Нелепо раскрашенный кабриолет покатил дальше, а я уже было всерьез принялся понукать своих мулов, как вдруг внимательно разглядывавший меня молодой парень из Гальего снял шляпу и весьма вежливо поинтересовался:

— Не с Брекенриджем ли Элкинсом свел меня счастливый случай?

— Похоже на то, — столь же вежливо ответил я.

— Какая жалость! — с неподдельной горечью в голосе заявил этот достойный юноша. — Ведь тому самому Прохвессору вовсе нету никакой нужды тащиться в Пьяную Лошадь в поисках всяческих там безумных созданий. Потому как прямо сейчас в Гальего обретается один малый, свихнувшийся, что твой клоп на ярком свету. И этот малый есть не кто иной, как ваш собственный родной двоюродный брат Медведь Бакнер!

— Как?! — сильно вздрогнув от неожиданности, переспросил я. — Что за чушь ты несешь?!

Ведь до сих пор среди всех моих родичей, вплоть до самых отдаленных пращуров, еще ни разу не приключалось ни единого случая умопомешательства. Ежели, конечно, сбросить со счетов старого Исайю, внучатого дедушку Медведя Бакнера, который однажды настолько сильно повредился умом, что даже проголосовал против Гикори Джексона.

Но уже к следующим выборам, усилиями всего нашего клана, горячо любимый всеми родичами старый Исайя сумел укрепить свое малость пошатнувшееся душевное здоровье и впредь голосовал только так, как подобает истинному джентльмену.

— К сожалению, я сообщаю вам одну только правду, — ответил мне парень. — Ваш двоюродный брат страдает от галлюцинаций. Считает, будто вскоре должен жениться на одной девушке из Пьяной Лошади, по имени Энн Уилкинс. Но беда в том, что девушки с таким именем просто-напросто не существует в природе! Совсем недавно, прямо в салуне, с Медведем Бакнером приключился очередной припадок, и я в слезах покинул Гальего, не в силах более лицезреть жалкие руины, оставшиеся от некогда столь благородного джентльмена! Я даже опасаюсь, как бы он не причинил вреда самому себе, ежели его немедля не изолировать!

— Дьявол и преисподня! — воскликнул я, не сумев сдержать страшное волнение. — Да неужели же все это правда?!

— Это такая же святая правда, как и то, что меня зовут Лем Кемпбелл! — заявил парень. — Слово джентльмена! И вот, увидев вас, мне подумалось: вдруг вам, как ближайшему родственнику достойного Медведя, удастся как-нибудь препроводить его в мой загородный дом, находящийся не далее чем в нескольких милях к югу от Гальего, и удержать его там в течение хотя бы нескольких дней. В надежде на то, что за это время он хоть немного успокоится и, быть может, вновь вернет себе временно утраченный рассудок…

— Ну нет! У меня появилась еще куда более лучшая идея! — воскликнул я, спрыгивая с фургона и привязывая мулов к ближайшему дереву. — Следуй за мной! — скомандовал я малому, мигом вскочив на Капитана Кидда.

Разноцветная повозка Прохвессора только что скрылась за ближайшим поворотом, и я, не мешкая, во весь опор припустил вдогонку. К тому моменту, как мне удалось нагнать кабриолет, Лем Кемпбелл прилично поотстал.

— Кажись, ты говорил, будто твоим снадобьем можно лечить всех тварей земных? — требовательно спросил я у Прохвессора, так резко осадив Кэпа рядом с повозкой, что нас всех окутало громадное облако пыли. — И людей, значит, тоже?

— Всенепременнейше! — с глубокой убежденностью в голосе заявил Латимер.

— Тогда немедля поворачивай в Гальего! — велел я. — Там для тебя как раз имеется отличный пациент!

— Но ведь Гальего — это просто небольшой поселок где-то в самой глуши! — попробовал возразить Латимер. — Тогда как в достославной Пьяной Лошади имеется несколько салунов; к тому же там совсем рядом проходит железная дорога и…

— И ты еще смеешь лепетать что-то о железной дороге, когда на карту поставлен человеческий рассудок! — яростно взревел я, выхватив свой сорок пятый, и, совершенно непроизвольно, отстрелил несколько пуговиц от сюртука Прохвессора. — Я покупаю все твое бешеное пойло! Чохом! А ну, живо! Поворачивай лошадей и счас же дуй прямиком в Гальего!

— Нет, нет! Не надо! У меня даже в мыслях не было вам противоречить! — сильно побледнев, поспешно пробормотал Латимер. — Эй, Мешак! Разве ты не слышал, о чем нас только что попросил вот этот весьма уважаемый джентльмен? Ну-ка, вылезай из-под козел и заворачивай лошадей назад!

— Как шкажете, машша Прохвессор! — ответил Мешак, опасливо выглядывая из-под сиденья.

Кабриолет развернулся в обратную сторону как раз к тому моменту, как к нам подскакал Лем Кемпбелл. Тут я вытащил из кармана штанов комок смятых бумажек, какими меня снабдил старик Голландец, и сказал молодому человеку:

— Хватай баксы! Закупишь на все в Пьяной Лошади жратвы, а потом переправишь ее в скотоводческий лагерь Буйного Голландца; сейчас он стоит на Малом Янктоне. А я прямо счас еду в Гальего и забираю с собой продуктовый фургон, потому как иначе мне будет просто не на чем переправить братца Бакнера в твой загородный дом!

— Насчет жратвы не волнуйся! — заверил меня Лем Кемпбелл, деловито запихивая баксы к себе в карман. — Это дело я беру целиком на себя. Слово джентльмена! А ты уж пригляди там за Бакнером, хорошо? Нет, ну как все-таки здорово! Ведь стоило мне тебя увидеть, и я тут же понял, что на тебя можно смело положиться. Целиком и полностью!

Ладно. Парень растолковал мне, как добраться до его дома, после чего пришпорил своего скакуна и помчался в Пьяную Лошадь. Ну а я, поторапливая Капитана Кидда, двинулся назад по дороге. Обгоняя кабриолет, я чуток придержал Кэпа и проорал:

— Следуйте за мной, в Гальего! Пускай кто-нибудь из вас пригонит туда мой продуктовый фургон, который сейчас стоит у развилки. И смотрите, не вздумайте смыться, воспользовавшись моим временным отсутствием!

— Подобная ужасная мысль просто никак не могла прийти мне в голову, — пролепетал Латимер дрожащим голосом. — Езжайте себе вперед и ни о чем не беспокойтесь. Мы последуем за вами со всей скоростью, на какую способны!

И чуть погодя я уже во весь опор пылил по тропе, ведущей на Гальего.

Этот поселок оказался настолько мал, что в нем имелся лишь один-единственный салун, подъезжая к которому я явственно расслышал знакомый яростный рев. Затем дверь салуна вдруг слетела с петель и через дверной проем, один за другим, ласточкой выпорхнули три или четыре парня.

Пролетев ровно по семнадцать с половиной ярдов, они рядком чинно встали на уши в придорожной канаве. Едва бедолагам удалось подняться, они тут же неверными шагами (но весьма быстро) устремились куда-то в неведомую даль.

— Да уж! — вслух подумал я. — Похоже, братца Медведя мне долго искать не придется!

* * *

Этот мерзкий Гальего сейчас выглядел в точности так же, как любой другой мелкий городишко, где вздумалось малость гульнуть и повеселиться моему двоюродному братцу.

Все двери и ставни домов и лавок были заперты наглухо. На улицах — ни единой живой души. И лишь на противоположной от салуна окраине городка виднелась быстро уменьшавшаяся фигурка всадника, во весь опор гнавшего свою лошадь по направлению к холмам. Не знаю, по какой причине, но я почему-то был готов поклясться, что этот малый — местный шериф.