Мы сразу прошли по опустевшему коридору, где исчезли все узлы переселявшегося народа, до любимой комнаты сборов, дабы перекусить. На балу мне не удалось нормально поесть, а я уже умираю с голоду.

– Умеешь ты, Феликс, заставить любого человека беспокоиться, – это первое, что я услышал из уст Артура, сидящего вместе с Татищевым в креслах. – Мы уже всё попередумали, и, признаться, дальше хотели действовать, – продолжил антиквар, под кивок Николая Фёдоровича.

– Вызволять из темниц хотели, – поддакнул граф.

Мы же, прошли сразу за стол, и занялись бутербродами.

– Не всё так плохо, – подметил я. – Небольшое недоразумение на балу, но всё решается, вроде. Тут другая новость, касаемо призыва…

Я откусил чуток снеди и запил чаем.

– Глишка, – обратился я к Распутину, жуя. – Пояшни товаищам в шём там указ захлющался…

– А-аа! Я это зараз! – отрапортовал друг и выдал текст, словно наизусть его зубрил.

Старшие товарищи выслушали Григория молча и в полном сосредоточении, после чего встрепенулись, уже готовыми к обсуждению Императорского Указа.

– Хорошо, уважаемый Артур, что нас не коснётся волна этого указа, – первым взял слово Татищев. – Да и нашим молодым людям, – он махнул на нас с Гриней. – Им тоже не нужно беспокоиться. Феликсу ещё срок не подошёл, а боевого опыта у него пока никакого…

– За исключением случая в охранении, – недоверчиво подметил антиквар. – Там и опыт случился, если все помнят. Но не это удручает, а потери… Нда-а-сс!

– Какие? – отреагировал старый граф.

– Закономерные! – покачал головой князь. – Упразднение оруженосцев – такой подход неприемлем для Вольнонаёмных Магов. У вольников, как мы все знаем, всегда были другие задачи. Даже если их прикомандировывали к регулярным частям, то в основную ответственность вменяли прикрытие офицерского состава, и только потом допускали участие в боевых действиях.

– Да, согласен, – призадумался Татищев. – Однако, в указе говорится о возможном послаблении…

– Вот я и говорю о потерях, которые к нему и приведут, как к логическому завершению дела с оруженосцами, – завершил Артур за ним предложение и они задумались. – Про службу под стать регулярным – умолчу!

Я для себя проблемы не вижу, посему эта тема показалась не особо интересной в это ночное время. Решив воспользоваться присутствием всех основных лиц, я решил прояснить ситуацию со своим народом, хотя бы вкратце.

– Давайте на время оставим это, господа. Что там с переселенцами? – перешёл я к делам на сон грядущий.

– Всё хорошо, – заговорил ответственный граф. – Позволь, я кое-что продемонстрирую? – в вопросе Николая Фёдоровича прозвучал тон нескрываемой интриги.

Я удивился, но кивнул, а потом мы все ждали его возвращения, так как он зачем-то спешно вышел.

Вернулся он с одеждой в руках, вид которой заставил меня поперхнуться.

– Вот, – он протянул мне не что-то иное, как пуховик, образца изготовления умелого народа. – Полюбуйся, Феликс, ибо мне кажется, что ты имел в виду что-то другое, когда говорил про утеплённые рабочие робы.

Я взял в руки стёганный пуховик, правда, с пуговицами вместо молний и без непромокаемого нейлона. Материя в цветочек добавила самобытности, сделав изделие похожим на посуду марки «Гжель». Да, именно. А второй экземпляр заслужил у меня ассоциацию с «хохломской росписью» по подносам и всяческой утвари. Обалдеть! Как же классно поработали бабоньки.

– А какая теплота?! – продолжил комментировать и моё замешательство граф. – И как всё просто в изготовлении! Это… Это же! – он сел, не в силах подобрать выражение восхищения.

– Это дополнительная статья дохода, уважаемый Николай Фёдорович, – договорил я за него очевидное. – Просто нужно организовать портняжную мастерскую для женщин, – я продолжил проговаривать очевидные вещи. – Оборудовать хорошим инструментарием, затем, оптом скупить пух в ближайших сёлах, и красивого материала… Да что я вам прописные истины втолковываю? Займитесь – пусть лучше в тепле работают и зарабатывают на мастеровых, что дома ставить будут!

– И я об этом же подумал, – не разочаровал меня поверенный в делах. – Но показать же вначале надобно, – нашёлся Татищев с оправданием. – Можно с длиной поработать, да сделать длинные… э-… – тут он запнулся, пытаясь название дать изделию.

– Пуховиком называйте, – не стал я ничего мудрить. – Можно и с толщиной поработать, как и с рисунком зигзагов стежка! Вы работайте и дайте бабонькам вволю пофантазировать – уж они точно знают, что и как! Кстати, про мужские изделия не забывайте, – добавил я и зевнул, представляя, как уже нежусь в кровати.

На мою нескрываемую усталость среагировали.

– Пожалуй, на сегодня достаточно, – подвёл итог Артур и поднялся. – Спать пора, а завтра уже и разговаривайте! Н-да! – он не удержался и пощупал произведение пошива. – Интересно…

На сим мы и разошлись по своим комнатам, кто спать, а кто и продолжать заниматься делами.

Я уснул моментально и проснулся с ворчаньем, а, открыв глаза, обнаружил перед собой Гришаню, Татищева и самого антиквара с рулоном бумаги, некогда запечатанным сургучом. Сердце ёкнуло, и я моментально собрался.

– Беда, Феликс, – вверг меня в шок своей серьёзностью Артур. – Позволь, я тебе зачитаю приказную грамоту, полученную с нарочным, – он развернул скрученный листок.

Мне осталось только кивнуть и затаить дыхание от предчувствия получения дурных известей.

– Приказная грамота за номером… – начал зачитывать Артур, не заботясь о длинных предисловиях.

Я же не смог сразу сконцентрироваться, и начало его повествования выпало из моей головушки. Ну, а когда я достиг нужного состояния своей внимательности, то и услышал самое важное из официального послания.

И выводы я сделал столь же плачевные, как и основательные, но всё также плохо укладывающиеся на полках сознания в моей буйной голове.

Из зачитанного ясно следует, что я призван в армию, как Рунный Маг!

Обалденная новость, да и как вовремя поступила! А если рассматривать всё в свете моих обширных планов по развитию бизнеса, то война для меня сейчас совершенно неприемлема. Это же очевидно. Отсрочку бы выхлопотать годика на три.

Естественно, что служить я буду чёрте где, и это, как пить дать. Со всеми теми остатками привилегий вольнонаёмных служак. Подмечу, что очень урезанных привилегий. Даже оруженосца нельзя с собой брать. Жесть! И как я с конём совладаю, очень мне интересно!

И это только один из моментов, что из разряда тех тонкостей военного дела, как зарядка камор допотопного револьвера раздельным боеприпасом, вместо патрона, готового к применению, всем на свете привычного и обыкновенного.

– Спокойствие, господа! – проговорил я уверенным тоном, вставая с кровати, на которую ошарашенно опустился, после пары зачитанных абзацев. – Наверняка, есть рациональное объяснение всему этому недоразумению! Мне срочно нужно увидеть Рейнолда Аперкилда, – озвучил я первое логичное решение по делу. – Гриня, бричку подавай! Скорее! – рявкнул я в заключение.