялся с мечом, но чувствовал, что умеет им владеть. Устройство в его голове позволяло повторять всё, что он увидел, так, словно занимался этим всю жизнь.

Удар Артур парировал клинком. Раздался стук, совсем не похожий на соприкосновение двух металлических объектов. Такой звук могли бы издать две деревянные палки. От удара на флиссе осталась зазубрина, тогда как на вакидзаси не появилось и намёка на дефект. Клинок, состоящий из тысячи слоёв рафинированной стали, достигавший максимальной прочности на режущей кромке, даже не почувствовал сопротивления другого меча.

Со стороны Артур и его соперник больше напоминали клоунов из средневекового цирка, чем настоящих бойцов. Один из них щурился, из глаз без перерыва текли слёзы, а лицо второго было измазано жёлтым веществом.

Перед взором Артура проносились все просмотренные сцены из экранизации «Призрачного Мечника», все удары, блоки, парирования, акробатические трюки. Перед ним сейчас стоял целый арсенал приёмов, которым он мог одолеть соперника, оставалось только выбрать. Артур мог бы ударить соперника между ног, сместиться вбок и ударить локтем, плечом или головой. Увести меч в сторону и попытаться полоснуть соперника по горлу. Порезать мышцы на ногах, выкрутить руки и вырвать клинок из ладоней. Всё, что делали фехтовальщики в фильмах, он мог использовать.

Они стояли друг напротив друга со скрещёнными мечами, и в лице Давида Артур видел нараставшую ненависть. Его противник хотел закончить это сражение как можно быстрее. Внезапно Артур заметил, как тот тянется свободной рукой за спину. Там мог оказаться нож или перцовый баллон, пистолет. Что угодно, что перевернёт сражение в его пользу. Необходимо было действовать немедленно.

«На флиссе нет гарды!» – произнесла частичка его сознания.

«Что это значит?» – спросила вторая.

«На нём нет защиты для рук!»

Из-за спины Давида появился нож, нацеленный в живот Артура. Собрав все силы, Артур надавил на вакидзаси, и его лезвие заскользило в сторону руки Давида, тогда как флисса направилась к его собственной. Движение вышло очень быстрым, их клинки начали складываться как ножницы, и в следующее мгновение флисса напоролась на защиту рук вакидзаси, а тот, в свою очередь, не встретил на своём пути никакого сопротивления и погрузился в запястье соперника.

На каменную дорожку полетела отрубленная кисть и следом за ней флисса.

Дальше произошло совсем невероятное: Давид оттолкнул Артура и побежал вглубь особняка. Он будто не заметил своей конечности, оставшейся снаружи. Длинными шагами он преодолел гостиную и спустился в подвал.

В руках Артура появился танто. Он знал, что может метнуть его и попадёт мужчине точно в спину, но предпочёл оставить его при себе.

Вдвоём с Кармаксом они осторожно спустились в подвал и увидели проём в стене, через который скрылся неудачливый убийца. Сейчас тот должен был мчаться по канализации прочь от особняка, чтобы