никто не спалил. Нести гроб на кладбище, так местные тоже хрен тебе позволят закопать его там. А если чувак и, правда, злобным был, как о нём говорят, так его и там никто не согласится отпевать. И что дальше?

— Давайте, просто попробуем, его закопать, — вздохнул Женя. — У нас, конечно, только несколько дней осталось тут жить. Но, согласитесь, жить в доме, где гуляют призраки, падает мебель, да ещё и этот, — он пнул ногой гроб. — Под полом лежит, не очень-то и приятно.

Тут уже вздохнули девушки. Лика поднялась на ноги.

— Тебе надо, ты и закапывай, — сказала она и пошла куда-то в сторону гостиной.

— А выносить? — сказал Женя ей вслед. — Я один этот ящик не упру. А у Насти, явно, силёнок не хватить. Давай, иди сюда.

После недолгих препираний Лика всё же согласилась помочь Жене в его нелёгком труде. Вместе они начали тянуть гроб наружу, из подполья. Чертыхаясь и матеря план Жени, Лика проклинала всё на свете.

Достать гроб оказалось не так-то просто. Когда Женя с Ликой смогли поднять его по лестнице, таща по земле, при этом держась за одну ручку с торца, он упёрся своим углом в стену. Вход в подполье начинался у самой стены, от которой вниз и уходила лестница. Ребята попытались развернуть гроб, но он своей крышкой упёрся в нижнюю сторону половицы своим противоположным углом.

— Балин… — протянул Женя. — По ходу, придётся и холодильник отодвигать.

— Нет, вот сдался тебе этот гроб, — всплеснула Лика руками.

— Да, сдался! — рявкнул Женя и начал отодвигать холодильник.

— Осторожней, — вздохнула Лика. — Щи не расплескай.

— Какие щи? — недовольно ответил Женя.

— Которые там стоят, — ответила девушка. — Это наш обед и ужин. Второй раз я готовить не буду. И Симу эксплуатировать тебе я не дам.

— Тьфу, ты… — злобно сплюнул Женя и открыл холодильник. В центре верхней полки стояла большая кастрюля в окружении палки колбасы, ломтика сыра, буханки хлеба, двух литровых пластмассовых бутылок минеральной воды, упаковки плавленого сыра, блюдец с помидорами, огурцами, пакета яблок и прочего. Все полки холодильника были полны еды. На дверце агрегата стояли бутылки подсолнечного масла, красного вина, газированной воды, баночка мёда, в подставках стояли пять свежих куриных яиц… Женя оглядел всё это.

— Приехали на неделю, а хавчика набрали, как на месяц, — сказал он.

— Так и ты тоже налегаешь на «покушать». Так, что… — Лика развела руками. — Суп, главное, не угробь. И морозилку не открывай, а то фиг потом закроешь.

Женя вздохнул и убрал кастрюлю с супом на плиту, попутно захватив несколько мешочков с фруктами и овощами.

— Всё легче будет, — пояснил он.

Когда холодильник оказался в стороне, они продолжили тянуть гробь. Но он упирался всеми своими углами во всё, что мог.

— Да, тихо ты, — ворчала Лика. — Аккуратней. Не дай Бог нижние доски проломятся.

— Не проломятся, — натужно произнёс Женя, стараясь подтянуть гроб на себя.

— Откуда ты знаешь, — недовольно сказала Лика. — Он там лежал чёрт знает сколько. А нижние доски, вообще, были на земле. Наверняка, все прогнили.

— Да, не каркай ты!

Наконец, гроб оказался вне подполья. Женя приложил последние силы, вытаскивая его, и теперь его руки дрожали.

— Ставим, ставим, ставим, — затараторил он, понимая, что не удержит груз.

Лика осторожно поставила на пол свою сторону гроба. Женя из последних сил быстро опустил свою… прямо себе на ногу. Молодой человек взвыл от боли и выдернул ногу, запрыгав на другой ноге.

— Зараза!.. — произнёс он. — Больно же…

Лика тяжело вздохнула, глядя на молодого человека. И тут она заметила, как из щели между досками вылезает гусеница.

— Женя, блин! — крикнула она. — Иди ты на фиг со своими похоронами! Из него же опарыши прут!

— Ёшь твою медь! — выругался Женя. — Иди, дверь открывай.

— Ты ближе, ты и открывай.

Женя гневно плюнул и подошёл к двери чёрного выхода, распахнув её настежь.

Вместе с Ликой они подхватили гроб и понесли его к двери. Женя одной рукой держал ручку с торца гроба, девушка — обеими руками вцепилась в ручку со своей стороны. Проходя по месту, где только что стоял гроб, Лика почувствовала, как под ногами лопаются гусеницы.

— Ну, Женя, — процедила она сквозь зубы.

— Потом ещё спасибо скажешь, — усмехнулся тот.

— За что? За то, разнёс полкухни, вымазал пол, да ещё и эту гниль тащить заставляешь?

— Никого я не заставлял, — отмахнулся Женя свободной рукой. — Я просто просил мне помочь. А согласилась ты сама.

— Тяжеленный какой, — простонала Лика.

— А ты думала, — вновь усмехнулся молодой человек. — Это ж тебе не какой-то там хрен с бугра, а сам колдун. Могла бы и уважение выказать, всё-таки, такого человека несём.

— Ага, — отозвалась Лика. — А то он нам уважение выкажет. Ещё раз в медведя превратиться и выкажет лапой по морде.

Они вышли с кухни, свернули на тропинку и понесли гроб мимо фасада дома. На ступенях крыльца, с книжкой на коленях, сидела Настя. Увидев друзей, несущих гроб, она сморщилась.

— Фу-у-у… — протянула она. — Я специально с кухни ушла, чтобы вас с этим ящиком не видеть.

— И поэтому уселась у тропы на сад? — улыбнулся Женя.

— Не придирайся к ребёнку! — крикнула Лика.

— Этот ребёнок уже выше меня, — засмеялся Женя.

— И что? Ей всего пятнадцать. Блин… Тяжёлый какой, — простонала Лика.

— Это ты про гроб или про меня? — Настя с подозрением посмотрела на подругу.

— Это я про этот мешок с… — Лика замялась.

— С чём?! — усмехнулся Женя.

— Я бы сказала, — рявкнула Лика. — Заткнись и тащи его, раз надоумил меня тебе помогать.

— С говном, что ли? — подала голос Настя. Лика строго посмотрела на неё.

— Нет, ну, что ты, — опять засмеялся Женя. — С золотом.

И тут в голове Лики промелькнула мысль.

— Так, стоп! — скомандовала она.

— Какой стоп? — недовольно спросил Женя. — Тут идти осталось всего нечего.

— Стой, я тебе говорю. Ставим.

Они опустили гроб на землю. Лика выпрямилась, положив ладони обеих рук себе на спину.

— Моя спина, — простонала она.

— Что с тобой? — спросил Женя.

Видя, что друзья остановились, Настя спустилась к ним.

— Спина у меня болит, — ответила Лика.

— Я не про это, — махнул Женя рукой. — Почему остановились? Спину так прихватило, старушка?

— Ещё одно такое слово, — Лика серьёзно посмотрела на Женю. — И я тебя в одном гробу с этим зарою, — она пнула гроб.

— Не видишь, что ли, что ей тяжело, — сказала Настя Жене. Молодой человек отмахнулся от неё и уставился куда-то в сторону.

— Меня другое волнует, — сказала девушка, отдышавшись. — Почему он такой тяжёлый?

— Может, он там опять в медведя обратился, — усмехнулся Женя. —