копье, глупый раб! Мне может задавать вопросы лишь твой хозяин!

Всадники сузили кольцо. Сэм тихо зарычал, но господин барон соизволил спасти положение:

– Хозяин – я! А вот ты, невежа, похоже, не простой воин. Наверное, капитан наемников, но, может быть, и какой-нибудь обнищавший рыцарь… Давненько мы не развлекались с вашим братом! – Барон кивнул своим людям, и те развязно захохотали.

– Если бы меня заранее не предупредили о вашей наглости и тупости, – холодно заметил Джек, – я снес бы вашу башку прежде, чем эти лентяи успели раскрыть рты! Однако сегодня я настроен мирно. Так что, если надумаете пригласить меня на обед…

Численное превосходство было на стороне барона бель де Блю, но, видимо, что-то в голосе Сумасшедшего короля заставило его задуматься. Неожиданно он расхохотался и хлопнул Джека по плечу:

– Мне нравится этот храбрец. Едем с нами, сэр рыцарь!

Джек молча тронул поводья.

Двор баронского замка был загажен до предела. Казалось, здесь вообще никогда не убирали. Лагуна привязали к коновязи, а Сэм отправился вслед за Джеком. Старый волшебник выразительно глянул на них: «Ой смотрите у меня там!» – и двое друзей отправились в трапезную. Боже! Это казалось невозможным, но здесь было еще грязнее, чем во дворе. Прокопченные потолки, разбросанные дрова, отчаянно дымящийся очаг, пол, обильно усыпанный костями и битой посудой.

Между тем хозяин замка и двое наиболее приближенных слуг бухнулись за грубый стол.

– Садись и ты, путник. Эй, кто там есть? А ну, живо все на стол! Я так голоден, что готов сожрать живого сарацина! – И барон первым расхохотался собственной шутке.

Джек сел. По примеру остальных очистил себе место за столом, попросту смахнув остатки прошлого пира на пол. Вошел старый испуганный слуга и поставил перед присутствующими два кувшина с пивом. Затем мальчишки приволокли лохань с большими кусками вареной свинины и хлеб.

– Ешь, путник, – прочавкал барон де Блю. – Клянусь святым Жануарием, здесь редко так принимают гостей.

– Так скупо или так расточительно? – буркнул Джек. Пиво было отвратительным, а мясо – переваренным. К тому же Сэм куда-то тихо слинял…

Тем временем мистер Вилкинс, помахивая хвостом и насвистывая какую-то легкую песенку, исследовал замок. Надо сказать, ничего особенно интересного не обнаружил. Везде грязь, мусор и сквозняки – самое дикое средневековье.

«Феодал он и есть феодал! – заключил Сэм. – Ни в чем удержу не знает! Живет как свинья, но с баронской мордой. Удивляет, хи-хи, отсутствие дам! А в самом деле, на весь замок ни одной женщины – это непорядок. Вымерли они, что ли? Или мы в замке Синей Бороды? Что за чушь лезет в голову… Надо посмотреть, как там Джек!»

Серый пес понесся по коридорам и вскоре вылетел к дверям трапезной. Страж у входа схватился было за алебарду, но, увидев всего лишь собаку, расслабился.

– Молодец! – браво похвалил Сэм. – Хорошо служишь!

Стражник изменился в лице. Пес фамильярно подмигнул и с самым заговорщицким видом поинтересовался:

– А что, служивый, как тут у вас с женским полом?

Стражник бросил алебарду и с истерическим воплем дал деру.

– Фу, припадочный какой-то, – пожал плечами Сэм.

За время его отсутствия в трапезной появилось вино. Барон с приближенными пили жадно, много, но как-то вяло, без удовольствия. Так пьют, чтобы забыться или заглушить боль. Джек пил очень осторожно, помня о знаменитой ночи у гномов.

– Не зли меня, рыцарь! – неожиданно зарычал хозяин замка. – Ты ведь далеко не так прост, как хочешь казаться. Думаешь, я дурак? Ну да… Я – пьяный дурак… И это мое дело! – Он грохнул кулаком по столу, но лицо Джека осталось невозмутимым. – Ладно… я пью… а что, собственно, мне остается делать? Рыцарь, ты заметил, что в замке нет женщин? Вижу, заметил! Да, их нет… и не будет… Что же ты не пьешь, рыцарь? Пей!

– В самом деле, – поинтересовался Сумасшедший король, – а почему здесь нет хотя бы служанок? Ей-богу, в последней придорожной харчевне кормят лучше.

– Ты прав, – горько кивнул де Блю. – Ну и черт с тобой! Эй, вы! А ну вон отсюда! Вон, скоты! Вон!

Барон вскочил и стал пинками гнать своих людей из-за стола. Те, шатаясь, бросились к выходу, не выражая, впрочем, ни малейшего недовольства вспыльчивостью своего господина. Сэм угрюмо уставился на барона и молча показал зубы. Сверкнул серебряный клык. Злость хозяина замка улетучилась. По-видимому, такие перепады настроения были для него совершенно естественны.

– Я тебе расскажу… Нет. Ты мне не нравишься. Ты слишком порядочный, что ли… Я не люблю чистоплюев. Но дело не в этом. Ты что-нибудь слышал о Госпоже?

– Нет. – Однако где-то в подсознании Джек насторожился.

– Я плачу ей дань! – Голос барона де Блю опустился до трагического шепота.

– Платить дань? Святые угодники, но ведь не женщинами? – поразился Джек.

– Да! Именно! Клянусь святой Стефанией, так оно и есть!

– Дьявол и преисподняя! – взревел Сумасшедший король, хватая барона за грудки. – Но ты ведь мужчина! Как ты ей позволяешь? Как ты можешь платить дань живыми людьми?!

– Пусти, – полузадушенно захрипел де Блю.

– Пусти его, медведь, задушишь же. – Сэм вцепился в рукав Джека, пытаясь оттащить его назад.

Джек опомнился:

– Прости меня, барон. Будь добр, расскажи подробнее об этой женщине и растолкуй обстоятельства всего дела. Возможно, мой меч будет тебе полезен.

– Фу, ну и силища!.. Ты как-нибудь полегче, что ли… – тяжело отдувался барон. – Началось все с черных упырей…

Сэм и Джек быстро взглянули друг на друга.

– Сэм, ты все понял?

– Господи, Джек, ну не надо меня недооценивать. Уж если кто и способен в этом разобраться, так это я!

– Не сомневаюсь. Значит, ты идешь к Лагуну и вводишь его в суть дела. Ночью мы уходим отсюда.

– А что, у нас хвост горит?

– Я уверен, что утром барон просто продаст нас упырям. А я, признаться, уже отвык от их общества!

– У, козья морда! Вот не я буду, если не цапну его за задницу!

– Сэм!

– Нет! Пусти! Я сейчас же сбегаю и цапну!

– Стой! Не надо! В следующий раз!

– Только ради тебя.

– Спасибо.

– Не стоит. А куда мы сейчас отправимся?

– Навестим упырей!.. Сэм, Сэм! Да что же с ним, Господи? Такой впечатлительный…

Когда наконец Джек привел в себя лежащего в глубоком обмороке пса, тот с тихим стоном побрел к колдуну. Час спустя он вновь