красовалось фирменное клеймо Мастодонта. Этому человеку фактически принадлежали несколько карликовых стран в восточной Европе, которые он превратил в филиалы своей корпорации. Как поговаривали, и не без оснований, европейский синдикат принадлежал ему же.

– Вот, – сказал Алексей. – Короче, неприятностями ты затарился на всю оставшуюся жизнь. Это значит, что новых тебе искать уже не надо.

– Да я и не ищу, они сами за мной приходят.

Панкрат постарался, чтобы это прозвучало как шутка, хотя на его нынешней душе скребли кошки. Кошки были черные и очень когтистые.

– Вообще, говорят, прошлое не по ее части, – задумчиво проговорил Алексей. – Она обычно практикует отправку неугодных в послежизнь, а не наоборот. Должно быть, это что-то личное.

– Очень личное, – подтвердил Панкрат.

– Некропреступление?

– Ага.

– Тогда понятно, при чём тут ты, – сказал Алексей. – Надеюсь, ваши разборки могут подождать до следующей жизни. В этой у вас слишком разные весовые категории. Короче, у меня есть один надежный друг в Гонконге.

– Спасибо, – ответил Панкрат. – Очень кстати, но попозже. Сейчас мне от тебя кое-что нужно.

– Билет на дирижабль до Гонконга? – спросил Алексей.

– Нет. Гель с сетчаткой для глаз, накладной живот с карманом, набор инструментов Д2 и перчатки с лапами. Чем тоньше, тем лучше. И документы на имя Никиты Осокина.

– Еще раз для непонятливых, – четко и раздельно произнес Алексей. – Ты стоишь на дороге у психопатки, которая является единственной и очень любимой дочкой самого влиятельного мафиози в Европе.

– Это тоже личное, – ответил Панкрат. – Сможешь собрать всё к утру?

– По-моему, я не того человека упёртым назвал, – проворчал Алексей.

– Я думал, ты меня знаешь, – Панкрат усмехнулся.

– Знаю, – сказал Алексей. – Тоже мне, одинокий волк. Ладно, заказ заберешь у Никанорыча. И еще. Раз уж ты собрался воевать до конца, я тебе тут нового друга нашел. Повиси немного, я передам ему трубочку.

В трубке раздалось тихое шуршание. Панкрат озадаченно хмыкнул. Друзей у Алексея было много, но, по правде говоря, далеко не все они были дружелюбными людьми. К примеру, прошлой осенью один друг, который оказался полицейским псиоником, выжег мозги другому другу, которому пришла в голову неудачная идея быстро разбогатеть на продаже тяжелых наркотиков. Мол, он бы всё равно загнулся на каторге, а так хоть данные по поставщикам товара слил. Своя логика в этом была, но Панкрат сомневался, что несостоявшийся наркоторговец был с ней согласен, когда его расплавленные мозги вытекали из ноздрей.

В трубке снова послышалось шуршание.

– Здравствуйте, Панкрат, – сказал густой бас. – Меня зовут Одинец Владимир Петрович. Я – комиссар некрополиции… Вы меня еще слушаете?

– Да, – ответил Панкрат, стараясь, чтобы его голос звучал спокойно.

Комиссар – это не следователь какой-нибудь. Даже не старший. Это еще двумя ступеньками выше. Его уровень – интересы транснациональных корпораций и того, что еще оставалось от государств. С другой стороны, это так же означало, что такая мелкая сошка, как рядовой взломщик могильников, комиссару обычно не интересна. Панкрат едва удержался, чтобы не выдать в трубку облегченный вздох.

– Отлично, – сказал комиссар.

– Но я слегка удивлен, – добавил Панкрат. – Что аж комиссар снизошёл до моей скромной персоны.

– Не прибедняйтесь, – ответил комиссар. – То, что вас еще не взяли – это не ваша заслуга, это наша недоработка. Даже без доказательств ваше досье – увлекательное чтиво. Особенно мне понравилось, как вы сумели провернуть дело с закладкой близнецов. Но вы правы. Меня гораздо больше интересует Динамит. А вас, как я понимаю, интересует возможность избежать встречи с ней. Мы можем договориться.

– Вообще-то, я бы предпочел уклониться и от нашей с вами встречи, – сказал Панкрат.

– Понимаю, – ответил комиссар. – Хотя по мне теплая камера предпочтительнее сырой могилы, но у каждого своё мнение на этот счет. Я готов пойти вам навстречу в этом вопросе. Если, конечно, вы готовы пойти навстречу мне.

– Это зависит от того, что именно вы от меня ждете.

– Не будем ходить кругами, – сказал комиссар. – Я поступил не вполне корректно и подслушал ваш разговор с Алексеем, но и без этого мне было понятно, что речь идет о серьезном некропреступлении. Сканер прошлого, взломщик могильников – не так уж трудно сообразить, в каком времени искать корни.

– Есть версия, что речь идет о несчастном случае, – осторожно сказал Панкрат.

– Вы в нее верите? – прямо спросил комиссар.

Панкрат подумал и решил ответить честно. Кто знает, вдруг этот комиссар еще и псионик?

– Нет. Это убийство, и я смогу это доказать.

– Хорошо, но без системы правосудия доказательства преступления стоят немного, – заметил комиссар. – А я как раз представляю эту систему. Может быть, передадите доказательства мне?

– Мне еще нужно кое-что сделать, – уклончиво ответил Панкрат.

– Я могу помочь?

– Я бы предпочел не быть вашим должником.

– Как угодно, – сказал комиссар. – Просто помните, что если вы хотите довести дело до конца, вам нужен я. А я хочу достать Мастодонта, и мне нужны вы. Вместе мы можем побить мафию. В одиночку вы не сможете. Это только в кино одинокий герой побеждает систему. В жизни против одной системы нужна другая.

– Я, как вы в курсе, вполне успешно боролся с системой по имени Некрокорпорация, – уточнил Панкрат.

– Пока за вами стояла система черного рынка биотехнологий и посредник с его системой подбора клиентов, – напомнил комиссар. – Но сейчас эта система не может защитить вас. А та система, которую представляю я, может. Мы можем спрятать вас там, где мафия вас не достанет. Обещаю вам это. Что вы мне на это скажете?

– Мне надо подумать, – сказал Панкрат.

– Правильно, – согласился инспектор. – Утро вечера мудренее. Жду вашего звонка, скажем, часиков в восемь. На этот же номер. Я распоряжусь, чтобы его перевели на меня.

В трубке раздались гудки. Панкрат еще с полминуты держал ее в руках, полностью погрузившись в осмысление новых фактов. Потом он повесил трубку и завалился на кровать. Ти взглянула на него поверх книги.

– Мне убавить свет? – спросила она.

Каким-то образом клон заставила очевидный вопрос звучать предельно двусмысленно. То ли она спрашивала, не будет ли свет мешать Панкрату спать, то ли – не будет ли свет мешать Панкрату спать с Ти. Взломщик мысленно вздохнул. Ти ему нравилась. Нравилась не только внешне, хотя и внешне она заслуживала самой высокой оценки.

Ее выращивали как девушку эскорта, и ее создатели постарались создать само совершенство: милое личико, стройное тело, длинные ноги. Пуговицы на блузке Ти расстегнула – клоны тоже страдали от жары – а под блузкой ничего больше надето не было. Для клонированных девушек эскорта грудь наращивали с дополнительной группой мышц, чтобы они были