от удивления. — ты хорошо съиграла роль жертвы, девственницы. Можешь прекращать.

Я начинаю теряться, мои глаза бегают по его лицу. Я все еще надеюсь, что он мне может помочь?

— Вы мне помогли тогда… — он не дает мне договорить, поднимает руку вверх, останавливая мою речь.

— Ты не поняла, я заплатил за тебя не маленькие деньги, после ты куда-то убежала. Отработаешь деньги и иди куда захочешь. — опустошает стакан.

Мои плечи опускаются, разочарование в этом мире накатывает, накрывает усталость.

— Раздевайся и голая жди меня в постели. — резко бросает мне и выходит из комнаты.

Его голос и слова бьют набатом в моей голове.

Раздевайся и голая жди меня в постели.

Нет, этого больше не произойдет. Без моего желания и позволения ко мне больше никто не прикоснется. Даю себе слово.

На журнальном столе, возле дивана стоит большая ваза с фруктами. Я быстро принимаю решение и срываюсь с места, подхожу к ней. Содержимое вазы катится по столу, падает на пол, глухо ударяясь о него. Все происходит так быстро, что не успеваю опомниться, как я крепко сжимаю осколок вазы в ладони, с которой уже стекает кровь.

На шум в комнату врывается человек из его охраны. Осматривает валяющие я фрукты среди осколков. Затем смотрит на меня, на мою руку с осколком у горла.

— Господин Хейг, срочно. — нажимает на наушник он.

— Уходи. — кричу я сквозь слезы. Подношу осколок к шее, сильнее кожа продавливается под осколком.

— Не делайте резких движений, мисс. — выставляет руку вперед и качает головой.

На его странные обращения сначала к своему господину, потом ко мне я удивляюсь мысленно. У этих людей есть акцент, он не раздражает, даже приятный. Понятно, что они не из России.

— Я сказала уходи. — давлю осколком сильнее, выпуская тоненькую струйку крови.

В этот момент в комнату заходит его начальник, господин, как он выразился. Еще один вершитель судеб.

— Что здесь происходит? — смотрит на меня, как на умолишенную. Не верит в серьезность моих действий.

— Я ни за что не позволю больше ко мне так относиться! Ты не прикоснешься ко мне! — не узнаю свой голос в этом истерическом крике. Истерика и слезы ослепляют меня, притупляют ощущения. Все, кроме вдской боли.

Я резко прохожусь лезвием по шее, сильнее надавливая на него. Адская резкая боль вышибает зрение. В глазах темнеет, ноги подкашиваются, я теряю контроль над телом и падаю вниз. Замечаю какое-то движение напротив.

Как же больно. Сознание каплями утекает из меня.

Глава 19

Мэтью.

Дорога в Москву заняла Хренову кучу времени. Такой роскошью я не владею. Брата надо вытаскивать.

Уже три месяца в запое, а неделю назад узнал, что еще и порошком балуется. Проблемы проблемами, а жизнь ему спустить в унитаз я не дам.

Мой помощник-Рон организовал билеты на самолет, снял дом в хорошем районе, организовал пару встреч. Так что пока буду вытаскивать своего брата-засранца, займусь и своей работкой. От которой я уже так-то знатно подза*бался. Но никуда не деться, на мне весь Лондон. На мне жизни моих людей. Слиться уже не выйдет. В системе крепко.

С Роном прилетели поздно ночью. Поехал сразу к малому. Дверь никто не открывал минут пятнадцать. Я уже думал вынести ее к херам.

Но тут из соседней квартиры выходит девушка, поворачиваюсь к ней, бровь ползет вверх в немом вопросе.

— Че долбишься? — девчонка торчит на игле, колотит ее знатно, руки исколоты, на ногах уже синяки. Живого места нет.

Понял, что мой гаденыш у нее торчит. Срываюсь с места с утробным рыком. Ну держись.

— Ээээ, я тебя не звала. — влетаю в хату, отталкивая ее.

Распахиваю каждую дверь с ноги, в ванной нахожу его, сидящего на полу, облокотившись о стену. Без сознания. Внутри щемит, глядя на него в таком состоянии. Самый близкий человек, помимо матери. Ни за кого так не боялся, кроме как за своего непутевого братца.

Подхожу к нему, присаживаюсь на корты и щупаю пульс, живой. Бля, Слава богу. Хоть и не верю в него. Но после облегчения приходит и ярость. Хватаю его и закидываю на плечо. Иду мимо мадам, что так отчаянно ищет дозу.

— Э, дай на дозу. — обращаясь ко мне, продолжает опустошать ведро.

— Завтра разберемся. — не дожидаясь ответа быстро выхожу из вонючей хаты.

Завтра Рону скажу, чтобы распорядился ее разместить в нарко центре. Молодая еще, может воспользуется шансом.

Просыпаюсь рано из-за шума. Выйдя из комнаты, застаю брата в коридоре. Кипишь какой-то навел, ломает его.

— Ден, — подхожу к нему, кладу руку на плечо, — сейчас станет легче.

В комнате Дена мед персонал. Естественно отправлять в диспансер его не стал. Диспансер приехал к нам. При мне будет.

Через неделю, убеждаюсь, что с ним все более-менее в порядке, оклемался. Рона оставляю с ним, чтобы следил. Сам улетаю в Нижний Новгород, на встречу.

Встреча проходит на лайте, заключаем договор о поставках. На предложение отметить решил не отказываться, пахал в режиме нон-стоп. Надо и отдохнуть.

Едем в какой-то элитный бордель, где сохраняется полная анонимность. Сниму телочку, выпущу пар.

Надеваю черную маску, скрывающую пол лица и иду внутрь. Территория ограждена, охраняется. Все серьезно, подмечаю про себя и ухмыляюсь. Рону бы понравилось. Особняк богато обставлен, нас встречает персонал, провожают на второй этаж. Планируется какой-то аукцион, но не обычный. На нем будут девок выставлять на продажу. Мда, а просто снять и уйти в комнату нельзя? Не в кайф такие бредовые мероприятия. Я та еще сволочь, трахаться люблю, но не извращенец конченный.

Начинается все тухло, зависаю в телефоне, решая ряд важных вопросов. Меня предупредили, что видеосъемка запрещена, не дебил.

Девки продаются как пирожки, кажется так у русских говорят. Изредка бросаю взгляд на сцену, дабы присмотреть себе девку. Тут в глаза бросается длинноногая, стройная блондинка. Сиськи у нее что надо. Не доска. Волосы длинные, глаза огромные, живые. Приковывает взгляд.

Но замечаю странности в ее поведении. Как загнанная лань, вздрагивает от любого шума, трясется, да еще и сопли распустила. Может маркетинговый ход такой. Бабла побольше срубить, выдать за девственницу. Рассматриваю ее, красивая. Что только их заставляет идти в эту профессию, хрен его знает. Да я и не осуждаю, пользуюсь услугами эскорта и кайфую. Отношения меня не интересуют.

Когда аукционист переходит к блондиночке, внимательно слушаю представление. Ставка действительно выше предыдущих. Трое мужиков вступают в бой, пуская слюни. Обломитесь, крошка будет со мной этой ночью. На крупной сумме мужики сдуваются. Лот уходит