– Ну, эта вилла не маленькая. И ты тоже необычный. Ты воспринимаешь роскошную жизнь как должное. Пока мы здесь, я буду постоянно тебе об этом напоминать, так что, надеюсь, ты научишься ценить то, как тебе повезло. Где моя спальня?

В глубине души она надеялась, что здесь только одна спальня.

– Гостевая комната там, – показал Ник. – Чувствуй себя как дома.

Значит, он не собирается делить с ней постель. Для него это в самом деле была только одна ночь.

Говоря себе, что все к лучшему, Лили прошла в просторную, светлую спальню. Кровать была застелена бельем кремового и белого цвета. На стенах висели картины современных художников – мазки глубокого синего цвета на больших холстах придавали интерьеру стильность. В углу стояла изящная ваза.

Лили сразу же ее узнала.

– Это работа Скайлар.

Ник взглянул на нее с любопытством:

– Ты знакома с автором?

– Скайлар Темпест. В колледже они с Британи были лучшими подругами. Ее игра с цветом уникальна, а эту вазу я знаю очень хорошо, потому что мы с ней обсуждали ее. Она интересовалась гончарным искусством и использовала некоторые из минойских узоров. – Лили опустилась на колени и провела рукой по гладкой поверхности стекла. – Это из коллекции «Средиземноморское небо». У Скайлар была небольшая выставка в Нью-Йорке – не только стекло и гончарные изделия, но также драгоценности и пара картин. Она безумно талантлива.

– Ты была на той выставке?

– К сожалению, нет. И я не претендую на соавторство, хотя рассказывала ей о минойских мастерах. Поверить не могу, что у тебя есть одна из ее работ. Как ты ее приобрел?

– Я был на выставке.

– В Нью-Йорке? Как ты узнал о ней?

– Я видел ее работы в Гринвич-Виллидж и купил одно из ожерелий для… – Ник осекся.

– Для одной из своих женщин, – подхватила Лили. – Мы не состоим в отношениях, Ник. Тебе не надо следить за словами. Даже если бы у нас был роман, тебе все равно не пришлось бы следить за словами.

– По своему опыту знаю, что женщины не любят слушать о своих предшественницах.

– Ну, чем больше я узнаю о твоих женщинах, тем меньше удивляюсь. Расскажи, как ты вышел на Скайлар.

– Я спросил, где можно увидеть другие ее работы, и мне рассказали о выставке. Я добился, чтобы меня пригласили.

– Скай не говорила, что знает тебя.

– Я с ней не знакомился. Она была окружена поклонниками, поэтому я просто купил несколько предметов и ушел. Это было два года назад.

– Она обрадуется, узнав, что твою виллу украшает ее ваза. Могу я ей сказать?

Ник улыбнулся:

– Если ты думаешь, что это ее заинтересует.

– Заинтересует? Конечно! – Лили вытащила из сумочки телефон и сфотографировала вазу. – Должна признаться, она смотрится здесь превосходно. Кстати, у Скай должна состояться другая выставка. В декабре, в Лондоне. Престижная галерея будет представлять ее работы. Она волнуется. Ее новая коллекция называется «Синева океана». Главная тема – море. Британи показала мне некоторые фотографии.

– Ты полетишь?

– На выставку? Само собой! Полечу на личном самолете, проведу ночь в королевских апартаментах в «Савое», а утром велю водителю доставить меня в галерею. – Лили засмеялась, а затем увидела, как в его глазах что-то мелькнуло. – Именно это сделаешь ты, верно?

– Это еще не решено.

– Но у тебя наверняка есть личный самолет.

– «Зервако» владеет самолетами.

– Ник, я работаю в пыльном музее, летом копаюсь в земле и убираюсь в чужих домах, чтобы хватило денег на жизнь. Это не включает полет к подруге на выставку. Я понятия не имею, где буду в декабре. Наверное, стану искать работу.

– Где бы ты ни была, я отвезу тебя туда. И к твоему сведению, я не остановлюсь в королевских апартаментах.

– Потому что у тебя в Лондоне есть дом. Ник, ты все сводишь к деньгам, поэтому я никогда не осмелюсь попросить тебя прокатить меня на твоем самолете.

– Ты согласилась приехать сюда, – заметил он. – Я отвезу тебя на выставку Скайлар в знак благодарности.

– Мне не нужна благодарность. Если честно, я согласилась приехать из-за разговора, который у меня состоялся с твоим отцом. Ты не имеешь к моему решению никакого отношения. У нас была одна ночь, и все. Секс был суперский, но мои чувства не затронуты. Мне доставляет удовольствие быть с тобой. Ты классный и на удивление забавный. И ты мне ничего не должен. Это я должна тебе. – Лили посмотрела на террасу. – Я давно не была в отпуске и собираюсь полежать на солнышке.

– Ты еще не познакомилась с моей семьей. – Ник помедлил. – Если передумаешь и решишь поехать в Лондон, дай мне знать. Приглашение остается в силе.

«Каково это – жить, – подумала Лили, – не думая о деньгах, не отказываясь от одного в пользу другого?»

Стоя близко к Нику, она видела золотистые крапинки в его темных глазах, щетину, проступившую на подбородке, и почти совершенные черты лица. Лили не сомневалась: если бы существовала шкала сексуальной притягательности, для определения сексуальности Ника ее не хватило бы. Глядя на его рот, она не могла не вспоминать их ночь, а воспоминания заставляли ее желать повторения. Ей хотелось запустить пальцы в его шелковистые темные волосы и прижаться губами к его губам. Причем без повязки на глазах.

– Я не передумаю.

Увидев, что ее сумку доставили, Лили расстегнула молнию на ней.

– Мне нужно развесить платья, не то они помнутся. Я не хочу произвести плохое впечатление.

– На главной вилле есть персонал, который поможет тебе разложить вещи. Я могу позвонить им.

– Ты шутишь? – Лили скорее позабавило, чем огорчило еще одно доказательство того, что они принадлежат разным мирам. – Это займет всего пять минут. К тому же я буду дико смущена, если попрошу кого-нибудь повесить в шкаф мою рубашку, которая стоит столько же, сколько чашка кофе. Так что нам предстоит?

– Мы присоединимся к отцу и Диандре за ланчем.

– Хорошо.

Выражение лица Ника подсказало ей, что он не видит в этом ничего хорошего.

– Мне нужно сделать несколько звонков. Холодильник полон, в гостиной есть книги. Можешь поплавать в бассейне. Если тебе что-нибудь понадобится, найдешь меня в кабинете.

Лили огляделась. Эта вилла была самым роскошным местом, в котором ей доводилось останавливаться.

Единственное, что ей может понадобиться, – иногда напоминать себе, что сказка не продлится долго.

Он не был здесь пять лет, с того самого лета. Сегодняшний приезд можно было бы счесть попыткой оставить прошлое в прошлом, но ирония заключалась в том, что это только ухудшило ситуацию.

Воспоминания о последнем визите никуда не делись.